Сказка в дом стучится

— То есть ты решила, что просто со мной спишь?

Я закрыла ладонью его противный рот!

— Я ничего ещё не решила. И ты прекрасно понял, о чем я говорю. Не маленький!

— Да, честно скажем, старенький для таких игр. Ты и от матери будешь меня скрывать?

— Уже не скроешь. Она увидела тебя в окно. Я как-то не подумала перегнать машину в соседний двор. Впрочем, так даже лучше. Но я не собираюсь говорить ей, что сплю с тобой. Я просто делаю твоему сыну день рождения.

— Короче, стесняешься… — бубнил он мне в ладонь.

— Короче, ты дурак! И я знала, что не надо с тобой спать!

— Но природа взяла свое…

Я отняла ладонь, но он схватил меня за запястье и снова сделал ее своим кляпом. О, нет… Я дернула рукой, но его язык успел пронзить мне ладонь до острой боли в неподвластном мне больше месте!

— Валера, хватит! Тебе завтра на работу. Я тоже хочу успеть сделать за завтра что-нибудь полезное.

— Встретить меня дома, например?

Я попыталась отползти вперед, к одежде, но Валера поймал меня за талию и уронил себе на колени.

— Александра, не смей делать вид, что я всего-навсего твой очередной сексуальный партнёр. Я не согласен с таким раскладом. Знаешь, как обосновал свое решение женить меня на Наташе твой любимый Виталий Алексеевич? Укладывая женщину в кровать, ты обязан понимать, что она может остаться в ней навсегда, покуда смерть не разлучит вас… Ну, это уже немного отсебятина пошла… Я не собираюсь вылезать из твоей постели, поняла?

— А где ты видишь постель? — развела я руками почти что театрально. — Это лоскутное одеяло и багажник внедорожника, где даже ноги вытянуть не получится.

— У кого-то нет и такого. Сашка, не юли!

Я не юлила. Я сидела на одном месте. Ровно. А сейчас снова потянулась за одеждой в надежде одеться, не выходя из положения сидя. Валера молча последовал моему примеру и первым перебрался вперед, чтобы зашнуровать ботинки, а я ещё какое-то время провела в багажнике, составляя коробки по две в ряд.

 — Приедем, я подниму кресла. Садись уже и пристёгивайся. Дорога дальняя.

— Даже я знаю, что тут рукой подать, — проговорила я, выполняя просьбу.

Терёхин успел вывести машину с парковки, пока я пристёгивалась, и… Поехал в противоположном направлении. Обратно в город. Или?

— Ты решил снять гостиницу, чтобы не светиться? — догадалась я через пару секунд размышлений.

— Нет, решил выспаться. Мне от дома до работы три шага. В прямом смысле. Я редко машину забираю от парадной. С учётом того, что я без Мерина, это самое лучшее решение.

— Куда мы едем? — напряглась я против воли.

Терёхин так и не отвёл взгляда от ночной дороги.

— Сказал же, домой. Там точно никто не задаст тебе провокационных вопросов. И мне будет утром, во что переодеться. Да и спать можем до девяти. Если, конечно, уснём…

Тут он на секунду все же скосил на меня глаза. Наглые. Я отвернулась к окну. Серому. Ночь пока ещё оставалась ночью. Ночью моего позора.

— А что тогда сразу к тебе не поехали?

Я не стала проверять, куда он смотрит.

— Я не планировал с тобой спать. Я же тебе сказал. Потом, забыла, я баб не таскаю ни в машину, ни на дачу, ни, тем более, домой.

— Изменяешь своим принципам со мной? — буркнула я, чувствуя на языке горечь обиды. Ну не халапеньо же!

— Иди к черту, Скворцова! Ты не баба, сколько раз тебе повторять! Хватит, слышишь меня?

Нет, я только чувствовала его хватку у себя на коленке. Ладонь скользнула между ног, поползла по бедру вверх… Я поймала ее, отбросила, и она покорно вернулась на руль.

— Ты всех так гнобишь после первого раза? А, сказочница? Или я в этом плане какой-то особенный?

Я стиснула зубы, закусила губу, потом облизала и так и не узнала, что дальше говорить. Оставалось лишь обвинять!

— Ты знал, что я не хочу с тобой спать! Знал! Но сделал все, чтобы я согласилась!

— Значит, все же согласилась? А то я уж испугался…

— Валера, хватит юродствовать! Мы не должны были этого делать. Это низко по отношению к нашим общим знакомым. К твоим родственникам, я хотела сказать… Я буду вынуждена им врать, что между нами ничего не было.

— Зачем врать? Что за дурь в твоей башке?!

Он повысил голос. Почти ударил по рулю.

— Ты не поймёшь. Я сейчас чувствую себя последней дрянью. Я не сплю ради секса, не сплю… Сначала у меня все невинно, пока я не пойму, что могу найти в этом человеке подобие… Ну, друга, что ли… Ну не знаю! Все ищут мужа, поэтому орут про любовь и что все мужики козлы, если их бросают. У меня другое, и мать этого не понимает, и никто не поймёт…

— Что ты хочешь, чтобы понимали?

Я отвернулась от окна, потому что видела в нем отражение водителя. Уставилась на свои сцепленные на коленях пальцы.

— Ничего… Если бы у тебя не было детей…

— У меня есть дети! Можно без всяких «если бы»?

— Никто из твоих не поверит, что я не хочу за тебя замуж.

— А ты не хочешь?

— Конечно, не хочу! Нафига мне твои дети? А если твоя родня настроит их…

— Против?

— Наоборот! Как я тогда уйду, когда мне все надоест?

— Когда я надоем, ты хотела сказать.

— Валера, ну хватит! Ты молодец, что не знакомишь детей со своими бабами. Это правильно.

— Господи! Было б с кем знакомить! Скворцова, у тебя мозга за мозгу зашла?!

— Нет! Не будь тупым! Ты же все понял. А что это за отношения, если нужно по углам прятаться?! И тринадцать лет! У тебя последний шанс с Никитой! Ты нужен ему! Ты не представляешь, как ужасно потерять отца в тринадцать. Я через это прошла!

— У тебя он был. У Никиты…

— Хватит! Будто ты один с детьми ругаешься! Но ты есть, а больше у Никиты никого нет. Мамы нет, дед далеко, бабушке, как понимаю, до фонаря единственный внук! Значит, ты должен каждый вечер быть дома. Да хоть уроки с ним сделай. В шахматы поиграй…

— Никита не играет в шахматы, — Валера, наконец, снизошел, чтобы открыть рот. — Ему скучно. Говорит, в жизни это не пригодится. Ни шахматы, ни музыка. Он гитару раз в неделю берет, за пять минут до урока. Мы уже на онлайн перешли, потому что реально задолбало таскать его к учителю просто так…