Сказания о нартах

Видя, что добром не откроют ему ворота, ударил Сослан плетью своего упругокопытого коня, и всей тяжестью и силой обрушился он на ворота, опять повалил их и силой вырвался из Страны мертвых.

Скачет он домой, в Страну нартов. Вдруг видит: насыпана на дороге куча золота. Но тут вспомнил он строгое слово Ведухи, проехал мимо и даже не оглянулся на золото. Долго ли, коротко ли едет Сослан — кто знает? — только видит он: лежит на дороге пышный хвост золотой лисы. Проехал мимо Сослан и даже не оглянулся. Едет он дальше — и вдруг валяется перед ним на дороге старая шапка. Увидел он шапку и подумал с досадой: «Эх, что может стоить слово жены-покойницы. Каких сокровищ лишился я из-за нее!»

И не выдержал тут Сослан, поднял шапку. «Отвезу-ка я эту шапку нашим невесткам, хоть на что-нибудь она пригодится — будут они ею сметать муку с жерновов во время помола».

Сунул Сослан за пазуху шапку и поехал дальше. Близко уже были они возле нартского селения, когда вдруг спросил Сослан у своего коня:

— Скажи, конь мой, какая смерть тебе суждена?

Ничего не ответил конь, и тут разгневался на него Сослан. В глубокой ложбине слез он с коня, привязал его к дереву, срезал ветку можжевельника и стал стегать коня своего до тех пор, пока не брызнула кровь из-под его тонкой кожи.

— Буду я бить тебя до тех пор, пока ты не скажешь мне, от чего суждено тебе умереть, — говорил Сослан коню.

Ничего не ответил ему конь. Еще пуще рассердился Сослан. С корнями вырвал дерево и так ударил он коня по голове, что в щепки разбилось дерево. Что было делать коню? И промолвил он:

— Смерть моя в копытах моих. Если только снизу, из-под земли пронзит кто-нибудь мои ноги, тогда я умру. Иначе не может постигнуть меня смерть, упругокопытый я. А в чем твоя погибель? — спросил конь у Сослана.

— Я весь из булата, — ответил ему Сослан, — не закалились только колени мои. И лишь колесо Балсага может убить меня. Если прокатится оно по моим коленям, тогда умру я. Иной смерти мне нет.

— Да не простит тебе Бог опрометчивых твоих поступков. Ты погубил меня и себя, — сказал ему конь. — Ведь старая шапка, которую ты подобрал на дороге и спрятал за пазуху, посмотри-ка, где она. Не иначе это был лукавый Сырдон, сын Гатага.

Сунул Сослан руку за пазуху, а шапки там уже нет. Подслушал Сырдон разговор коня и Сослана, выведал их смертные тайны и выпрыгнул из-за пазухи Сослана. И понял тут Сослан, почему не велела ему Ведуха ничего поднимать, что попадется по дороге.

А Сырдон, выпрыгнув из-за пазухи Сослана, тут же кинулся в преисподнюю к царю чертей за войском.

— Нарт Сослан измучил всех нартов, — сказал Сырдон. — Я знаю, как его уничтожить: в коне вся надежда его, а смерть коня — в копытах его. Дай мне скорее самых метких твоих стрелков, чтобы снизу, из преисподней, пускали они стрелы в копыта коня.

Дал ему царь чертей — самых метких своих стрелков, стали они пускать из преисподней стрелы в Сосланова коня. Снизу вверх полетели стрелы, попали они под копыта Сосланову коню, и замертво упал упругокопытый. Но, умирая, сказал он Сослану:

— Как только я умру, ты быстро, но осторожно, не причинив никакого изъяна, сними с меня шкуру и набей ее соломой. Потом сядь верхом на чучело мое, и, кто знает, может быть, я и донесу тебя до дома.

Быстро и осторожно снял Сослан шкуру с коня, набил ее соломой, положил седло на спину чучела, сел верхом и поскакал в селение нартов. Но подслушал Сырдон предсмертные слова коня, опять побежал он к царю чертей и сурово потребовал:

— Эй, черти, скорее накаляйте наконечники ваших стрел и стреляйте по коню Сослана!

И черти, накалив докрасна наконечники стрел, стали снизу вверх стрелять по коню Сослана. Попали раскаленные стрелы в соломенное брюхо коня, вспыхнула солома, и дотла сгорел верный конь Сослана.

Пешком, с седлом за плечами пришел Сослан в родной дом. Все без утайки рассказал он Шатане, что видел в Стране мертвых. И она поверила ему. Дала Шатана Сослану свое чудесное кольцо. Пошел Сослан на берег моря, широкий круг очертил он кольцом, и большой черный замок, весь из железа, воздвигся в этом кругу. И на четырех углах замка посадил Сослан листья Аза-дерева. Попросила Шатана у Афсати волшебную его свирель и дала ее Сослану. Заиграл Сослан на свирели, и три сотни зверей вбежали во двор замка. В первой сотне были олени, во второй — туры, а в третьей — всякие другие звери.

Увидели семь уаигов, что сполна уплатил им Сослан свой выкуп, и отдали они питомицу свою, дочь Солнца Ацырухс, замуж за Сослана.

СМЕРТЬ СОСЛАНА

В счастье и довольстве жил Сослан с дочерью Солнца прекрасной Ацырухс. Незаметно шли для них за днями дни и годы за годами. Часто ходил Сослан на охоту в поле Зилахар, которое издавна выбрали нарты как место своих состязаний и охотничьих подвигов.

Так шли его дни.

Однажды охотился там Сослан со своими двенадцатью товарищами.

Поставили они на поле Зилахар свой шатер, с утра до обеда охотились, а после охоты возвращались в шатер отдыхать. К вечеру они снова шли охотиться. Вернулись однажды к обеду и легли отдохнуть. Жарко было, все устали, только Сослана не взяла усталость. Захватил он свой лук и стрелы и пошел по одному из ущелий. К озеру привело его ущелье. И подумал Сослан: «В такую жару обязательно какой-нибудь зверь должен прийти на водопой».

Сел он на берегу озера и стал ждать. Долго сидел он так и зорко оглядывал берега озера. Вдруг смотрит — вышла из леса молодая олениха и приблизилась к воде. Прекрасное было это животное, никто не мог бы сравниться с ней в стройности и легкости движений. Утренняя звезда сверкала на ее шее. Вложил Сослан стрелу и только хотел спустить ее, как девушкой обернулась молодая олениха и сказала ему:

— Во здравии пребывай, Сослан.

— Пусть полное счастье будет долей твоей, добрая девушка, — ответил ей Сослан.

— Сколько раз спускалась я сюда с неба только для того, чтобы встретить тебя, Сослан! Сколько лет я ждала тебя и вот наконец встретила! Возьми меня себе в жены.

— Если я буду брать себе в жены всех бездомных девушек, то не хватит мне с ними места в нартском селении.

— Смотри, Сослан, пожалеешь ты об этих словах! — сказала девушка.

— Много охотился я и знаю, что любят свиньи сидеть в болоте. И если бы всех их Сослан делал своими женами, то его светлый булат давно превратился бы в черное железо.

Девушка, услышав эти дерзкие слова, вдруг вскинула руки, и превратились они в крылья. Хотел Сослан в этот миг схватить ее, но вспорхнула она и, улетая, сказала ему:

— Нартский Сослан, я дочь Балсага. Сейчас увидишь ты, что станет с тобой!

Улетела девушка в дом отца своего Балсага и рассказала ему, как обидел ее Сослан. Оскорбился Балсаг и приказал своему колесу:

— Иди, убей Сослана!

С шумом и грохотом покатилось колесо Балсага. Закричал Балсаг Сослану;

— Теперь берегись, нартский отпрыск!