Сказка о самоубийстве

За несколько лет работы с актерами я понял одно: все театралы - странные ребята, а многие из них так вживаются в роль, что выйти из сво­его образа уже не могут. Так случилось и с Эрни - стариком, который уже лет сорок «застрял» в образе. Перебрал как-то на новогодний празд­ник в костюме Санты, и его переклинило на всю оставшуюся жизнь. Теперь ему дают роли только на Новый Год. Вот и сейчас он ходил кругами и желал всем счастливого Рождества. «Эрни, сей­час февраль, иди в зал, а то место твое займут»,- крикнул ему кто-то из актеров. «Иду-иду», - проворчал Эрни в ответ.

В зале слышались разговоры, смех - все жда­ли, когда начнется спектакль. Вскоре заиграла музыка. Занавес начали поднимать, потянув одновременно за канаты с обеих сторон сцены. Зрители громко захлопали, но с первой же фра­зы актера - затихли.

«У нашей жизни нет сценария! Но нашелся человек, который готов взять на себя всю ответ­ственность и написать такой сценарий!», - про­изнес пузатый мужчина невысокого роста.

Сев за стол и взяв ручку, он начал писать. На сцене появились мужчина с газетой и женщина с книгой. Они сели на скамейку. Мужчина про­должал писать в тетрадь, озвучивая свои дей­ствия, а пара, сидевшая на скамейке, следовала написанному им сценарию. Публика в зале уми­лялась, хохотала и аплодировала стоя.

Толстяк написал очень добрый и забавный сценарий о жизни этих двоих. Без ссор, грусти, измен и расставаний...

Театр - это место, где время летит незамет­но. По традиции, актеры после премьеры от­правлялись всей труппой в ресторан. С женами, мужьями, друзьями, они заваливались всегда в один и тот же ресторан и веселились там до са­мого закрытия.

Зои ждала меня у гримерки. Обняла и сказа­ла, что это был самый прекрасный спектакль в ее жизни. Я ей рассказал, что мы приглашены отмечать премьеру. «Сойер, у меня так сильно болит голова... Поезжай без меня!», - сказала Зои, прильнув ко мне. «Нет, что ты! Я без тебя никуда не хочу, поедем, прошу тебя! Найдем для тебя что-нибудь обезболивающее. В ресторане будет весело - обещаю!», - начал я ее упраши­вать. Зои посмотрела на меня ставшими вдруг грустными глазами и произнесла: «Ладно, мне уже стало лучше от того, что ты меня упрашива­ешь.».

Я переоделся, и мы поехали в ресторан под названием «Бочка эля». Тут было много разно­шерстной публики: какие-то старики за столи­ком у выхода играли в карты, а рядом, за столи­ком на двоих, сидели две девушки и, перебивая друг друга, что-то оживленно обсуждали.

Огромный стол в центре был занят нашей труппой. Мы подсели к ребятам, и официант­ка принесла нам сразу по бокалу шампанского. Просидели там несколько часов: то пели хором, то рассказывали увлекательные истории, насла­ждаясь дружной компанией хороших собесед­ников.

Но тут Зои шепнула мне на ухо, что очень устала и хочет домой. Я ответил, что еще часок, и мы отправимся.

–  Со-о-о-йер, я, правда, очень устала...

–  Зои. Еще немного и поедем

Все продолжали веселиться. В какой-то мо­мент понял, насколько люблю всех этих ребят из театра. И Зои... Многие парни в этом заведении посматривали в мою сторону с завистью: еще бы, ведь я пришел с такой красивой спутницей! Ребята за столом не хотели нас отпускать, но мы попрощались и первыми покинули ресторан. Вышли на улицу, где медленно падал снег.

Мы стояли и ждали такси.

Зои обняла меня: «У тебя чудесные друзья!». Я тоже обнял ее. На улице было очень тихо: только когда выходишь из шумного места, пони­маешь, насколько тебе не хватало отсутствие ка­ких-либо звуков. Здесь только медленный вальс из падающих с неба снежинок и любимая Зои...

Из ресторана вышел какой-то мужчина. По­стояв несколько секунд у входа, он направил­ся к нам. Подойдя вплотную, вытащил нож и рявкнул: «Кошелек, быстро!». Я начал шарить по карманам пальто и протянул ему кошелек. Он резко выхватил его и ударил меня в нос. Я упал, из носа пошла кровь, Зои бросилась ко мне, но грабитель опередил ее и повалил на зем­лю с криком: «Куда ты побежала, сумку сюда, тварь!». Она закричала, а он несколько раз уда­рил ее ножом по животу и побежал с ее сумкой в руках. Я бросился за ним, крича, что убью его. Потом рванулся обратно, к Зои. У нее изо рта шла кровь, она плакала от боли. «Зои, Зои!», - закричал я на нее. Зои задыхалась от боли и кро­ви, и, посмотрев мне в глаза, она еще раз вздох­нула и умолкла. А я продолжал на нее кричать, я орал на нее, просил, чтобы она вернулась. Каки­е-то люди начали выходить из ресторана. Я кри­чал на них, кричал, чтобы они помогли, а они молча смотрели.

Глава 4 Пепел вместо сказок

«Читатель!Я тебя предупреждал, что это не самая приятная история. Кроме разочарова­ний в жизни Сойера ты больше ничего не уви­дишь... Давай, я лучше расскажу тебе другую сказку, которая начинается вот так...»

...Однажды в одном царстве, в очень далеком го­сударстве, за девять морей и двенадцать лесов, в чаще самого дремучего леса, жила очень друж­ная семья. Отец был дровосеком, мать занима­лась домом и огородом, а дети - старший сын Флоренс и младшая дочь Кнопа - помогали по хозяйству. Задолго до первого снега они готови­лись к зиме: утром отец отправлялся на охоту, а вечером рубил дрова. И каждый раз он обещал сыну, что возьмет его с собой на охоту. Флоренс воинственно затачивал охотничьи стрелы для своего тоненького лука, который сделал ему отец. А Кнопа расчесывала свои длинные свет­лые волосы и мечтала, что когда вырастет, то будет жить в самой высокой башне замка с са­мым красивым принцем, а вид из башни будет простираться на все земли и королевства вокруг. Она часто это повторяла, а мама улыбалась. Как-то раз отец ушел на охоту и не вернулся.

Вся семья сильно горевала, но Флоренс в свои двенадцать лет был уже смелым парнем и за­явил, что отправится на поиски отца. Он взял припасов, которых едва хватило бы на два дня, лук и колчан с восемью стрелами. Мать долго не хотела отпускать сына в дремучий лес разыски­вать отца. Но Флоренс ее не послушался и отпра­вился в путь.

Прошло три дня, но он не вернулся... Тогда мать взяла корзинку, уложила в нее еды на три дня, обняла на прощание Кнопу и пообещала вернуться очень скоро, как только найдет поте­рявшихся отца и сына.

Прошло шесть дней, но никто так и не вер­нулся... Кнопа каждый вечер разжигала костер в нескольких шагах от своего домика в надежде, что тот, кто потерялся, обязательно найдется.

Наступила зима, бережно укрывшая все во­круг пышным белым снегом, нагрянули морозы. Кнопе стало холодно и голодно: еды едва хвата­ло, а морозы по ночам были настолько сильны­ми, что окна трещали. Однако ей удалось пере­жить всю зиму в своем маленьком домике.

Но вот наступила весна. Солнце засветило ярче, а трава зазеленела на глазах. Кнопа реши­ла отправиться на поиски своей пропавшей се­мьи. Взяв припасов на пять дней, она пошла по единственной тропинке, ведущей от дома в лес.

Шла она целый день, пока не добралась до большого дома, который одиноко стоял среди деревьев. Кнопа постучала в дверь. Дверь тут же открыл пожилой человек с фонарем в руках.

–  Здравствуйте, я кое-кого потеряла и хочу те­перь вернуть! Но совсем не знаю, где они, - про­пищала Кнопа своим тоненьким голоском.

Мужчина не ответил ей, а только сделал жест рукой, чтобы она следовала за ним в дом.

Кнопа была совсем неглупой девочкой и знала, что заходить в дом в глуши леса - опасно, но же­лание найти свою семью было сильнее. Она пе­реступила порог, прошла по темному коридору вслед за странным человеком и попала в комна­ту с жарко пылающим камином, где в кресле си­дела толстая старуха и вязала.

–  Здравствуйте! Я ищу свою семью. Вы долж­ны мне помочь их вернуть!
– выпалила Кнопа.

Толстушка посмотрела на нее глазами, пол­ными заботы и любви, и ответила: «Девочка, успокойся, мы сейчас же всех найдем. Ты выгля­дишь уставшей. Садись за стол я тебя накорм­лю». Кнопа послушно уселась за стол. Старик подносил ей блюдо за блюдом, и Кнопа быстро наелась. Но стоило ей только заговорить о своей семье, как старушка тут же начинала ее уверять, что сейчас все лягут отдохнуть, а завтра отпра­вится на поиски. Кнопу уложили на большую кровать, где она проспала до самого обеда. А от­крыв глаза, она увидела, что старуха уже вязала свои шарфы да рукавички.