Сказки центральной Индии

56. Как брата на сестре женить хотели

В старые времена, говорят, жили когда-то семеро братьев с сестрою. Сестра была самая младшая, и была она у них одна-единственная. Замуж выдать ее еще не успели, и ходила она в девушках. Старшие братья все были женатые, один младший был холостой. Все искали ему невесту, да нигде подходящей найти не могли: какую девушку ни подыщут, никак дело не сладится.

Искали ему жену года два или три, а все то же — нет нигде подходящей. Тут этот парень и говорит:

— Слушайте, матушка с батюшкой и вы, братья. Вот что я вам скажу. Раз не найти мне жены, и стараться не надо. Завтра принесу я из леса цветок и посажу его около дома, где стойка стоит — горшки с водой ставить. И смотрите, пусть никто из домашних его не сорвет и в волосы себе не вставит — ту, кто это сделает, я в жену возьму. Вот зачем я его посажу. Потому и вам говорю, чтоб никто из нашего дома не вздумал его себе в волосы вставить. И тебе, матушка, я скажу: смотри за цветком, пусть никто из наших домашних его не сорвет. А девушкам из деревни, если какая захочет сорвать, говори прямо: «Не рви этот цветок и в волосы не втыкай, а если сорвешь, знай — быть тебе женой нашего младшего сына». Толком им говори, ничего не забудь, а за цветком смотри хорошенько.

— Ладно,— отвечают все,— это хорошо. Сажай. Все ведь в доме слыхали, что ты сказал. И вроде всё поняли, верно?

— Так оно и есть,— сказал тогда парень.— А то не натворили бы вы чего, не знаючи-то. А другие сорвать захотят — скажите, и пусть рвут.

На другой день, говорят, принес он цветок, кто его знает какой, и посадил перед домом, где воду ставят, а всё, что накануне он говорил, разошлось по деревне, и все уже это знали. Посадил он цветок, вся деревня пришла посмотреть. И, правду сказать, каждый день парень за ним приглядывал. Прошло сколько-то дней, и цветок расцвел — на вид он вышел хорош, и запах от него шел хороший. Ради такой его красоты девушки что ни день прибегали на него посмотреть.

Вот раз, говорят, вышло такое дело. Младшая их сестрица из горшка воду брала, а цветок ей тот так приглянулся, что взяла она вдруг и схватила цветок — не могла с собой совладать. Мать это увидела, говорит:

— Смотри, доченька. Зачем ты цветок его трогаешь? Не знаешь ты, что ли?

— Подожди, матушка, не мешай,— отвечает ей дочь.— Я его к себе примерить хочу. Знать бы, как он мне пойдет.

— Что ты, дочка! — говорит мать.— Не вздумай цветок на себя надевать.

— Нет, матушка,— отвечает она.-— Я его с корнем выну и к себе приложу, а потом посажу, как и было. Если сорвать, он увидит, а если вытащить с корнем, откуда ему знать, что что-то было?

— Ладно,— говорит мать.— Раз ты меня слушать не хочешь, что мне с тобой делать?

И вправду не послушалась дочка матери. Вытащила она весь цветок с корнем и приложила его к волосам, а потом назад посадила, как было.

Попозже в тот самый день пришел ее брат — тот, что цветок посадил,— и прямо к цветку — такой уж он обычай завел. Сестра в хлеву спряталась и оттуда глядит, а мать сидит у дверей на веранде. Парень и спрашивает:

— Слушай, матушка. Кто на себя цветок надевал?

— Что ты, сынок,— отвечает мать.— Никто его не надевал.

— Нет, матушка,— говорит сын.— Кто-то мой цветок надевал, я по запаху чую. Ты уж лучше скажи, кто его брал. Сдается мне, знаю я, чей это дух.

Тут и отец говорит:

— Скажи ему, кто цветок на себя надевал.

— Кто его знает. Я не видала,— мать отвечает.

— Ну так сама погляди, если не веришь,— говорит сын.— Вон к нему волос пристал. И сдается по запаху мне, что это наша сестрица его надевала.

Тут отец спрашивает:

— Отвечай, дочка, ты и вправду надевала цветок?

Дочка ни слова в ответ, а мать говорит:

— Что с такой девчонкой поделаешь? Как я ее ни отговаривала, взяла да нацепила цветок. «Я, матушка,— говорит,— надену его на минуточку, а потом опять посажу». Так и впрямь взяла и надела.

Тут дочка принялась плакать, а отец говорит:

— Делать нечего. Видно, такая у них судьба, чтобы им женатыми быть. Потому мы и невесты ему сыскать не могли. А ей хоть и говорили и остерегали, она все равно цветок нацепила. Что тут теперь скажешь? Ладно, давай их поженим.

Дочь опять в слезы. А что им делать? Собрали помаленьку все, что надо для свадьбы, и рису наварили.

Задумалась дочка. «И впрямь они нас нынче поженят,— говорит она сама себе.— Эх, лучше убегу я отсюда. Нет у меня другого спасения». Решила так и убежала из дому. Был у нее попугай, так его она тоже с собой взяла.

Шла она, шла и зашла кто его знает как далеко. Стала она где-то в пруду купаться и начала тереть руки и ноги, а грязь у нее с тела, говорят, комками полезла. Стерла она ее немало, скатала всю в один ком и положила на землю. А потом, говорят, из этой грязи вышла пальма-пальмира. Пока она купалась, пальма взяла да и выросла. Она говорит:

— Надо мне влезть на эту пальму. Как она легко и скоро растет.

Сказала так, взяла на руки попугая и влезла на пальму. Потом говорит:

— Слушай, пальма-пальмира, расти повыше, чтобы никто меня не нашел.

И, правду сказать, только она это вымолвила, пальма, говорят, стала расти и расти и выросла высоко-высоко. Там девушка отпустила попугая, и он ей еды принес. Тем они оба жить стали.

А дома девушки не видать. Домашние ищут ее, с ног сбиваются — к свадьбе, сами знаете, все готово. Искали день, искали другой, да не нашли и искать перестали — что им еще делать было?

Прошло невесть сколько времени, шла там раз в полуденную пору девушка из племени махлэ — свой плетеный товар несла продавать. Захотелось ей пить. Положила она корзинки под той самой пальмой-пальмирой, воды из пруда попила и сама села в тени. Тут девушка с пальмы ей говорит:

— Слушай, девушка махлэ, дай мне маленькое решетцо, а я тебе браслет дам.

— Давай,— отвечает девушка махлэ.— Брось его мне.

Тут и вправду она его сбросила, а та ей кинула наверх решетцо, и прилетело оно ей прямо в руки. Поймала его девушка и говорит:

— Слушай, девушка махлэ, ты надела браслет. Только никому его не показывай. Как придешь в деревню продавать корзинки, браслет ты прикрой. А то не отняли бы его у тебя.

— Ладно,— отвечает та.— Как зайду в деревню, я его прикрою.

Сказала так девушка махлэ и поднялась, а девушка с пальмы ей опять говорит:

— Не говори никому, что я здесь. Если скажешь, смотри — не жить тебе.

— Ладно,— та отвечает.— Никому не скажу. Сказала и прочь пошла.

А родители девушки вот как решили: «Видно, наша дочка с тоски утопилась или еще как-нибудь руки на себя наложила. Потому нам ее и не найти, а то бы давно уж нашлась». Поискали они везде, где могли, отчаялись и искать перестали.