Сказки о сотворении мира

— Деев, ты не слишком обнаглел? — возмутился Оскар. — Здесь тебе не Париж. Здесь чтением детективов в голом виде не заработаешь. Обратите внимание, Учитель, с каждым годом наглеет.

— Живи, — разрешил Натан. — Стало быть, Георгий должен был вернуться позавчера.

— Ну, — подтвердил Артур. — Вот я и спрашиваю про сиятельство? Живое оно или как?

— Артур, послушай меня внимательно и запомни, для своей безопасности запомни такую вещь: никогда, ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не следует прикасаться к таким вещам, как Греаль. Даже если тебя попросила об этом Мирослава. Даже если очень попросила, ты не должен поддаваться на провокацию. Греаль можно взять в руки только в том случае, если об этом просит лично Георгий, и ни при каких других обстоятельствах.

— Я-то понял.

— Я не уверен, что смогу объяснить тебе степень опасности, которой вы себя подвергали. Поверь мне и пообещай, что больше так делать не будешь. В этот раз обошлось, но я не уверен, что Жорж не узнал о ваших проделках. Может быть, Мирославе позволено больше, чем нам… Мирославе, не нам с тобой. Однажды Георгий нас простил по неведению. Больше такого не повторится. Если б ты привез Греаль сюда, ты поставил бы всех нас в сложное положение.

— Вот-вот, Натан Валерьянович! Разве я не понимаю? Вечно Мирка меня с толку собьет. Я же ей говорил, а она… разве слушается? Она думает, если я не привезу сюда банку, конец света начнется. Вы про одно, она про другое. Никакого порядка у меня в голове. Кому верить?

— Мне, — ответил Натан.

— Тихо… — шепнул Оскар. — В дверь стучат или мне послышалось?

Стук повторился достаточно выразительно. Гость даже дернул за ручку, чтобы проникнуть в дом, но засов устоял.

— Валерий Петрович, — предположил Натан и пошел к двери.

— Машина не подъезжала, — предупредил Оскар, — я бы слышал.

— Кто мог придти к нам пешком? Разве что родственник погибшего пассажира заблудился.

Оскар прилип к окну. Боровский вышел на веранду. Артур, на всякий случай вооружился сковородой и притаился за дверью.

Графиня прошла в дом и первым делом заметила сковороду, потом Артура. Она не удивилась ни тому, ни другому.

— Нашествие мертвецов? — спросила графиня. — Опять по кладбищу ногами топали? Где объект?..

— Чего? — не понял Артур, но сковороду опустил.

— Вещь!

— У Жоржа твоего, я думаю.

— Ну, все! Приплыли! — вздохнула графиня. — Теперь мосье Джи знает обо мне все. Мой лучший друг, Артур, подставил меня в лучшем виде, — она закрыла глаза и на минуту притворилась спящей, но не успели присутствующие осознать угрозу, как графиня очнулась в ярости. — Я тебя просила возвращать посудину?.. — набросилась она на Артура. — Что ты натворил, дубина?!

— А что я должен был делать? — оправдывался Артур. — Ты пропала! Я тебя искал, между прочим! Ты где была? Где ты была, я тебя спрашиваю?

— Нет, вы слышали, Натан Валерьянович? Он меня спрашивает! Сначала сдал с потрохами, теперь устроил допрос!

— Может, вашему сиятельству кофе? — предложил Оскар.

— И бутерброд с сыром, — распорядилась графиня.

Съев бутерброд, Мира стала приходить в себя. Она смирилась с утратой и с подставой, без скандала выслушала все, что Боровский думает о проваленной операции. Графиня не могла согласиться с тем, что услышала, и съела еще один бутерброд, но скоро поняла, что жизнь потеряла для нее вкус.

— Я не хотела портить машину! Я даже написала на стволе, где верх, где низ, — оправдывалась Мира, — а оно переворачивается само как хочет. Натан Валерьянович, ствол абсолютно симметричен, когда ему это выгодно. Я просто забыла посмотреть заряд на кристаллах. Сам виноват. В его дурацкой машине не развернешься.

— В отличие от вас с Артуром, Георгий нелегкомысленный человек, — предупредил Натан. — Надо было предположить, что он застраховался, прежде чем оставить кубок. Надо было хотя бы позвонить мне.

— Чтобы вы меня отговорили на месте? Если бы я звонила вам перед каждым шагом, я бы до сих пор ходила с косой и работала учительницей французского! Вы хотели Греаль! Хотели или не хотели?

— Мы не хотели, чтобы ты украла его у хозяина, — ответил Натан. — Ты рисковала, Мира.

— Я не рисковала! Собрания Жоржа надежнее могилы. С того света он меня достанет проще, чем с собрания. Да они его не отпустят.

— Кто они?

— Не знаю, как их назвать, Натан Валерьянович. Я не уверена, что это люди. Они на нас смотрят, как на мартышек в зоопарке. Уставятся и… ни слова, ни жеста, ни выражения лица. Вы бы их видели. Привратник рядом с ними — просто душечка.

— Мира! — Боровский почувствовал озноб, словно на мгновение вернулся в кабинет Карася и предстал перед взглядом начальника. — Послушай меня, девочка…

— Я поняла, Натан Валерьянович, мне вообще ничего делать не надо. Мне надо вернуться в Монте-Карло! Пить коктейли и играть в теннис. А вы мучайтесь, разбирайтесь сами, как работает Греаль, изобретайте велосипед, а я посмотрю, можно ли на нем ездить.

— Мира…

— Вы думаете, мне одной надо? Просто я раньше вас поняла необходимость и не собираюсь ждать, когда поймут остальные. А они поймут, когда будет поздно!

— Мира! Расскажи мне все, что ты знаешь о людях из собрания, которое посещает Георгий. Все, что можешь нам рассказать. Поверь, моя девочка, для нас с Оскаром эта информация сейчас важнее Греаля.

Графиня опешила.

— Об эзотериках?

— Опять эзотерики.

— Ну… это кому как.

— Кто такие эзотерики? Кто те люди, которые так себя называют. Эзотерики — слишком общий термин. Это христианская секта?

— Да, прямо!.. Никакого отношения к религии они не имеют. Хотя, если глубже копнуть… Может быть, когда-то и баловались массовой идеологией. Сейчас времена не те. А что?

— Что за проблемы их занимают сейчас?

— Не знаю, и знать не хочу. Вам бы пришло в голову задавать Валеху вопросы?

— Валех — другой случай. Ангел не имеет права отвечать на вопросы людей. Он имеет право только спрашивать, но из его вопросов иногда можно узнать больше, чем из ответов некоторых мудрецов. Мира, ты уверена, что эзотерики — люди?

— Люди бывают разными, — ответила Мира.

— Не понял тебя.

— Вы заметили, как изменился взгляд москвича? Они теперь не смотрят в глаза, они смотрят сквозь вас в пустоту. Нигде в мире люди не смотрят друг на друга так, как в Москве. Я приезжаю сюда и мне страшно. Не знаю, кто такие эзотерики, Натан Валерьянович, но взгляд у них точно нечеловеческий.

— Так я и думал, — вздохнул Натан.

— И я, — подтвердил ученик.

— Какие задачи ставят перед собой эзотерики, тоже не представляешь? Ты никогда не говорила с Жоржем на эту тему?

— Почему? Говорила.

— Ну и?..

Мира удивилась сначала тревожному взгляду Натана, затем растерянной улыбке Оскара.

— А что стряслось?

— Ты когда-нибудь присутствовала на их собраниях? Бывала в их офисе?

— Нет, конечно! Они закрыты от всех, а офиса у них принципиально нет.