Сказание о царствовании великого князя московского Иоанна IV Васильевича II

М

олвивши се великий князь и царь всея Русии и на кровати откинувшись, сил бысть у него мало, но слова его свершивши дела много. И выйдя в переднюю палату, егде дьяк Иван Михайлов крест Святой державши на готове, а князь Владимир Воротынский подле него стоявши в молчании и в записи державши все оное, скреплявши они один за другим в тиши клятвы свои крестом Святым. Очередь за князем Иваном Пронским-Турунтаем подошедши и он князю Воротыскому словом обронившись: «Отец твой и ты сам бысть передними изменниками по кончине великого князя Василия, а ноне ведешь нас к Святому кресту!»

И

тени не бысть обиды на лице князя Воротынского, с тем он и ответствовавши ему: «Да, я изменник, а требую от тебя клятвы бысть верным осударю нашему и сыну его; ты праведен, а не хочешь дать ее». Смятившися токмо князь Иван Пронский-Турунтай и в безмолствии дольнейшем присягнувши на верность великому князю и царю всея Русии.

Н

о не вси боляры клятвенно зарекшись, бысть средь них двое кто сказавши больными не сделавши се, а токмо после всего приступивши утвердившись во служении верою и правдой царевичу Дмитрию. И бысть они: казаначей Никита Фунтиков и князь Дмитри Курлятев. А князь Дмитрий Палецкий хоть и целовавши крест, пославши зятя своего ко князю Владимиру Ондроеевичу Старицкому с вестями и условием, что мол аще Юрию удел дадут кое в завещании указано великого князя Владимира, то и он способствовавши готов силами всеми что у него имеется возведоша головы их к короне царской.

К

нязя же Владимира Ондреевича к клятве приведоша через запись целовальную. Ноне прииде князь к осударю, он ему указует на записи крест Святой целовавши. А Владимир Ондреевич Старицкий, отказ давши, изошедши от него восхотевши вон, но самодержец его словом своим остановивши: «Сам знаешь, что станется твоей душе, аще не хочешь креста целовати; что станется до того мне дела нет». И кликнувши боляр верных тако же им глаголаху: «Осудари боляры, мне невмоготу, мне не до того, а на чем вы крест целовали мне и моему сыну Дмитрию, по тому и делайте».

И

боляры вспомнивши о душе своей, начавши увещевавши князя Владимира Ондреевича, дабы он не артачившись и послушанием своим великого князя и царя всея Русии к себе расположивши к покою души его приведоша. Но князь Старицкий и слушавши не хотяша слов разумных и на князя Воротынского бранившиси глаголаху ему: «Ты бо со мной не пререкалси, и нечего мне указывати и против меня не глаголаху». А Воротынский ему не попускавши ответствовавши: «Аз есмь, осударь, дал душу царю своему и великому князю Иоанну Васильевичу всея Русии и сыну его князю Дмитрию, мне служити им во всем по правде. И с тобою мне они же, осудари мои, велели глаголаху. И служу аз им, осударям своим, а тебе служити не хочу, и за них, осударей своих, с тобой глаголаху. А аки доведется, по их, осударей своих, повелению, и дратися с тобой готов».

У

страшившиси речей его и боляр оставшихся, кои пригрозивши не пускати его из палаты коли не поцелует крест Святой, клятву свою принес он на верность великому князю Дмитрию. И ноне же пославши ко княгине Евфросинии дабы она к целовальной записи печать свю привесивши закрепивши, чем законности и неотступности клятвы креста Святого целования. Но и она упертой оказавшиси поперк поиде печати не давадши отказавши болярину Дмитрию Палицкому и дьякону Ивану Михайлову и паки они трижды к ней не ходивши и с великим трудом не принуждавши печати приложивши. А егда она все же поступившись, то голосивши при сем: «Что то за крестное целование, аще поневоле?», и бранившись и ругавшись непристойно.

Т

ако с болезни Иоанновой и поведошися новый уклад, егде почитание князя Старицкого самодержцем не бысть ужо. Но прежде Иоанн Васильевич, аще в болезни бысть и два днесть его до усыпления приведоша и вси ужо о смерти думавши великого князя и царя всея Русии. Но Господь наш Иисусе Христе, в чих руцах пути земные и небесные наши, даровавши выздоровление Иоанну Васильевичу и скоро силами напитавши его, румянец здоровия заалевши на лике его.

И

аки вставши с одра своего смерного милости начавши россыпями даривши, яко Спас в Евангелии нам завещавши глаголаху: «Возлюбите врагов своих». Но помнивши об изменах крамольников, потому в уме своем он отложивши малую надежу на них. Токмо Анастасия – жена его любимая опаску проявивши к Адашевым и Сильвестру, стерегшися их много, а ранее бысть к ним питавши чувства добрые.

В

ремя, аки бысть великому князю и царю всея Русии в выздоровлении себя обнаруживши, то наперво бысть им исполнен обет – по здравию своему отправившися на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь. И се бысть преосуществлено в месяце мае, лета 1553 от Рождества Христова.

Н

о ранее советовавши ему многие боляры не пускавшися в дальние дороги потому аки аще здоровием он не окреп плотно совсем. Тако же и царевич Дмитрий, бысть ему аще малому и царство без него не можется никак. Но великий князь и царь всея Русии не мог слышавши слова сии, отправившись он в путь убо пред Небесным Вседержителем он животом своим заручившися. И перво, егде остановка на пути случившись, бысть Троице-Сергиева обитель, тама в кельиной тиши, живот свой блюл в молитвах ученый муж имени Максим Грек.

С

осланный прежде при великом князе Василии и пребывавший ныне, освобожденным Иоанном Васильевичем, старец, разделивши с избавителем своим трапезу, в кое бысть беседа о дороге его, что поведоша бысть в дальние углы Господни. И рече ему страдалец бывша при великом князе Василии: «Осударь! Пристойно ли тебе скитатися по дальним монастырям с юною супружицей и с младенцем? Обеты неблагоразумные угодны ли Богу? Вездесущего не должно искати токмо в пустынях: весь мир исполнен Его. Аще желаешь ревностно изъявити благодарности к Небесному милосердию, то благотвори на престоле. Завоевание казанского царства, счастливое для Святой Русии, бысть гибельно для многих христиан; вдовы, сироты, матери избиенных льют слезы: утешь их своейю милостью. Вот дело царское!»

Н

о

и туто великий князь и царь всея Русии, не внявши совету и крепок оставшися, он обету своему.

Ноне же устрашившиси твердости Иоанна Васильевича, изрекши ему через людей своих верных пропрочество: «Аще не послушаешси ми, по Боге, тебе советующаго, и забудеши крови мученников, избитых погаными за правоверие, презриши слезы вдовиц и сирот онных и поедиши со упрямством, ведай о сем, иже сын твой умрет и не возратится оттуды жив. Аще же послушаеши, и возвратишися, здрав будеши яко сам, сам так и сын твой».

И

прямо его желание бысть, не завернувши он даже, егда словеса горькие звеневши в ушах его. Отправившись ноне же в Кирилловский езд, в Дмитров, в ПесношскуюНиколаевскую обитель, на берегах реки-Яхмы, что устроена бысть Божьим изволением. Тама с быша коломенским епископом Вассианом, что в почете великом бысть у отца его Василия встречу возымевши великий князь и царь всея Русии. Вассиан ему слово мудрое изрекши, но со словом этим болезнь духа его извлекши, она окаянная в последствии ставши властвовавши над ним и над всим людом русским.

И

шептавши ему Вассиан в самое ухо то: «Аще хочеши бысть истинным самодержцем, то не имей советников мудрей себя; держиси заповеди, что учити должно тебе, а не учитиси тебе повелевати, а не слушатися. Тогда буде тверд престол твой и грозой для боляр станешь. И помни, советник мудрейший осударя не приминет овлатети им». И слова се зажегшии огонь в сердце Иоанновом и душа его сгорела тама. И в страсти великой он схвативши руку Вассиана и облабызавши ее, со слезами многократно глаголаху: «Сам отец мой не поведавши мне совета полезнее!»