Сказка 247-В

Но Кроваинский народ должен доказать всему миру своё истинное великодушие и пожертвовать моральной стороной вопроса в пользу ценности многих человеческих жизней, которые можно ещё сохранить, сказав фойне нед.

Территория Кремского полуопострофа должна быть освобождена от фоенного присутствия обеих сторон. Только туризм и лёгкая промышленность, и Кроваинско-Эрэфийский секс в хорошем смысле этого слова. Убедил! Сдаюся?

«Грубый андеграунд нижнего мира и утончённая эстетика классического великолепия мира верхнего»

Так многие жители верхнего мира, купающиеся в ласково-озорных, согревающе-исцеляющих лучах общепризнанного и всеодаряюще-благодатного солнца, знают о том, что они, на сам деле, ничем не лучше многих жителей нижнего мира, застрявших, далеко не всегда по своей вине, в сыром и холодном подземелье невостребованного андеграунда. Но это совершенно не мешает им оставаться наверху. Многие из них (особо продвинутые в вопросах правоимения) даже и не скрывают того, что они достигли своего успеха в не совсем честном бою, а порой даже совсем в нечестном. Мой шеф, например, пренебрегая заключением государственных контрактов с первичными дистрибьютерами или с непосредственными производителями, наделёнными функцией дистрибьютеров, позволяет себе заключать государственные контракты с теми контрагентами, которые закупают материалы и оборудование по более низкой цене у ранее им же отвергнутых первичных дистрибьютеров (непосредственных производителей) с тем, чтобы продать их потом государству по более высокой цене, а полученную в результате финансово-стоимостную маржу распилить.

Учитывая то обстоятельство, что мой шеф далеко не единственный, если не сказать более, – крайне типичный, – представитель государственного заказчика, который закупает товары, работы и услуги для государственных и муниципальных нужд таким образом, чтобы в результате осуществляемой им закупочной деятельности всегда было чего пилить (см. предыдущий абзац про разницу в цене), то среднерыночная цена на закупаемую такими должностными уёпками продукцию (а других, менее уёпищных, закупщиков в этой крайне плохо отрегулированной системе государственного заказа просто и быть не может по своему определению) невольно смещает центр своей тяжести в сторону совокупно-коррупционного спроса главного участника рыночных отношений, коим и являются все эти педерастические лица, представляющие интересы государственного заказчика в своей совокупности. Все другие же потенциальные контрагенты, составляющее в своей совокупной массе естественную конкурентную среду, и гипотетически готовые предложить для государственных и муниципальных нужд наилучший продукт по наименьшей цене, даже и не рыпаются поперёк батьки в пекло, иначе не получат оплаты за свой труд до конца следующего отчётного периода, то есть от 1 до 2 лет.

Дело в том, что чиновники всегда найдут причину для задержки оплат по гособязательствам перед нежелающими с ними делиться контрагентами. Такими причинами могут быть, например:

внутренний государственный виртуально-энергетический долг по ещё более ранее образовавшимся гособязательствам, который копится нарастающим итогом за коммунальные услуги (свет, тепло, вода), предоставляемые для муниципальных и государственных нужд военным городкам, государственным и муниципальным больницам, детским садам, школам, библиотекам, музеям, циркам, конюшням и т.д. и т.п., но учитывая ту невъебенную ежемесячную плату, которую своевременно, как по часам, платят газпрому и его дочерним предприятиям все собственники жилых и промышленно-коммерческих помещений, то этот долг можно было бы и простить (в конечном итоге, это долг самих себя перед самими собой – простых людей перед акционерами ГАЗПРОМА, – долг от переходящего нарастающим итогом из одного отчётного периода в другой учёта которого ломается вся экономика госзакупочной деятельности, а значит пользы от учёта которого меньше, чем вреда), но который само собой разумеется не будет ни прощён, ни каким-либо иным разумным образом перераспределён, потому что одним только своим существованием предоставляет коррумпированным чиновникам наиудачнейший инструмент карт-бланша на все другие закупки, в том числе на прямую не связанные с энергетикой;

или внезапно возникшая потребность в проведении внеплановых ремонтов, образовавшаяся в результате технологических аварий, до которых любят доводить не желающие выполнять свои обязанности по организации своевременного планово-предупредительного ремонта вверенного им энергетического оборудования и сетей должностные лица;

или война, до которой любят доводить не желающие своего переизбрания политики (кому война, а кому мать родна), или очередной экономический кризис или даже просто стагнация – в общем, всё что угодно, что подходит под категорию «форс-мажорные обстоятельства непреодолимой силы», – этим говном у нас любят удовлетворять быдлопролетарскую¹ любознательность сующей везде, куда не надо, свой нос любопытствующей общественности.

Что касается персональной ответственности, то, повторю, у чиновника, ответственного за осуществление той или иной закупочной деятельности, её попросту не возникает: денех нету, патамушта не даёт довольствующий орган – филиал управления, центральный офис, департамент, ведомство, министерство, правительство, президент, центральный банк, международный фонд, иллюминаты, масоны и прочие патиссоны.

Однако, рисковать, доводя конфликт интересов до абсурда на этапе определения поставщика (подрядчика), с которым следует заключать государственный контракт на поставку товаров, выполнения работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд, чиновник не станет. Поэтому контракт будет заключён практически с любым рандомно выбираемым потенциальным контрагентом, который предложит наилучший продукт по наименьшей цене. Однако, если победивший в конкурсном отборе контрагент в будущем откажется откатывать чиновнику с оплат по государственному контракту, поступающих в адрес этого контрагента за выполнение им своих обязательств согласно условиям госконтракта, то в отношении его персоны (юрлица) будет автоматически применён инструмент своевременного неплачения и неугодный чиновнику контрагент (нежелающий откатывать ему с оплат по госконтракту) будет вынужден выйти из игры вообще, освобождая своё место «угодному», который с удовольствием и по умолчанию будет закладывать в стоимость государственного контракта финансовую маржу для её распила и отката чиновнику, курирующему ту или иную государственную закупку.

Дело в том, что негативные от задержек оплат по гособязательствам последствия равносильны/тождественны/равнозначны последствиям от блокировки оборотного капитала (оборотных средств), в результате которой неугодный чиновнику контрагент будет вынужден стать банкротом: ему – повторю – просто на просто будет нечем платить зарплату своим наёмным рабочим и кредит банку, взятый на приобретение (аренду) оборудования и материалов. Если рабочие – это терпилойдное быдло¹, которое всегда может подождать столько, сколько потребуется, вплоть до гробовой доски, то банкиры ждать не будут ни минуты – вмиг заблокирую кредитную линию и обесточат весь бизнес-проект, оставляя неугодного высокопоставленному чиновнику контрагента (не жалеющего ему откатывать с оплат по госконтракту) вне игры. Таким образом рынок госзакупочной деятельности зачищается от добросовестной конкуренции в пользу недобросовестной.

Система умна, – эволюция общественного сознания заставляет её приспосабливаться к новым требованиям гуманистической мысли. Поэтому, если сейчас на самом актуальном этапе реализации этой мысли взять и осуществить аудиторскую проверку на предмет нарушений в регламенте оплат по рыночным гособязательствам системы государственного заказа, то процент этих задержек окажется ничтожно малым (по крайней мере я надеюсь на это, иначе не имеет никакого смысла писать дальше вообще), что, как бы, должно снять все основания для дальнейшего беспокойства по поводу возможности нормального функционирования механизма естественного ценообразования на рынке госзакупочной деятельности, – мол, раньше да, задержки в оплатах по обязательствам государственных контрактов со стороны государственного заказчика действительно были, но сейчас уже с этим покончено раз и навсегда – инструмент своевременного неплачения, типа, более не может быть использован коррумпированными чиновниками в интересах коррумпированного чиновничества. Однако, – это всего лишь обманчивая уловка нашего мышления. На самом деле, инструмент своевременного неплачения не используется коррумпированными чиновниками в интересах коррумпированного чиновничества лишь по одной простой причине – этого сейчас уже и не требуется: рынок госзакупочной деятельности уже максимально обучен и находится на пике своего коррупционного насыщения, а это значит, что в стоимость всех без исключения государственных контрактов по умолчанию закладывается финансовая маржа для её распила и отката чиновникам, курирующим ту или иную государственную закупку. И поэтому (исключительно и только поэтому!) особых пробуксовок в функционировании рынка госзакупочной деятельности, наиболее болезненным образом выражающихся в задержках оплат по обязательствам государственных контрактов со стороны государственного заказчика, сейчас не наблюдается. Но надо понимать, что сам инструмент своевременного неплачения остаётся в своём потенциале в руках коррумпированных чиновников так же, как и раньше. В этом смысле (а этот смысл главный и единственный) ничего не изменилось. Стало только хуже. Фашизм эволюционировал в свою более ласковую финансовую форму и вкрадчиво проник нам всем под кожу.

Надменное бахвальство привилегированностью своего добытого в нечестном бою социального статуса и безнаказанная вседозволенность приобрели в последнее время особый лоск циничной издёвки. На лицо моральная деградация общества на фоне рьяно развивающегося техно прогресса. А это очень опасная, термоядерная смесь.

В общем, вопрос совершенно не в том, чтобы понять кто из нас, на сам деле, лучше или хуже, – кто достоин греться в прекрасных, классически более правильных и широко востребованных лучах ласкового солнца, а кто гнить в сыром подземелье уродливых форм безвестного андеграунда, – и, тем более, не в том, чтобы понять каким именно наиболее безболезненным для общества образом произвести, и производить ли вообще, рокировку персоналий – до рокировались уже в своё время, хватит, – а в том чтобы исключить системный фактор избыточного насилия, позволяющий гарантированно сохранять жителям верхнего мира свои привилегии относительно жителей нижнего, оставляя этот вопрос на откуп внесистемного, но, по умолчанию, добросовестно-конкурентного естественного отбора, техническая возможность и ментальная необходимость которого более, чем подробно и по существу, описаны здесь (см. далее по тексту) …

«Ухо»

На современном этапе развития научно-технического прогресса, когда космические корабли бороздят просторы нашей Вселенной и т.д., незначительная группа роботов способна произвести такое количество и качество потребительски ценного и социально значимого продукта (еда, одежда, жильё и прочее), что восьми миллиардное население нашей планеты вполне бы могло позволить себе ничего не делать целыми днями напролёт, задействовав для периодического обслуживания и модернизации этих роботов не более десяти процентов своего трудового потенциала.

Поэтому, на современном этапе развития технологий, труд осмысленный – это труд, прежде всего связанный с антикоррупционным наполнением своего функционала, и только во вторую очередь с реальной производственной необходимостью. Нам же, за частую, преподносят ситуацию с точностью до наоборот, культивируя именно эффективно-менеджерский тренд производственной необходимости, доводя его порой до такого абсурда, что невольно в нашем восприятии легализуется возможность антикоррупционных уступок именно на законодательном системообразующем уровне.