Сказания о Небожителях: Сфера

Едва избежавшая смерти, Кан Мейлин продолжала неумело обороняться от атак Цао Дандан.

Однако, стоило опасаться кое-кого другого. Руки Мяо Ронг дрогнули, но она медленно достала метательные иглы, напитанные ядом. В тот момент целительница думала лишь о том, как помочь Эйгуо. И эти иглы сорвались с её пальцев в сторону Кан Мейлин.

Когда та заметила атаку, уже не успевала увернуться. Но…

— Нет! — Ни Чинтао вдруг снесла иглы в сторону довольно неумелым заклинанием и задрожала, изумлённо взирая на Мяо Ронг.

— Ты… Как ты могла, Чинтао?! — вскрикнула потерявшая самообладание целительница.

— Это неправильно! Неправильно просто так нападать н-на тех, к-кого мы звали братьями и сёстрами… Я… Я не хочу!

Истеричный голос Ни Чинтао потонул в грохоте великих стен Храма. Цао Дандан развернулась и зло стерла со лба пятна крови.

— Мы на войне, идиотка! Так и знала, что ты подведёшь нас в решающий момент…

Словно обезумев от ярости, Цао Дандан выстрелила в заклинательницу. Та смогла защититься от первой стрелы, но сила удара отбросила хрупкую Ни Чинтао к каменной стене.

Принцесса Цао не собиралась церемониться. Вновь натянула тетиву, выбрав стрелу, пропитанную кислотой, и выстрелила прямо в лицо бывшей напарнице…

Время замедлилось, отсчитывая последние мгновения незадачливой заклинательницы. Но…

— Ах-х!

Кан Мейлин знала, что это безрассудно: прикрыть её своим телом. Она использовала максимальное ускорение, потому что Ни Чинтао упала совсем рядом.

И едва успела. Стрела пронзила тело девушки в районе живота, мгновенно разъедая плоть кислотой. Тёплая кровь пролилась на пол, вызывая тошноту.

Цао Дандан опустила боевой лук, несколько ошеломленная произошедшим.

— З… Зачем?! Ты глупая, глупая! — разрыдалась Ни Чинтао.

Да, Кан Мейлин и сама это понимала. Так глупо, вдруг пожертвовать собой, просто…

Чинтао не заслужила смерти. Она была надоедливой, грубой и вздорной. Но искренней. И ещё, кажется, запуталась. Однако, ей хватило смелости переселить себя и Мейлин не желала гибели Ни Чинтао.

Нет… Совсем нет.

— Мейлин! — Лан Шанью вскрикнул, впервые за бой потеряв концентрацию.

Меч Инь Эйгуо прошил ему плечо, пригвоздив к стене. Но заклинатель продолжал смотреть в её сторону.

Кан Мейлин и сама понимала, что происходит. Эта кислота, попав внутрь тела… Сжигала изнутри. Вскоре она разрушит циркуляцию энергии и тогда раненную ждет лишь мучительная погибель.

Губы Линлин побелели от боли.

— Зачем? — плакала Ни Чинтао. — Зачем мы всё это делаем? Это жестоко, это… Неправильно!

Мяо Ронг и Цао Дандан переглянулись. Обе были растеряны. Имея изначальную готовность убить кого-то ради Эйгуо, сейчас они не знали, что предпринять.

Тем временем, пальцы самого талантливого ученика пика Хэншань впились в горло заклинателя. Лицо Инь Эйгуо исказилось в торжествующей гримасе.

— Больше не осталось сюрпризов, а, Лан Шанью? Вам суждено умереть здесь. Тебе и бывшей служанке…

— Нет, — прохрипел заклинатель, — один сюрприз я оставил… Напоследок.

Инь Эйгуо не сразу ощутил давление чужой силы. А потом… Его парализовало. Кто-то ударил в болевую точку, повалив на землю бойца.

Этим человеком был Дань Зедонг, Старейшина пика Хэншань.

И не только он. На руинах Храма стояли все остальные лидеры, засвидетельствовав побоище.

— Кх-ха… Ха… — отдышался Лан Шанью.

Впрочем, он сразу же рванулся к лежащей Кан Мейлин.

— Вы опоздали! — его голос сорвался. — Опоздали…

Это было крайнее неуважение к старшим, но никто его не осудил. Только Ни Чинтао продолжала всхлипывать.

— П-пожалуйста… Хао Роу, исцелите Кан Мейлин! Пожалуйста! — взмолилась она.

На руках девчушки виднелась чужая кровь.

Целительница сделала шаг вперёд и, едва пошевелив губами, медленно покачала головой:

— Слишком поздно. Её энергетические каналы… Они разрушены почти полностью.

— Это несправедливо, — на скулах Лан Шанью играли желваки. — Почему именно она должна расплачиваться жизнью?

Кан Мейлин слышала его, но сознание девушки стремительно угасало. Сладкая тьма медленно проникала всё глубже, укутывая чёрным одеялом.

Линлин коснулась ладонью щеки заклинателя и выдохнула:

— М-мои родители… Скажи им, что…

Горло сдавил спазм боли. Она надеялась, что он прочтёт по губам нужные слова, поймает в её меркнущих глазах.

— Что мне делать? — шептал Лан Шанью, прижимая к сердцу Мейлин. — Что… Я должен сделать, чтобы её спасти?

Наконец, Бессмертный Юй Чан-Лун выступил вперёд.

— Вы оба… Были избраны Духовной Сферой. Не так ли?

Шанью горько усмехнулся:

— Разве сейчас это имеет значение?

— Более чем, — мужчина серьёзно кивнул, — такие артефакты оставляют значительные след… И, порой… Позволяют рискнуть.

Лан Шанью поднял на него взгляд, нахмурившись:

— О чём вы?

— Следуй за мной, ученик, — таинственно усмехнулся Бессмертный, — и возьми с собой Кан Мейлин.

Глава 37

Он поднял её на руки, похолодевшую и безмолвную. Жизнь, кажется, теплилась ещё где-то в глубине израненной души, но огонёк тот неумолимо угасал с каждым мгновением.

Одежда Кан Мейлин была мокрой от крови.

А Лан Шанью будто плавился в адской реке. Его воспалённое сознание умело смешивало прошлую жизнь и настоящие события.

Отступник Храма Небожителей, приверженец демонической секты, безжалостный и властный. Тот, кто открыл в себе мощь тёмной силы и был намерен уничтожить светлые учения, посадив семена греха.

Лучший заклинатель пика Тайшань. Гордый, способный, оказавший сопротивление бесконечному мраку. Тот, кого не любили, но стали безмерно уважать.

Всё это был Лан Шанью. А грани его повреждённой личности залатала Кан Мейлин.

Девушка, которая в первой жизни казалась столь незначительной… А во второй показала ему путь к свету.

Однажды она безрассудно использовала Ритуал Иссушения, и её жертва навеки была запечатлена в сознании Шанью. Он не убивал Кан Мейлин, но всё равно чувствовал вину перед ней.