Сказки Королевства

Возвращались они все вместе. Аккурат в то время, когда Мэб завершала их общую с Альмом тренировку, Ойхо вышел из очередной головокружительной позы, невозмутимо оделся и, в свою очередь, принялся наблюдать за пыхтением своего подопечного. Все время, пока шли обратно, мальчишка плелся сзади, картинно постанывая. Но чудесным образом ожил, как только оказался среди своих знакомых.

— Как потренировались? — Ллойд на секунду оторвался от изучения каких-то записей и снова нырнул обратно.

Там, где голый И-Драйг-Гох

В рульку завернется,

Я сегодня чуть не сдох,

А она смеется –

Порадовал всех новым творением будущий менестрель.

— М-да, и как вы его терпите только? — сочувственно поинтересовался у Ойхо старший следователь.

— С большим трудом, — вздохнул дикарь. — Но госпоже Фринн удалось его слегка утихомирить.

Сама Мэб в этом сильно сомневалась, но улыбнулась мужчинам вежливо, а потом поспешила в лабораторию.

Аодхана до вечера она не ждала. С утра его снова вызвали в лазарет: у одного из больных внезапно ухудшилось состояние, и целитель, временно забросив свои исследования, поспешил на помощь. Оказалось, однако, что он уже успел вернуться. Ходил из угла в угол в мрачной задумчивости, иногда останавливаясь у стола, чтобы заглянуть в какую-нибудь из лежащих на нем книг.

— Поздно позвали, — ответил он на повисший в воздухе вопрос, и Мэб кивнула, сочувствуя. Вздохнула про себя, но знала уже, что тут утешать бесполезно. Поэтому тихонько пробралась за дальний стол и принялась за ежедневную опись процессов в пробирках.

— Мэбхн, вы не знаете, можно тут где-нибудь поблизости раздобыть молоко корридена? — неожиданный вопрос поставил девушку в тупик.

— Эээ. нет, не знаю, но могу разузнать, если нужно.

— Буду вам очень признателен, — целитель, наконец, обосновался за столом и принялся делать в тетрадь выписки из книг.

— Как вам, кстати, наши новые знакомые? — проговорил он спустя несколько минут. — Примечательные личности, не так ли?

И не дожидаясь ответа зачастил с энтузиазмом:

— Было бы очень интересно исследовать строение тела И-Драйг-Гох и оптимальные методы исцеления. Информации по ним до обидного мало, а сами темы весьма обширны. Такой плотный, качественный материал под носом, на сотню диссертаций потянет… потянул бы… а времени толком изучить и нет… — быстро свернул начавшийся было разговор Ибдхард. — Знаете, Мэбхн, пойду-ка я, пожалуй, навещу Ойхо, есть у меня к нему ряд вопросов. А вы тут заканчивайте, и про молоко не забудьте, пожалуйста.

С этими словами исследователь вышел из палатки, а Мэб еще долго возилась с пробирками, время от времени вздыхая. Молоко корриденов? Странно, раньше исследователь такой переборчивостью не отличался.

Ойхо должен был лететь ранним утром. Всех заранее предупредили, чтобы не смели и носа казать в это время на тренировочную площадку.

— Луны — наша вторая ипостась — абсолютно разумны, но в момент переворота от боли могут проявить агрессию к тому, кто попадется на глаза. Лучше подходить несколько позже, когда он восстановит силы, — наставлял Ойхо, и добавил еще, тщательно подбирая слова: — У моего народа сам оборот является очень интимным моментом. Разумеется, я не могу запретить вам наблюдать его, могу только попросить, как просят друзей.

Смотрел И-Драйг-Гох при этом все больше на Иллойэ и Мэб. Разумеется, они тут же поспешили уверить его, что подглядывать не будут.

— Проявлять слабость на глазах у женщин — недостойно мужчин. Так у них считается, — пояснила потом дочь Хранителя. — А в момент оборота они слабы, как никогда.

В назначенное время Ойхо вышел на площадку. Разделся и все так же, аккуратной стопкой, сложил одежду. Медленно опустился на колени. Мэб, как и обещала, отвернулась и вздрогнула от неожиданности, когда воздух пронзил страшный, полный боли и страдания крик, сначала эльнийский, каркающий, а под конец уже явно звериный, расщепленный. Девушка не выдержала, закрыла уши руками. Крик смолк, а она все стояла не в силах отнять ладоней.

— Все, Мэбхн, все… Вы только посмотрите на этого красавца! Когда еще возможность такая представится? — ее мягко развернули за плечи, и взгляду открылась поистине небывалая картина. По площадке прохаживался серый лун. Размером с молодого корри, но более легкий, поджарый и одновременно сильный, двигался он плавно, словно перетекал из одного положения в другое. Грациозная длинная шея несла небольшую вытянутую голову, а вдоль спины серыми кожистыми валиками были сложены крылья. Лун время от времени припадал на передние лапы, потягивался, расправлял то одно, то другое крыло поочередно. Потом заметил стоящий чуть в стороне чан с сырым мясом и, довольно урча, принялся жадно поедать пищу. Запил прохладной чистой водой из бочки и лишь затем, довольный, повернулся лицом (назвать это «мордой» вряд ли у кого повернулся бы язык) к вышедшим к нему эльнам.

Он встревоженно смотрел то на Мэб, то на Иллойэ до тех пор, пока первая, поддавшись совершенно ей не свойственному девчачьему восторгу, ахнула:

— Потрясающий лун, Ойхо. Я даже не думала, что он такой красивый..

И-Драйг-Гох сразу же развеселился, загарцевал вокруг, и внезапно, забавляясь, боднул Мэб головой в плечо. Раздался приглушенный низкий смех, и девушка внимательно посмотрела на луна, пытаясь понять, как он исторгает из себя подобные звуки. Лун в ответ посмотрел на Мэб темными, почти черными глазами, фыркнул, и через мгновение пришло понимание — луны умеют передавать мысли. Зверь кивнул и побежал дальше, к стоящим рядом мужчинам. По дороге ловко вывернулся от объятий подбегавшего к нему Альма и слегка щелкнул того по лбу самым кончиком хвоста. Потом Ойхо долго о чем-то говорил с Ллойдом, Аодханом и Иллойэ. То есть они говорили, а он смотрел на них внимательно, время от времени поворачивая голову на бок или мотая ей туда-сюда. Наконец, он кивнул, крикнул громко, предупреждающе. Площадка снова опустела, а лун расправил плотные серые крылья, разом чуть ли не вдвое увеличившись в размерах, подпрыгнул, взмахнул ими и сначала тяжело, а затем все более уверенно поднялся в светло-голубое утреннее небо. Покружил над лагерем вместе с ястребами и огромной быстрой тенью заскользил в даль на Туманом.

Исследователь вместе с дочерью Хранителя отправились в лабораторию. Мэб же предстоял целый день в обществе подрастающего менестреля. И начать его она снова решила с разминки, несмотря на активные протесты подопечного и его же сомнительные опусы.

— Два штрафных круга, — вынесла вердикт Мэб, выслушав очередной слепленный на скорую руку шедевр, повествующий о деве-воительнице с каменным сердцем.

— За эту чудесную балладу?

— Ммм… ты прав, тогда четыре.

После тренировки они с Альмом пошли в лабораторию. Мэб думала пристроить мальчишку там к самой нехитрой работе, но быстро стало ясно, что он для этого совершенно не подходит. Подросток обладал какой-то невероятной способностью везде, где появлялся, оставлять после себя хаос. И ведь даже не скажешь, что делал это специально или что был неуклюж. Наоборот, пробирки взялся мыть рьяно, споро, но состав для мытья из совершенно обычных составляющих умудрился развести такой, что стекло не то, что не очищалось, а как морозными узорами покрылось, да еще и просыпал так кое-чего, по мелочи, на пол. А как убирать стал, вместе с пылью выудил из-под тумбочки странного вида жука. И не просто выудил, а исхитрился случайно, по красивой дуге, закинуть его точнехонько в широкогорлую колбу, над которой сидели Аодхан и Иллойэ, один за другим добавляя туда то один, то другой ингредиент. Данный жук в их состав явно не входил. Работа временно встала, а Альм услышал много новых и интересных выражений от господина Ибдхарда и даже попытался было записать особо заковыристые обороты, но не глянув, выбрал для этого совершенно не подходящее место — отчет для эйяра Ариллиана, который начала было писать Мэб. На этом месте терпение покинуло даже бывшую десятницу, и Альм чуть ли не за ухо был выдворен из палатки. Вместе с ней самой, конечно.

На свежем воздухе парнишка явно чувствовал себя более комфортно. Оживленно болтал, трещал так, что у Мэб почти разболелась голова. Они как раз почти дошли до Стена Тумана.

–..и вообще не понимаю, что все так носятся с этой Стеной. Туман, как туман, давно бы разогнали — делов-то.

И он внезапно, девушка даже среагировать не успела, прыгнул прямо в самую гущу клубящейся белой массы. Вот тут Мэб стало страшно. Она заметалась — что делать, бросаться за ним самой или звать на помощь?

— Альм! — закричала она, — А ну выходи, что тебя!

Через пару минут из тумана показалась лукавая рожица.

— Да тут я. А там нормальненько, только видно плохо. Я вчера как от Ойхо удрал, целый час тут сидел, и ничего. Так что вы не переживайте, госпожа Фринн.

Мэб внезапно вспомнила Иллойэ. Ее отношения с Туманом выглядели примерно так же.

— Альм, а кто твои родители? — и поняла, что зря спросила.

Сирота я, сирота, горе горемычное.

Все обидеть норовят такого симпатичного