Сказки Франции

— Если ты будешь продолжать их кормить, сюда в конце концов слетятся птицы со всего леса, — подхватил дедушка.

Изабель послушалась и вернулась к окну. Она долго стояла рядом с братом, протирая стекло, когда оно запотевало и уже ничего нельзя было разглядеть. Вдруг рна схватила Жерара за руку, воскликнув:

— Смотри, там, на дороге!

Жерар посмотрел вдаль. За мертвым великаном кленом по снегу передвигалось какое-то забавное животное. Очень похожее на заводного кролика, которого несколько лет назад принес Жерару в подарок Дед Мороз. Точно так же, как игрушечный, он подпрыгивал, переваливался справа налево и ежесекундно останавливался. И как тот кролик, он был одет в серую шубку и у него были длинные уши, которые соединялись на макушке.

Это было настолько удивительное явление, что дети позабыли о птицах. Разинув рот, они как завороженные наблюдали за этим странным существом, чьи глаза временами вдруг ярко вспыхивали.

Кролик, шагавший на задних лапах, добрался до окружавшей сад изгороди, и теперь детям была видна только его голова.

— Похоже, он направляется сюда, — пробормотал Жерар.

— Ну да, он обходит сад.

Кролик исчез, и воцарилось долгое, немного томительное молчание. Сдерживая дыхание, дети прислушивались. Вскоре на каменных ступеньках крыльца зазвучали шаги, и птицы так стремительно взмыли вверх, что дети от неожиданности вздрогнули.

— Вы ничего не слышали? — спросил дедушка.

Оба малыша покачали головой.

— Что бы это такое могло быть? — проговорила бабушка. — Обычно в такой час почтальон еще далеко.

Старики в окно не смотрели, а дети ни о чем не осмелились им рассказать. Не могли же они, в самом деле, ответить: «Это большой заводной кролик величиной с человека, который сам пришел сюда и сейчас топает на крыльце».

Снова послышалось шарканье ног о камень, а потом раздался стук в дверь. Старики переглянулись, затем посмотрели на дверь. Наконец, когда постучали еще громче, дедушка крикнул:

— Войдите!

Дверь медленно отворилась, и прежде всего в кухню ворвалась струя холодного воздуха. Это кролик с серым мехом впустил зиму в дом. Потому что именно он стоял на пороге, пораженный теплом и смолистым запахом дров, горящих в очаге, на котором тушился настоящий кролик.

Бабушка спешит к двери, чтобы побыстрее закрыть ее. А кролик как ни в чем не бывало говорит:

— Здравствуйте, здравствуйте. Я пришел слишком рано, уж вы простите меня, но…

Серый мех раздвигается сверху, появляются большие очки, потом совершенно красный нос, а затем жесткие, как щетка, усы и, наконец, все лицо, заросшее такой же, как у дедушки, седой бородой.

— Так это же Венсандон! — восклицает дедушка. — Это Венсандон!

Ну конечно! Это действительно был Венсандон. Но только когда он снял шапку-ушанку и сбросил шубу, воротник которой был поднят до самых глаз, дети уверились, что это и в самом деле не заводной кролик, а человек. Они никогда прежде его не видели, но дедушка часто рассказывал им о своем старом друге.

А папаша Венсандон, вытирая очки и слезящиеся глаза, все повторял:

— Я вас почти не вижу. Когда после холода я попадаю в тепло, у меня начинают слезиться глаза. Да и очки запотевают.

Хоть он никого и не видел, но говорить и слушать мог сколько угодно. Вскоре, усевшись у очага рядом с дедушкой, он принялся рассказывать разные истории времен своей молодости. И дедушка тоже стал рассказывать свои истории. Они говорили одновременно, и, хотя никто их не слушал, оба, казалось, были счастливы.

Дети вернулись к окну. Зерен на тропинке больше не видно, но две-три птицы упрямо продолжают их искать. По снегу пробегает тень, это большущая черная птица снижается и садится на засохшее дерево. Жерар оборачивается.

— Дедушка, на мертвое дерево сел коршун! Скорей иди сюда! Скорей посмотри, дедушка!

Дедушка не двигается с места, но Венсандон поднимается и подходит к детям. Круглые очки у него на носу теперь стали совсем прозрачными. Он говорит:

— Это не коршун, это ворон. А дерево — клен, но он не мертвый.

Дедушка кричит из своего кресла:

— Он уже два года как мертв. Я спилю его, как только смогу.

— А я тебе говорю, что он не мертвый, — утверждает Венсандон. — Деревья никогда не умирают…

— Что ты мне тут рассказываешь, — с озадаченным видом говорит дедушка. — Уверяю тебя, вот уже две весны, как на нем не появляются почки. Говорю тебе, он мертв и годится только на дрова.

Венсандон оглядывает всех, но кажется, что он не видит их, а видит что-то другое, где-то далеко-далеко, на самом краю горизонта.

— Повторяю вам, что деревья никогда не умирают, — говорит он. — И я вам докажу это… Я докажу вам это, я заставлю петь ваш старый клен.

Непохоже, чтобы дедушка ему поверил. Но он молчит. Венсандон — его друг, и он, верно, не хочет ему противоречить.

Дети переглядываются. Правильно ли они поняли?

Но Венсандон уже снова сидит в кресле, и вновь потекли его бесконечные истории. Он пообедает вместе с ними и останется у них до самого вечера.

Когда он уходит, дедушка провожает его до клена. Они кружатся вокруг большого дерева, как будто играют в прятки, и кажутся совсем маленькими в сгущающихся сумерках, которые словно отдаляют все и делают пейзаж похожим на новогоднюю открытку.

Когда дедушка возвращается, дети бросаются к нему с вопросом:

— Ну, и что он тебе сказал?

— Венсандон по-прежнему утверждает, что клен не умер. Во всяком случае, он пообещал мне, что заставит его петь.

— Но как, дедушка, как он это сделает?

— Это его секрет. Вы потом сами увидите. Я ничего не могу вам сказать, потому что он мне ничего не объяснил. Придется подождать.

Напрасно дети настаивали — дедушка молчал.

Прошло время. Снег начал таять, и весенние дожди смыли со склона холма последние следы зимы. Дети уже позабыли о папаше Венсандоне, как вдруг однажды вечером, возвращаясь из школы, они заметили, что в окружающем их пейзаже чего-то не хватает. Не было могучего клена. Вместо него торчал огромный пень да валялось на земле несколько веток, куски коры и ворох опилок, похожий на забытую солнцем кучку снега.

— Наверное, это дедушка спилил дерево, — сказал Жерар. — Не надо было этого. Господин Венсандон обещал заставить дерево петь.

— Ты в это веришь? — спросила Изабель.

— Да, раз господин Венсандон пообещал.

А вот бабушка говорит, что мертвое дерево может запеть только в огне.

— Нельзя, чтобы его сожгли, — сказал мальчик. — Пошли, пошли быстрее.

И они побежали к дому. Положили у крыльца свои ранцы и бросились к поленнице, сложенной в деревянном сарае, который дедушка построил в глубине сада.