Сказка о заветном месте

– Угасшего, - задумчиво уточнила девушка без малейшей насмешки.

– Не уверен, - возразил старик, глядя, как Света, что-то прошептав брату, отправилась к ближайшей древесной громадине. – Вы же не ожидали, что являетесь частью этого древнего рода. А сколько ещё таких людей, кто не знает о своей принадлежности к этому роду? Ранее бывший многочисленным, род всегда славился воинами и путешественниками. Постепенно уходя с родовых земель, они разбрелись по всему миру. Чистой крови почти не осталось. Эктор – последний представитель.

И замолчал, посматривая, как девочка и мальчик бродят вокруг древа, то и дело что-то поднимая с земли, из трав, а к их рукам подбегает Шастя, чтобы проверить, что заинтересовало брата и сестрёнку.

«Бессовестный, - думала, вздыхая про себя, Наташа. – Опять на полуслове остановился! – и тут же шаловливо улыбнулась. – Из старинного рода, да? Интересно, кто был из тех воинов и путешественников – папа или мама? Сказать бы им – поверили бы? И как кто-то из наших предков сумел перейти… границу между нашими мирами? А… я? Я ведь тоже об этом не знаю – о том, как меня, да ещё с Димкой и Светой, занесло сюда!»

Из чистой вредности полюбопытствовала:

– А кем являетесь при Экторе вы?

– Учителем магии, - не замедлил с ответом старик.

Эктор ещё и маг? Наташа с уважением посмотрела на спящего мальчика.

Беседа оказалась короткой: почти одновременно с обеих сторон появились ушедшие на поиски мужчины. Издалека Наташа заметила, что Уэйтн еле скрывает своё недовольство. Не нашёл искомого? Зато Симас спешил к оставленным путникам, так широко и вразвалочку шагая, что и спрашивать не надо: он-таки наверняка наткнулся на удобный переход через ручей.

Только Наташа взглянула на груды мешков и сумок, собираясь сообразить, с чего начать сборы на следующую часть пути, как Уэйтн, на которого она ещё раз оглянулась чисто машинально, вдруг замер на месте, обернувшись к лесу, который располагался за их спинами пройденным этапом. Не успела задаться вопросом, что это там эльф услышал или увидел, как точно так же застыл на месте Симас, всем телом развернувшись взглянуть на лес… Кажется, Димка, вроде как увлёкшийся сбором чего-то в траве, головы не терял. Услышав нечто тревожное: он тоже выпрямился и, прислушавшись, схватил сестрёнку за руку, чтобы потащить её к их временной стоянке. Здесь он оставил её возле Элфрида, а сам медленно пошёл к ближайшему воину, к Симасу, не глядя на него, а сосредоточив всё своё внимание на лесе…

Вскоре и Наташа со стариком услышали где-то неподалёку, за деревьями, неразличимые крики, лошадиное ржание и даже болезненный визг, отчаянный звон и скрежет металла.

Растерявшись, девушка поискала глазами Симаса, но тот лишь промелькнул между двумя деревьями и пропал в лесу, как и Уэйтн – секундами позже.

Испугаться ещё не успела, что их оставляют в одиночестве, как туда же бросился Димка, поначалу оторопевший было, а сейчас с традиционно подростковым:

– Я – щас! Я быстро!

Только и увидела в его руках одну из его дубинок, и пацан исчез за стволами.

Ошеломлённая, она повернулась к Элфриду. Тот снова распластался над Эктором, беспомощно защищая его всем телом. А рядом стояла Света, широко распахнув глаза, но тоже подхватив вторую дубинку. Шастя сидел у её ног, немигающе глазея на лес, источавший странные для кота звуки.

Снова резкая оглядка на лес. Точнее – на страшный металлический грохот, от которого в ушах чуть не зазвенело то ли от близости этого грохота, то ли оттого что его кошмарным эхом разнесло повсюду.

Туда бы, где сейчас происходит нечто неизвестное, а потому до умопомрачения жуткое! Чтобы увидеть и понять, стоит ли уже удирать – или надо выждать, пока некий катаклизм не закончится!

В постоянное металлическое звяканье вмешался ещё один звук, странно и даже непостижимо пробившийся к Наташе. Горестный плач – именно он заставил снова обернуться к старику и детям. И немедленно броситься к Свете.

Та плакала в голос, уткнувшись в ладошки и приговаривая жалобное:

– Дима-а! Димочка-а! Вернись! Пожа-алуйста-а!

Вконец растерянная, девушка остановилась перед ней, и та тут же обняла её за талию и зарыдала, причитая что-то уж совсем не разборчивое. Единственно – имя брата постоянно выплакивала.

Внезапно оживился старик. Он выпрямился и поднял обронённый у его ног пакетик с ягодами – кажется, именно их собирали Дима с сестрёнкой. Синие глаза Элфрида сощурились на содержимое пакетика так, словно старик не верил своим глазам. И поднял засиявшие глаза на Наташу, взволнованно заговорив:

– Бегите, Натали! Приведите мальчика! И не бойтесь за нас! Эти ягоды мне позволят сделать крепкую защиту на нас – всех четверых!

Машинально отметив, что в защиту, пока что для неё сомнительную, эльф включает и кота, Наташа рванула на звуки боя – в последнем она уже не сомневалась. Надо успокоить Свету! Надо успокоиться самой! Может, ещё и не будет чего-то страшного, от чего собирается делать защиту эльф… Пусть не будет…

Первое древо она обегала с мыслью при виде мальчишки схватить его за шкирку и поволочь, даже сопротивляющегося, назад, к сестрёнке. Следующее древо встало перед ней дуплистым – и она с трудом утихомирила желание сократить путь, проскочив древо насквозь. Третье, четвёртое… Битва бушевала за шестым, на подобии просторной поляны.

Да, это была именно битва.

Димку утащить с неё не получилось, хотя Наташа сразу наткнулась на него и хотя при виде боя хотелось немедленно сбежать самой. Уже подбегая к нему с жёстким намерением вцепиться в воротник его куртки, девушка разглядела, что мальчишка вытянулся напряжённым часовым (ужас! С двумя мечами! Где он их взял?!) возле неизвестного мужчины, который лежал у его ног. Глаза у страха велики: Наташе беглого взгляда на лежавшего хватило, чтобы убедиться – тот убит.

Это голова лежавшего напрямую доказывала, что он мёртв, окровавленная так, будто мужчину вообще облили кровью – аж из ведра, например. Мгновенное впечатление от этой жуткой картины: будто облили её саму – водой, леденящей, с колючими, острыми льдинками. И, лишь встав ближе к раненому, девушка с облегчением обнаружила, что грудь того учащённо вздымается и опускается. Что значило: Димку хватать за шкирку и уволакивать в безопасное место никак нельзя.

Быстро осмотрела поле битвы, стараясь за один раз ухватить полную картину.

В результате лихорадочного оглядывания выяснилось следующее: люди на лошадях сражались против пеших, одинаково одетых в тёмно-серые одежды, как тот, что лежал сейчас на земле. Почему? Они из одного клана, если здесь такое есть? Из боевого соединения какого-нибудь? И к этим пешим примкнули Симас и Уэйтн. Всадников (сердце девушки, и так лихорадочно стучавшее, тревожно ёкнуло: те самые?) было более двадцати, а тёмных, вместе с внезапными помощниками, около десяти. Сосчитать всех бойцов сложно из-за стремительных перемещений по поляне.