Сказка для добермана

– Судя по документам, я его выкупил, но забыл, для чего, - признаюсь, но в голове ни единой зацепки.

– Здесь неплохо… Зайдём?

Желание оказаться внутри меня тоже раздирает, поэтому следую за неугомонной кошкой, уже успевшей ускакать вперёд, пока я где-то витал. У меня есть ключ, найденный в собственном сейфе, и он подходит к замку, как только я поворачиваю его с каким-то внутренним трепетом, а едва дверь открывается, хороший такой защитный контур пропускает нас вперёд без проблем.

– Зачем я это сделал?
– смотрю на исследующую пространство девчонку, гадая, чем руководствовался, и боль опять даёт о себе знать короткой вспышкой.

Ада успевает осмотреть второй этаж, пока я разглядываю всё, но тут даже мебели нет – только голые стены и неплохая отделка в спокойных серо-бежевых тонах. Ну не книжный же клуб я здесь намеревался собирать, в конце концов?

– Знаешь, тут могло быть какое-нибудь агентство, - предполагает моя проблема.
– Может, ты хотел заняться частной практикой? Ну, или подпольной деятельностью, - добавляет еле слышно.

Смотрю на неё и понимаю, что догадка не лишена смысла, правда, почему этот момент тоже стёрся из памяти, представить пока не получается.

– Может быть.

Ещё некоторое время я позволяю нам задержаться, а потом от Демона приходит сообщение о том, что представители эльфийского семейства прислали напоминание для Ады, и приходится сворачиваться, но я обещаю себе, что вернусь.

На обратном пути снова позволяю мелкой занозе сесть за руль, однако она уже не фонтанирует весельем, как прежде. Подозреваю, виной тому по-прежнему я, но что-то в её устремлённом вперёд взгляде не даёт мне начать этот разговор, и я приказываю себе заткнуться. Как позже выясняется, зря.

О чём-то крепко задумавшись, Ада прибавляет скорость, не замечая этого, и мне всё меньше нравится её поведение.

– Зайка?
– пытаюсь дозваться но реакции ноль, а вот впереди железная дорога, и шлагбаума там нет, зато семафоры во всю сигналят о приближении поезда.
– Ада, чёрт тебя дери!

Хочу перехватить управление, и меня словно током бьёт магией, не позволяя прикоснуться, пока машина заезжает ровно на середину путей, останавливаясь. Пробую переместить нас, но не выходит, а поезд тем временем всё ближе и ближе.

– Ада, слышишь меня? Немедленно вперёд!

Она будто ото сна пробуждается, видит, на какой аттракцион мы попали, и с ужасом смотрит по сторонам.

– Это не я! Я не могу ничего сделать!
– жмёт на газ, только тачка не двигается с места, а колёса продолжают вращаться вхолостую.

Звук несущегося поезда всё неотвратимее. Гудок отдаётся в ушах предсмертным гимном, и у нас больше нет времени на попытки придумать выход из этой ловушки.

– Ладно, спокойно… - говорю ей, видя, что Ада близка к обмороку.
– Держись за меня так крепко, как можешь, поняла? Не вздумай отпускать, даже если будет очень больно.

Кивает, и едва я касаюсь её плеч, нас обоих ударяет разрядом, почти отбрасывая друг от друга. Ада быстро берёт эмоции под контроль, сама хватает мою ладонь, морщась от новой порции электричества, и со слезами, сбежавшими по щекам, говорит:

– Я вытерплю, Дем. Давай!

У меня уходит несколько попыток для того, чтобы собрать все силы, какие только есть в теле. Моя магия просыпается неохотно, пробиваясь через чужую волю, взявшую её на поводок, но тварь во мне чувствует, что нужно спасти не только собственную шкуру – нужно защитить ту, без которой ничего не будет иметь смысла. Защитить ту, рядом с которой не хочется проливать тонны крови.

«Защитить!» - рычит чудовище, и сила, наконец, прорывается наружу, озаряя всё насыщенно-синим, ослепляющим светом, так что приходится зажмуриться.

Я ещё слышу, как состав несётся бешеным зверем, почти сбивая Мустанг и превращая его в груду железа, но как только отрываю глаза, обнаруживаю нас во дворе дома. Приземлились мы удачно, и я благодарен сам себе за то, что вокруг нет соседей, ставших бы свидетелями подобного чуда – стирать память пришлось бы многим, но тут удивить можно разве что зверей.

– Ты… перенёс нас вместе с машиной… - бормочет кроха, неверяще смотря в окно, а затем её внимание привлекает собственное запястье. На том месте, где ещё недавно был синяк, оставленный старухой, теперь тёмная отметина в виде половины сердца, и у меня такая же.
– Она связала нас… Связала, и теперь если умрёт один, умрёт и второй.

Это всё, конечно, ужасно, вот только как объяснить себе, что этому факту я рад сильнее, чем тому, что удалось выжить?

27

Ада

Когда тебя хотят убить – это одно, но когда тебя привязывают к другому человеку, чтобы вы гарантированно умерли вместе, это уже немного из другой оперы. В моём мире, когда два Высших находили друг друга, их буквально сковывало такими узами, которые позволяли не только знать, что твоя половинка в порядке, но и разделить вашу жизнь. Если один умирал, он вполне мог утянуть за собой второго.

Такая связь и у моего брата с Дариной, и у Нелл с её мужьями, и такая же, скорее всего, образуется у меня после замужества, но такое... Я не хочу, чтобы пострадал Дем, а это закономерно может произойти, когда на меня совершится очередное нападение или его решат устранить, и тогда уже я последую за ним. Нам в любом случае крышка.

– Не было печали… - меня только сейчас начинает ощутимо потряхивать от пережитого, но больше трясёт от этой ужасающей мысли, как легко наши жизни могут оборваться.

Мы по-прежнему в машине, и её тесное пространство вмиг сжимается, вынуждая меня задыхаться, будто весь воздух стремительно испаряется, но руки, до сих пор стискивающие плечи, не дают впасть в панику окончательно.

– Мы разберёмся, слышишь? Просто верь мне.
– Дем пытается поймать мой взгляд, и когда у меня не получается сфокусироваться, просто сжимает подбородок пальцами, а я не выдерживаю.

– Ты понимаешь, насколько нам обоим теперь нужно быть осторожными? Эту дрянь так просто не снять…

– Верь мне, - повторяет, впечатывая эти слова куда-то мне прямо в мозг, до которого ещё не совсем дошло, в каком мы положении.
– Если придётся, цепью тебя к себе прикую, но не выпущу. Вместе в самое пекло, поняла?

Смотрю на него и понимаю: не шутит. Я в нём уверена, всегда была, и с кем уж точно не страшно идти даже по самому дряхлому отвесному мосту, разваливающемуся на глазах, так это с ним. Но мне нужно отпустить его руку, пока действительно не стало слишком поздно, и падать я буду одна, а он пусть идёт дальше, не оглядываясь.