Сказка в дом стучится
Шрифт:
— Ну, не только за дураков…
— Ну да, ты права. Только что сама хорошо подержала меня за это место. Но тебе я разрешил… А той дуре — нет. Зато от сестры услышал многое, и деспот в том списке был самым безобидным. И что-то подсказывает мне, что у Марианны был нос в пушку. Я бы на месте няньки не стал рисковать той зарплатой, которую платили за простое присматривание за ребёнком. Кстати, этой девкой Марианна заменила одну из двух, которых нашла для меня наша бабушка Марина. Вторую тогда тоже пришлось уволить, потому что Геля согласилась работать без выходных, даже настаивала на этом. Специально искала работу с проживанием, чтобы дать своему сыну больше простора в квартире. И вот
Я оттолкнула его руку, попыталась встать, но куда там…
— Ну вот, обиделась… Тебе спинку потереть в качестве извинения? — продолжил он смеяться через силу, пересчитывая мне позвонки сверху вниз и обратно.
— А тебя Арсений папой зовёт? — вывернулась я из его горячих рук, чтобы видеть лицо.
— Было б кого звать… Он знает, что типа есть такой дядя…
И все равно улыбается.
— Вот чему ты радуешься?
— Тому, что ты рядом, — Валера вдруг с такой силой прижал меня к себе, что только чудом во мне ничего не хрустнуло. — Чему ещё мне в этой жизни прикажешь радоваться?
— Сыну, нет? — промычала я ему в грудь, но он сделал вид, что не расслышал и напомнил про душ и что мы собирались пойти ужинать.
Глава 46 "Женщина-вамп"
Я проспала до будильника и ещё пять минут, пока Валера не скинул с меня одеяло, напомнив про обещанный совместный завтрак. На часах девять утра, суббота. Я чуть не озвучила мысль, что можно дождаться десяти и пойти в кафе. Одному. Вдвоём мы уже там были. Вчера. Или уже сегодня. Нет, все же вышли из-за стола мы немного раньше полуночи. Это уже потом Валера, несмотря на все мои протесты, после двух бокалов вина решил перегнать машину поближе к дому, хотя я и попросила оставить кукол в покое хотя бы до утра. Утро ночи мудренее. Впрочем, я и сейчас не уверена, что моим коробкам место на балконе. Балкон не балкон, а место для чтения с двухместным диванчиком, а на самом деле кабинет, где можно запереться от детей. Валера явно пользовался им довольно часто.
— Жалко балкон, поставь в Марьянкину комнату. Она в неё все равно не вернётся.
Я не стала ночью начинать разговоры про братскую нелюбовь, но все же не разрешила ему спуститься за остальными коробками. Две, увы, встали уже в угол под вешалку в виде дерева, на которой висели разные платья. Брюки Марианна игнорировала даже зимой в самый лютый мороз. К утру у меня, правда, тоже так и не появились силы спорить, но в халате Валера явно не спускался в машину.
Во сколько мы уснули? Плевать, все равно надо вставать, а я в состоянии если только сползти с кровати. Я не жаворонок, нет… Совсем нет.
— Саша, у меня дел сегодня невпроворот. Ну будь ты человеком!
Человеком я никак не могла быть. Если только совой: глаза большие и не мигают.
— Ты же как-то на учебу ходила! — не унимался Валера, запахивая на себе халат.
Явно собрался принять душ, пока я делаю ему бутерброды. Должна делать…
— Это было давно и неправда.
Я все ещё упиралась руками в матрас.
— Хочешь, спи дальше. Я на кофе протяну. После такого ужина.
С трудом сдержалась, чтобы не выдать, что после такой ночи мне полагается спать до самого вечера.
— Я сейчас встану. Подожди.
— Я уже полчаса жду!
— Господи, будильник только прозвенел!
— В третий раз, соня! В третий раз!
Я собрала с пуфика все, что он швырнул туда вчера, и оделась. Потёрла щеки. Может, румянец и появился, но координация движений осталась прежней — никакой.
Сомнамбула! Первым делом нацедила из холодильника пару льдинок прямо в ладонь и протерла ими лицо. Боже, за что? В ванной комнате гремел душ — так что можно было выругаться в голос. Но логичнее было сделать это перед зеркалом. Сама виновата. Сама заказала торт и второй бокал саперави. И вообще сама легла к нему в постель, не зная о нем ничего. Хотела секса, получай вагон и маленькую тележку. После голодухи надо есть медленно и осторожно, по ложечке, а не так вот — мордой в собачью миску!С огромной предосторожностью я достала из шкафчика две тарелки и донесла до стола целыми. Крошки с разделочной доски стряхнула аккуратно в помойное ведро. Кофе заварился сам. Хоть на это имеется кофемашина. Так что сегодня псевдохозяйке лучше всего удался кофе. Можете не благодарить, господин Терёхин.
— Ты всегда такая злюка по утрам? — улыбнулся Валера, вернувшись за стол все в том же халате. — Я-то понадеялся, что вчера было исключение из правил.
— Вот и доказательство, что ты меня нифига не знаешь, — буркнула я, хватаясь за салфетку, чтобы избавиться от йогуртовых усов.
— Узнаю, куда денусь… Женщина до свадьбы и женщина после свадьбы две разные женщины, так что, Саш, улыбнись. Жизнь хороша и жить хорошо. Принести тебе твоих куколок?
Я мотнула головой:
— Сама принесу. Мне чем-то нужно занять этот день.
— Как насчет почитать? У меня есть свободное кресло. В офисе никого. А мне будет приятно видеть тебя. Соглашайся, ну?
— Зачем тебе идти в офис, если там никого нет? Ноут в зубы и на балкон.
— Потому что там нет кровати, а здесь есть. Такой ответ тебя устроит?
Я улыбнулась.
— Значит, в офисе все же кто-то будет? Потому что, мне кажется, тебе для этого дела кровать не нужна.
Он не улыбнулся. С моего лица улыбка тоже сползла как-то сама собой.
— Пока не приду, не узнаю, — ответил он абсолютно спокойным тоном. — Ну, идёшь со мной?
В голосе ни намека на вопрос. Нет, Терёхин, ты не будешь мной командовать вне постели. Даже не надейся!
— Нет, я лучше повторю текст к четвергу. Не хочу, чтобы твои сотрудники приняли меня за сумасшедшую, разговаривающую на разные голоса. Иди работай. Слушай, у тебя капли для глаз есть? Нет? Тогда зайди в аптеку по дороге. Ты жутко выглядишь.
И это было правдой — хотя бы относительно красных глаз. Остальное он уже привел в порядок, а я пока увидела свое отражение только в стальных дверцах холодильника. Ну зачем расстраивать себя с утра еще больше? Буду страдать в середине дня, вспоминая все забытое искусство гламурного макияжа. Не грим же царевны-несмеяны накладывать с красными кружками на щеках. Круги уже и так были — под глазами и фиолетовые. Боже, как Марианна гуляет полночи и идет к десяти на работу! Они что, из другого теста? Или я действительно, как считают некоторые, изнеженная особа?
— В три часа я у тебя. Пять минут на душ, и я буду готов.
Я кивнула, чувствуя себя готовой вытолкать его за дверь пинками. Хотелось сесть на пол, хотя тот и не был нигде холодным, и биться об него головой. Что я сделала? Я не могла согласиться на Терёхина. Это вынужденная любовная голодовка обернулась для меня полным затмением разума. Дожить до следующего воскресенья — вот моя цель. Почти что невыполнимая. Он ведь, кажется, даже не допускает мысли, что я могу уйти. А ведь могу? Должна. Я не смогу жить по его указке, а другого он, похоже, не терпит. Деспот, Марианна права… Неужели Наташе так нужен был богатый питерский мальчик, что она пошла на обман с первым встреченным? Ну как у такого замечательного Виталия Алексеевича вырос вот такой вот сынок?