Скажи мне «люблю»

— Предлагаю садиться ужинать, — нервно произнесла Люси.

Присутствующие прошли в столовую и расселись за сервированным столом в стиле ампир. Пока все расправлялись с первым блюдом — кукурузным супом, — леди начали пускать Мисси пробные шары.

— Дорогая, это правда, что ты ничего не помнишь? — спросила Люси.

Девушка пожала плечами:

— Все зависит от того, про какое столетие ты говоришь.

Пока Люси переваривала эти слова, Филиппа заметила:

— Ты теперь выглядишь старше лет на пять.

— А ты вообще напоминаешь мне библейского Мафусаила, — ответила Мисси.

Антуанетта хихикнула:

— Как странно — кажется, у Мисси прорезался характер!

Ошеломленные полученным отпором, дамы удержались от дальнейших расспросов и начали тихо переговариваться между собой. Утомленная их обществом, Мисси переключила внимание на главное блюдо — утку в соусе, с рисом и кукурузными оладьями. Пока леди отщипывали от своих порций по кусочку, Мисси жадно набросилась на свою, вызвав этим не один недоуменный взгляд сотрапезников.

Она слушала застольную беседу лишь вполуха, но постепенно ее внимание привлекло то, что за столом наблюдалось четкое разделение по половому признаку. Женщины болтали о таких пустяках, как рецепты приготовления тушеной бамии и последние тенденции в моде, описанные в «Женской книге Годи», тогда как мужчины обсуждали намного более важные вопросы: азартные игры, скачки, местную и национальную политику, но больше всего внимания они уделяли ценам на хлопок.

Постепенно Мисси переключилась с дам на джентльменов. Поедая ореховый пирог, она внимательно слушала обсуждение «Акта о компромиссе» от 1850 года и договоренностей о «правах штатов», принятых недавно в качестве ответной меры.

— Я считаю, что если на Юге отменят рабство, Теннесси следует отсоединиться от Соединенных Штатов, — провозгласил Чарльз Мерсер.

— Я поддерживаю это мнение! — пылко сказал Брент Макги.

— Но ведь такое решение вызовет конфликт с нашими северными соседями, — проницательно заметил Фабиан.

— Если эти трусы попробуют остановить нас, они горько об этом пожалеют! — воскликнул Чарльз, сжав кулак.

— Ребята, если вы будете воевать по поводу отмены рабства, то вам надерут задницу, — внезапно объявила Мисси.

В комнате повисло тяжелое молчание.

Наконец Фабиан, откашлявшись, сказал:

— После падения Мисси иногда ведет себя довольно экстравагантно.

— Заметно, — холодно произнес Джереми Саржент.

Чарльз Мерсер со снисходительной улыбкой протянул руку через стол и похлопал девушку по руке:

— Милая, может, обсуждать такие дела следует мужчинам? Мисси резко вскочила:

— Послушай меня, напыщенный невежа, я тебе не милая! И если ты еще раз коснешься меня своими липкими пальцами, я тебе как следует вмажу!

Остальные дамы испуганно ойкнули, а Чарльз заметно побледнел и повернулся к Фабиану:

— Вмажу? Что она имеет в виду?

— Не думаю, что это известно кому-нибудь, кроме нее, — с хмурым видом ответил Фабиан, после чего повернулся к Мисси и мягко, но с ощутимой угрозой в голосе сказал: — Дорогая, пожалуйста, сядь.

Сердито зыркнув на него, девушка подчинилась.

— Чарльз, не сердись на Мелиссу, — мягко вступилась за нее Люси. — После того случая она сама не своя.

— Я прекрасно себя чувствую и к тому же не нуждаюсь в защите! — возразила Мисси.

Присутствующие вновь начали тихо переговариваться между собой. В этот момент Фабиан громко произнес:

— Джентльмены, думаю, нам стоит пройти в кабинет — нас ждут бренди и сигары.

— Согласен, Фонтено, — сказал Чарльз Мерсер.

— Да будет так, — добавил Джереми Саржент.

Мужчины поднялись и вышли из комнаты. Мисси расправила салфетку:

— Какие слизняки!

— Слизняки? Что значит слизняки? — поинтересовалась Филиппа.

— Я хочу сказать, что эти трусы побоялись остаться и завершить наш спор.

— Но Мисси, дорогая, истинный джентльмен никогда не препирается с леди, — тактично заметила Люси.

— Это еще почему? — спросила Мисси.

— Помимо всего прочего, вскоре они должны отправиться на политическое собрание, — нервно хихикнув, добавила Антуанетта.

— И вы так спокойно позволяете им оставить вас? — воскликнула возмутительница спокойствия.

— Но ты сама сделала все возможное, чтобы они быстрее ушли, — ехидно заметила Филиппа.

Мисси фыркнула. Заметив это, Люси миролюбиво проговорила:

— Леди, нам не следует сердиться на нашу дорогую Мел… Мисси. Мы должны помнить, что ей довелось пережить — она до сих пор не пришла в себя…

— Напоминаю в последний раз, я — это я, и не советую вам забывать об этом!

— Но ты ведь кое-что забыла, не так ли, Мисси? — терпеливо произнесла Люси.

— Например?

— Например, то, что мы являемся твоими лучшими подругами. Почему же ты так на нас злишься?

Почувствовав себя виноватой, Мисси замолчала. Необходимо было признать, что Люси действительно очень мила — хотя две другие девицы определенно действовали ей на нервы.

— Мне также кажется, что ты забыла, что после ужина мы намеревались заняться вязанием вещей для церковной ярмарки, — высокомерно заметила Филиппа.

Мисси, откровенно ужаснувшись, прижала руку к груди и оглядела дам:

— Что? На кой ляд мне это?

— Если ты разучилась вязать, я буду рада вновь научить тебя этому, — отозвалась Люси.

Мисси стиснула зубы.

Поднявшись, Люси предложила:

— Леди, давайте пройдем в гостиную.

— Ты хочешь сказать, что к мужчинам мы не пойдем? — спросила Мисси.

— Но нам там не место, — твердо проговорила Филиппа.

— Тогда, Бога ради, объясните мне, где наше место? — саркастически поинтересовалась Мисси.