Сказка о принце. Книга вторая

– Почему «мотай обратно»? – растерялся принц. – Я же…

– Нет, - качнул головой Ян. – Это мы тебя позвали.

Он сбросил с плеч куртку, кинул ее на снег.

– Подстели, а то простудишься.

– Да ладно, не все ли равно, - пожал плечами Патрик, но послушался. Аккуратно расстелил на снегу куртку, пересел на нее. Придвинулся поближе к огню и долго-долго смотрел на Яна. А Ян смотрел на него – и улыбался. И так они сидели и молчали…

Джар аккуратно ломал мелкие веточки и кидал их в костер, насвистывая какую-то мелодию.

– Ты изменился, - сказал вдруг Ян.

– Надо думать… Сильно?

– И да, и нет. Старше стал.

– Надо думать, - повторил Патрик. – А ты… ты-то как тут?

– Ну, если я скажу, что хорошо, - усмехнулся Ян, - ты все равно не поверишь. Но уж всяко лучше, чем ты сейчас. Нормально, бывает и хуже.

– Ян… - Патрик понимал, что говорит глупость, но не смог сдержаться, умоляюще взглянул на него, как когда-то давно: - Ян, вернись! Ты нужен мне!

И так же, как тогда, Ян ответил ласково:

– Ну что ты говоришь… Ты же знаешь, что это невозможно.

Он коснулся плеча Патрика.

– Тяжело?

– Д-да, пожалуй, - после паузы признался принц.
– Так, немного…

– Он еще и гордый, - хмыкнул Джар.

– А где Магда? – спохватился Патрик, заоглядывался.

– Здесь где-то ходит, - махнул рукой Ян. – Мы не хотели, чтобы она тебя такого видела…

– А то она меня не видела! – фыркнул принц.
– Всякого…

– Такого – нет, - серьезно сказал Ян. – Но не в этом дело, друже. Ты, кстати, не надейся, ты сюда не насовсем.

– А зачем вы звали-то меня? – спохватился Патрик.

– Да, в общем, низачем. Я соскучился, - он быстро взглянул на друга. – Ну и так… в общем, чтоб ты передохнул. Посидишь – и иди обратно.

Патрик невольно вздрогнул.

– Так надо, - едва слышно сказал виконт.

– Ян, - после недолго молчания так же едва слышно попросил Патрик, - возьмите меня к себе совсем.

– И не думай, - спокойно ответил тот. – У тебя на земле еще дел полно.

– Я больше не могу!
– вырвалось у Патрика, и он опустил голову, стыдясь своей слабости.

– Можешь. Ты просто устал. Вот посидишь с нами, отдохнешь – и вперед. Тебя там ждут.

– Гайцберг, что ли, ждет? – фыркнул Патрик.

– И он тоже, - без улыбки согласился Ян.

– Сейчас кипяток будет, - сообщил Джар, - отвар сделаем. Попьешь с нами? Тебе бы глинтвейн сейчас, конечно, да вина нет…

Патрик поежился, обхватил ладонями плечи. Потом протянул руки к огню. Вроде и не холодно здесь, но… промозгло. И кажется, единственно живым здесь остался огонь… интересно, они-то чувствуют его теплое дыхание?

– А вы… я всегда смогу приходить к вам… сюда? Я ведь пытался, но…

– Нет, не всегда. Только когда очень нужно.

– Значит, сейчас – нужно?

– Сказано же – рано тебе сюда, - сообщил Джар. – Потому и нужно.

Он ловко снял с огня подвешенный на треноге котелок (голой рукой! не боясь обжечься! ишь ты, отметил Патрик), поднял стоящую на земле кружку, аккуратно налил до половины темный отвар, пахнущий горько и терпко. Протянул принцу:

– Держи. Пей, только осторожно – горячий.

– А вы?

– А нам-то зачем? – фыркнул Джар. – Нам уже поздно, мы отсюда все равно никуда не денемся.

Отчетливый холодок пробежал по коже, Патрик повернулся к Яну.

– Пей, пей, - успокоил тот. – Лучше будет, вот увидишь.

Отвар пах летом и скошенной травой. Принц вспомнил невольно стог сена, в котором они ночевали с Ветой.

– Ян, Джар… скажите мне, Вета… жива?

– Не знаю, - после паузы ответил виконт. – Здесь ее нет.

– Это ничего не значит, - вмешался Джар, - сюда не все попадают. Ее-то, может, сразу уведут, это мы вот тут… торчим…

– Не пугай человека зря, Джар, - мягко остановил его Ян. – Нет ее здесь, это точно. На земле ищи.

Патрик прихлебывал из кружки отвар и молчал. Молчал и Ян, глядя на него. Джар убрал с костровища треногу и поднялся.

– Пойду я… поброжу. А ты учти, виконт, что время кончается. Скоро ему пора.

– Я помню, - тихо ответил Ян.

Небо над головой оставалось все таким же серым, но воздух чуть-чуть потемнел. Вечер, что ли?

– У вас бывает ночь? – спросил Патрик.

– Нет. И дня не бывает.

– Здесь всегда так… серо?

– Всегда.

– А вы… что вы делаете тут?

– Не надо, Патрик, - попросил Ян. – Когда попадешь к нам насовсем, сам все узнаешь. Мне тоже… не очень хочется рассказывать об этом лишний раз. Да и нельзя.

– Прости.

Они снова замолчали.

Где-то вдалеке послышался волчий вой – сначала одиночный, потом подхватили другие, словно вся стая подняла кого-то и гонит к лесу. Патрик отставил в сторону пустую кружку, потянулся… Хорошо как. Нет кандалов на руках и ногах, утихла боль – да за одно это он готов был остаться здесь навсегда.

– Ты молодец, - тихо сказал ему Ян. – Ты правда молодец.

– Ты думаешь, я прав в том, что делаю?

– Прав ли ты, поймут только те, кто будет жить после нас. Но ты делаешь – и это главное. Ты… делай за себя и за меня, ладно?

– Я постараюсь.

– А боли не бойся. Она, в конце концов, конечна и всего только боль. Поверь, это не самое страшное… и даже смерть – тоже не очень страшно.

– Я знаю. Теперь я это точно знаю.

– Да… - Ян осторожно провел пальцами по дырам на рубашке принца. – Но тебе пора.

– Уже? Ян, но я… можно, я останусь здесь еще ненадолго?

– Нет, Патрик, - очень серьезно проговорил Ян, вставая. – Иначе ты останешься здесь совсем.

– Не самый худший вариант, - усмехнулся принц и тоже встал.

– Рано. Иди, прошу. Ты должен.

Пару секунд они смотрели друг на друга.

– Прощай, - тихо сказал Патрик.

– Нет, - поправил Ян, – до свидания.

…Клочок неба, видный сквозь решетку окна, посветлел. Утро? Сколько времени прошло? Патрик приподнял голову. Снаружи было тихо, где-то в углу царапалась и пищала крыса. Он пошевелил руками – послышался звон цепей. Значит, все-таки жив. Значит, это был только сон. Принц прислушался к себе и понял, что боль почти утихла. Слегка ныли плечи, но лихорадка отступила, ясной стала голова, и, кажется, сил прибавилось. Очень хотелось есть. Он приподнял руки (они слушались), поднес к глазам, сдвинул браслет ближе к кисти. В неярком белесом свете ему показалось, что ссадины, оставленные на запястьях кандалами, выглядели не так страшно. Значит, и остальные – тоже?