Сказка для Мальвины
Шрифт:
Странно, что я раньше об этом от Лайлы не слышала. В этот момент в моей душе рос огромный протест против неё. Не знаю почему, но мне стало не комфортно в этот момент. Она смотрела на меня осуждающим взглядом. А я в свою очередь, как мне казалось вызывающим. Лайла помогла мне правильно надеть этот шарф. Я посмотрела на себя в зеркало: а я ведь даже очень красивая в этом куске ткани, сама в себя влюбилась бы. Мне понравилось, что этот платок придавал эдакую стильность и некоторую эксцентричность. Вся эта мишура меня не интересовала, я даже не знала, что такое золото и бриллианты. Самыми важными были учёба, работа и моя диссертация. И я с трудом воспринимала такие крутые перемены в моей жизни и как-то не представляла, что была замужней женщиной и ждала малыша. В комнате стало душно, или мне так показалось. Скорее бы на улицу. Я расстегнула молнию на костюме, и Лайла заметив подарок Джамаля на мне, округлила глаза.
— О Аллах! Амира, это стоит целое состояние! Платина и голубые, редкие бриллианты! Он тебя очень сильно любит, цени это! — Что сказала? Для меня понятны лишь химические формулы, а вот стоимостью драгоценных камней я никогда не интересовалась. —
— А почему ты меня стала так называть?
— Пойдем, а имя Амира тебе идет больше, чем Мариам.
Что толку спорить и навряд ли она хочет мне зла. Только я ее не понимаю. Да и Лайла ко мне все таки по-дружески относиться начала. Иногда она меня раздражает, но я к ней привыкла, как впрочем и к своей новой жизни. Мне стало также нравится приходить куда-то и чувствовать себя желанным гостем или клиентом.
Гормоны уже бушевали вовсю. Тошноты хоть по утрам не было, и это радовало. Так, только небольшой дискомфорт, и везде преследовала духота, будто воздуха не хватало. На ночь открывала все окна, Джамаль наоборот заворачивался в одеяло, а я ловила кайф, раскинувшись на большей части кровати.
Надо расспросить мужа о связи с родными, хочу рассказать им о себе, узнать, как у них дела… Мамочка, папуля, Аня, как они там? По телевизору много всякой ерунды рассказывают о России. Сколько у меня вопросов собралось. Как там Тёма? Что с моей работой? Как теперь защищу диссертацию? У меня же маленький будет…
Я вышла в холл. Но мне сказали, что Джамаль уехал и вернётся через несколько дней. Лайла чуть ли не силком заставила меня в этот день идти гулять. А под присмотром охраны мне тем более этого не хотелось. Самое большее, на что меня хватило — дойти до моря. И я стала упрашивать вернуться. Дома ушла в свою комнату. К ужину спускаться не захотела. Лайла мне принесла ужин, но я не понимала, что ем. Мне было как-то всё равно. Во мне словно грусть поселилась. Три дня до приезда моего султана были очень печальными. Всё время хотелось то смеяться, то плакать. Гормоны шалили. Дни были словно в тумане. Но когда любимый вернулся, то сделал такой мне сюрприз, что вся моя грусть была забыта. Мы поехали в Варну в планетарий.
В Москве я так и не удосужилась сходить в подобный музей, всё некогда было. Долго бродили, разглядывали интерактивные карты, мне было интересно почитать о зодиакальных созвездиях. Поднялись на третий этаж, там можно было поглядеть в огромный телескоп. Вот это да! Луна как на ладони, огромное небо, а звёзды какие большие, яркие-яркие! Я надолго засмотрелась, как же это интересно! Не сразу почувствовала, как Джамаль ласково тянет за руку, оторвалась от объектива:
— Твой раб достал для тебя звезду с неба! — он нежно накинул мне на шею золотую цепочку с крупным бриллиантом в виде звезды, тонко отделанным по краю светло-голубыми топазами! Завораживали эти искрящиеся камни. Мне очень понравилась красивая игривая звёздочка. Лайла за прошедшие в тоске дни пыталась меня отвлечь от мрачных мыслей. И мы с ней рассматривали подаренные мне ранее Джамалем украшения. Так что теперь я немного разбираюсь в драгоценностях. И уже понимаю, что эта подвеска стоила громадных денег. Правда, в дальнейшем я всё равно редко её надевала, просто забывала в своей шкатулке, в которой хранила только то, что было ценно для меня лично. Эту шкатулку изготовил мой погибший дедушка: деревянная, витиевато резная, с несколькими сколами по бокам. Её мне отдала мама на восемнадцатилетие, и как потом объяснила, таких шкатулочек было три: для мамы, Ани и тёти Вали. Это единственное, что сохранилось от дедушки. Он погиб в пожаре, когда я была только в “проекте”. Поэтому эта вещица стала моим талисманом, везде и всегда я возила ее с собой. Также в ней было двойное дно, нижнее открывалось при нажатии в определённом порядке на замочек спереди. На выходе из планетария администратор вручила мне какую-то бумагу. С трудом, но поняла, что это сертификат какой-то. Джамаль сиял и явно был горд собой:
— Я же сказал, что звезду с неба достал! Теперь одна из новых звёзд носит твоё имя: Амира!
— Да?! Здорово! — я не очень разделяла эту радость, не понимала просто смысла, но если ему приятно, пусть будет так.
Я до сих пор недоумевала, зачем такое количество охраны? Теперь, помимо моей неизменной спутницы, за мной постоянно следовали две женщины, одетые в длинные одежды тёмных цветов и с наполовину закрытыми лицами. Лайла объяснила, что так принято у мусульман, и называется это “хиджаб”. Ещё двое неприметно одетых крупных мужчин всегда были рядом с мужем. Один европейской внешности, другой негр, но повадки одинаковые: оба вечно хмурые и молчаливые. И также два брата близнеца, которые для меня были на одно лицо. И кто из них Керим, а кто Карим мне до сих пор было сложно определить. Только по выражению лица мужа я могла понять, с кем он говорит. Хотя всегда ждала те упоительные минуты, когда мы оставались с Джамалем наедине, как раньше, чтобы можно было смеяться, целоваться, держаться за руки, говорить о чём угодно. А не пытаться увидеть мужа из-за этих широких бычьих спин или окружения молчащих статуэток. Как они меня раздражали.
Глава 9. Сказка продолжается. Свадьба в Албании.
На следующий день, после посещения врача, мы, наконец, смогли поехать в Албанию. Джамаль сказал, что именно там можно провести свадьбу по мусульманским обычаям.
В скоростном поезде мой султан сидел со своими охранниками.
А мы с Лайлой и охраницами — через проход. Было очень комфортно: мягкие кресла, под ногами ковры. Только телевизора не было и я от скуки начала засыпать вопросами мою тень.— Скажи, как можно провести мусульманскую свадьбу?! Ведь я христианка! Мне же нельзя в ваш храм!
— Но, ты не переживай, в храм ходить не надо! Ты совсем ничего не знаешь… — она закатила глаза. — Я тебе потом все объясню.
Конечно, не знаю, я вообще далека от всех этих религий. Я просто врач! И мне всё равно, какая вера у человека, который страдает! Нас, как обычно, встретили. На парковке стоял роскошный автомобиль Mercedes Bentley Mulsanne. И мы поехали в дом начальника его охраны Махмуда, ну это я так думала, что он начальник охраны. Сомнения появились, когда на въезде в ворота из окна я увидела высоченный кирпичный забор с башенками и какими-то красненькими лампочками на них. А когда заехали за забор, была ошарашена! Лайла лишь взглянула на меня и улыбнулась, прикрыв глаза рукой. Мы вышли из машины: вокруг располагался большой парк с аккуратно подстриженными кустами, клумбами и множеством разных деревьев, там и тут виднелись скамейки, резные беседки и небольшие фонтаны, окруженные витиевато раскрашенными чашами. А цветы… каких цветов тут только ни было, особенно много гладиолусов и георгин. Помню, мама сажала их под окнами весной, а пышно расцветали они только в конце лета и осенью. Сестра всегда обожала пионы, которые цветут в мае и июне. Нас проводили по длинной аллее из кипарисов. 3а ними я увидела большой особняк, весь увитый плющом, с маленькими арками, колоннами и даже небольшими статуэтками на балюстрадах. Да уж, такого великолепия я ещё нигде не видела. Это у начальника охраны зарплата такая? Хотя, может, ему родители оставили в наследство… Ладно, что об этом думать, не моё это дело. На входе у огромных дверей нас встречал Махмуд, ещё двое мужчин в странных халатах и несколько женщин в ярких хиджабах. Все они почтительно склонили головы. Мы вошли в большой холл. Он был вполне европейским: справа и слева вдоль стен, увешанных картинами, изгибались широкие лестницы с красивыми перилами, наверху смыкающиеся в широкий балкон, который тоже был украшен какими-то вьющимися растениями с мелкими белыми цветочками. По бокам от лестниц были большие двери с огромными толстыми кольцами вместо ручек. Какие-то женщины окружили меня и мою охрану и проводили к большим дверям направо. А Джамаль ушёл с мужчинами в противоположную сторону. Невольно оглянулась, просто посмотреть на него. Увидела такой же обжигающий взгляд в ответ. Я так надеялась, что сегодня мы останемся наедине, и наконец я смогу поговорить с ним о том, чтоб он мне дал телефон. Хоть голос родных услышать.
Но Лайла сказала, что по их законам сейчас мы находимся в гареме, и без дозволения “валиде” — управляющей — никуда нельзя, вообще никуда! Джамаль сейчас будет исповедаться и что-то там ещё у Аллаха вымаливать, в общем, ближайшую неделю я его точно не увижу. И ещё необходимо мне обновить гардероб в соответствии с религиозными нормами. Это она так пошутила? Да, Джамаль говорил, что надо будет купить пару-тройку платьев и покрывать волосы платком. Но я не думала, что он на полном серьёзе сказал. Привыкла уже ходить в брюках и топах, а тут подстраиваться под какие-то их правила. Ладно, хорошо, я ещё немного потерплю, если так надо, чтобы мы были всегда вместе, оно того стоит. Ох, как же жестоко я ошибалась.
— Лайла, а кто эта валидэ? Можно её увидеть и поговорить? — я уже готова была и на это.
— Амира, нельзя, только если она нас сама позовёт! — Она жена Махмуда и самая богатая и уважаемая женщина во всей округе
— И что её все здесь должны слушаться? Как королеву английскую? На каком основании?
— Ты что, тихо! Вдруг услышат! В этом доме всё по старым обычаям устроено, тут лучше молча делать, что говорят.
Порадовало, что комнаты, которые нам дали в пользование, были вершиной современных технологий, что обеспечивало комфорт и радовало глаз. Всё было сделано во французском стиле: лепной декор с барельефами, изящная резная мебель, драпировка шелками, штучный паркет. Вид из многочисленных панорамных окон, похожих на арки, тоже прекрасен. Великолепный парк с цветниками. Только нет телевизора и интернета. Все ближайшие дни мы почти никуда не выходили. Пришли портные, сняли мерки и привезли образцы тканей. Через три дня я получила готовые наряды. Они оказались очень красивыми, совсем не такими, как у моих охранниц. Длинные юбки в пол из струящегося шёлка, сатина и атласа выглядели по-королевски. Платки вообще были произведением искусства: тончайшая ткань, изукрашенная узорчатой вышивкой и камнями, вместе с ювелирными украшениями смотрелась роскошно. Я всё придирчиво примерила: очень удобная одежда, не жмёт, не трёт, тело не потеет, — и даже заказала ещё несколько нарядов, чем вызвала большое одобрение у Лайлы. Помимо этих примерок было ещё одно сомнительное “развлечение”: три раза в день приходили несколько женщин и, расположившись полукругом по комнате, заунывно что-то читали… Как мне объяснили, это что-то из Корана, а Коран — это вроде нашей Библии. Господи, я и в своей-то религии пень, мне главное здоровье человека и всё, что с этим связано. Ещё и жуткая тоска по мужу… И что там с родными, с Артёмом? Поймала себя на мысли, что мне его не хватает. Достало уже всё, особенно их утренние побудки на молитвы. Бесят жуть. Спустя эту кошмарную неделю, после приезда, рано утром Лайла меня разбудила, бережно взяла под локоть и сказала:
— Амира, сегодня твоя свадьба по мусульманским обычаям, ничего не бойся, ты драгоценная хасеки и носишь малыша нашего уважаемого Джамаля. Сейчас придут наложницы и помогут тебе одеться.
— Что всё это значит?! Я хочу позвонить родителям, сестре! — наверное, уже играли гормоны. Мы были в этот момент вдвоём, и я позволила себе повысить на неё голос. Кто такие наложницы, я уже знала — типа прислужниц-любовниц султана в гареме.
— Амира, Мариам, — она ласково обняла меня, — я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, только не паникуй, всё хорошо! Это всего лишь ритуальный обряд! Это так важно для твоего султана.