Сказание о царствовании великого князя московского Иоанна IV Васильевича II

В

ся зима в покое праздном бысть, но не все тако ладно на Русии бысть. Предтечей недоброго ужо стучавши и свет гас на самой заре величая Иоанна Васильевича. В месяц взятия града Казани объявившиси в Псковской земле язва смертоносная, двадцать пять тысяч народу живота лишивши. И поиде она тенью злой и непроглядной на царство русское паки не каснулась самодержца и не вызвавши из него заразу, что засевши в нем аще в земле сарацинской. И бысть се горестное событие в среду третьей седмицы поста, днесть первого, месяца марта, лета 1553 от Рождества Христова.

О

долевши его горячка и занемог он велико, тако что слегши в постель разум теряя. Слухи во граде Москве истекавши начавши, будто кончен бысть срок Иоаннов. И устрашившиси гнева Божия народ промеж себя глаголавши: «Грехи наши тяжкие должно безмерны они, аще Небо отымает у Русии Святой самодержца великого!» Собравшиси округ Кремля, людие упиваяси слезми своими, в бледности лик свой имевши, вопросивши о великом князе и царе всея Русии боявшиси. Во церквях молебны о здравии самодержца служивши отцами святыми, а во дворце пересуды, шепот стены питавши тако, что сам осударь ужо довольно вкушавши их.

Н

о мужество и отвага даже в смертный час не оставивши его, потому состоявши он чинно в болезни своей и егда совсем надежда покинувши всих днесть одиннадцатого, месяца марта, лета 1553 от Рождества Христова, приступивши к нему дьяк его Иван Михайлов со скорбной просьбой о духовной, указуя чем, яко дело его безнадежно, то и тута великий князь и царь всея Русии осанку свою не опустивши, повелевши готовить се немедля. И хотя лет ему аще мало, егда думати о смерти своей и язва должно его корити о безвременном уходе, но узряша и мудро расценив положение свое худое исполнивши, аки требовавшиси, завещав народ русский и землю царства его сыну своему Дмитрию, кои аще в пеленах ему бысть.

И

собравши дьяк Иван Михайлов и князь Владимир Воротынский боляр всих в столовой палате к крестному целованию, на верное служение царевичу Дмитрию. Падоша светоч веры христовой, падоша руци самодержца что зло содержавши, не дав объяти всю землю русскую и бысть все далее по слову Евангельскому кое глаголет: «Паразите пастыря и разойдутися овцы его».

Р

азброд в умах начавши боляр, крики и споры многошумные зачавшиси великие, егда целовати приглашавши двоюроднго брата самодержца князя Владимир Ондреевича Старицкого. Он отказ жестко давши, чем во гнев введоша князя Владимира Воротынского и тот обрушивши на него словеса тяжелые, а тот ответствовавши ему: «Ты бо со мною не бранился и не указывавши мне, и против меня не глаголаху». Князь Владимир Воротынский, на что ему рече: «Я подавши душу осударю своему царю и великому князю Иоанну Васильевичу и сыну его, царевичу Дмитрию, что мне служити им во всем в правду. С тобою ж они, осудари мои, велели мне глаголаху. Служу им, осударям моим, а тебе служити не хочу. За них с тобой глаголаху, а аще доведется, и дратися с тобою готов».

В

зроптавши и бранившиси князья на Захарьиных, убо невместно служивши им, егда подряжавшиси они осударю служити, а те ныне приберут власть у царевича Дмитрия, потому аки малец аще Дмитрий и опекуны-ястребы склюют царство все. И внове бысть разлад в умах и шуму многому бысть промеж боляр у царского одра предстоящих и узряша великий князь и царь всея Русии, что добра сотворивши не хотят его поданные обратяша к ним слово свое: «Аще вы сыну моему Дмитрию крест не целуете, то, верно, у вас друго осударь имеетс.я. Кого же думаете избирати в цари? Позабывши окаянные данную вами клятву служити мне и детям моим и мимо нас другого осударя вам не икати? Аз велю вам служити сыну моему Дмитрию, а не Захарьиным. Сил глаголаху много не имею. Аще забывши души свои, то вспомните что Бог есмь, преступление наказующий. Нам и детям нашим служити не желаете, в чем нам крест целовали не помните? А кто не хочет служити осударю-младенцу, тот и большому не пожелает служити, и аще мы вам не надобны, то это на ваших душах буде».

К

нязь Шуйский зело змеинным умом искушенный молвил ему: «Нам нельзя было целовати крест не перед осударем: перед кем на целовати, егда тебя, осударя, там не бысть?» И зашумевши боляры указывавши, что в передней целовати крест, аще в горницу самодержец их к себе не зовет. А окольничий Федр Адашев глаголаху прямей: «Тебе, осударь, и сыну твоему, царевичу Дмитрию, крест целуем, а Захарьиным, Даниле с братией, нам не служити. Сын твой аще в пеленах, а владети нами буде Захарьины. А мы ужо от боляр в твое малолетство беды видавши многая».

В

безмолвии

лежавши на постели своея, не по силам Иоанну Васильевичу слово света глаголавши, а боляры внове промеж себя бранившиси и крамолы искавши, обнаживши намерения свои черные. Дьявол всему хозяин тут бысть и во грехах они увязши истину не видевши раптавши в чистолюбии великом, но Христе Спасе наш в помощи самодерцу не отказавши просвятивши разум их и к вечеру многие ужо крест Дмитрию целовавши. Вот имена их князь Иван Федорович Мстиславский, князь Владимир Иванович Воротынский, князь Иван Васильевич Шереметев, Михаил Яковлевич Морозов, князь Дмитрий Федерович Палецкий, дьяк Иван Михайлов, Захарьены-Юрьевы.

А

князья Петр Щенятев-Пронский, Семен Ростовский, Дмитрий Немой-Оболенский, Иван Турунтай-Пронский во дворце и на площади всим глаголаху зазывая: «Буде нами владети Захарьины: так чем нам служити Захарьиным, мы лучше станем раболебствовати князю Владимиру Андреевичу». А Дмитрий Федорович Палецкий аки поцеловавши крест, так пославши ко княгине Ефросинии и сыну ее князю Владимиру Ондреевичу Старицкому с вестями оными на предмет крестного целования, кто преклонившиси, а кто нет. Те скоро собиравши детей болярских сверх сотни и раздававши им днестьги готовя их к брани великой, в коей удумавши отстоявши удел царский за братом Иоанна Васильевича, князем Юрием Васильевичем.

И

многие боляры к нему слово рекши, что неможно поступавши скверно, ругавшися безбожными словами и жаловавши людей своих ближних, егда народ в скорби и слезах пребываху. Те же слушавши не пожелавши слова мудрости сотворявши в беззаконии дело свое и ноне решивши боляры, что преданы бысть царскому завету и страх пред Господом имевши не пускавши князя Владимира Андреевича к осударю затем, что стеречься подобавши людей лихих, убо в головах таких мало верного все более неверного содержившися.

В

о церкви Благовещения тем промежутком, что в палатах у царского дворца бысть иерей Сильвестр, он бысть вельми влиятельный муж при осударе и всем царством по его высшему совету управлявшиси. Он вмешавшиси в дела скорбные, егде зерно разума не найти бысть смертным простым. И рече он князьям, что крест честно целовавши: «Зачем вы к осударю князя Владимира Старицкого не пускаете? Он больше хочет добра осударю, чем вы, боляры». Дерзок голос его бысть и стерпевши боляры не могли и ответствовавши ему правдой, что яко они завет самодержца хранят, то изменника не потерпят, буде он хоть и в ризы облачен. Оскорбившися не мало Сильвестр и вошедши в палаты царские, егде бысть больному осударю лежавши.

И

бысть промеж них молва крупная, егде мирного исхода не нашедши. Изыйдя от великого князя и царя всея Русии, он удалившися, а осударь в следующий днесть собравши всих боляр внове глаголвши им крепко: «В последний раз взыскиваю к вам и о присяге поминаю. Целуйте крест пред моими ближними болярами, князьями Мстиславским и Воротынским: я не в сила бысть того свидетелем. А вы, ужо давшие клятву умерети за меня и за сына моего, вспомяните оную, егда меня не буде; не попустите вероломных извести царевича: спасите его; бегите с ним в чужую землю, куда Бог укажет вам путь!… А вы, Захарьины, чего ужасаетеси? Поздно щадити вам мятежных боляр: они не пощадят вас, вы буде передними мертвецами. Так вы бо за сына моего и за мать его померли бо, а жены моей на поругание болярам не дали».