Сказочка или Сказявские похождения Моти Быкова

– Ключ был только у Вырвиглота. Будем ступу поднимать, или ты сможешь сбить замок?
– спросил Хомяк, обеспокоенно глядя на неподвижный комок перьев в дальнем углу.

– Смогу, пожалуй, - кивнул Быков.
– А чего это на всех резко столбняк напал? Думают, сдохла птичка?

– Тише ты, не накаркай!
– шикнул Фома.
– Не видишь, что ли, это же не просто "птичка", а настоящая голубоногая птица счастья!

Пока Матвей ковырял ножом замок, Хомяк поведал, что покойному атаману каким-то образом удалось заполучить себе это редчайшее и почти мифическое существо. Как известно, кто владеет птицей счастья, тому всегда сопутствует удача, а кто удачлив - у того дела идут как минимум хорошо. Бедную Олюшку амбициозный Шмакозявка всё время держал в клетке и берёг пуще глаза - ведь это она, а вовсе не его эксклюзивное "оружие" обеспечивало его шайке безбедное существование. А вот сама птица счастья чем дальше, тем больше слабела и хирела. Сейчас, похоже, её дела совсем плохи. Успеют ли они помочь? И что для этого надо делать??

Ржавый замок в конце концов поддался, и Матвей с великой осторожностью извлёк птицу из её тюрьмы и положил на хомячьи одеяла. Кузькина мать решительно оттеснила мужиков и попыталась нащупать на её тоненькой шейке пульс. Видимо, удачно. Вслед за ней выдохнули и остальные.

– Не стойте столбами, принесите воды, живо! Кузька, метнись до ступы, тащи плетёную сумку, только аккуратно, не разбей ничего!

Всё было исполнено в мгновение ока. Женщина цыкнула, чтоб не лезли под руку, и смешала в кружке воду и резко пахнущее травами зелье. Потом приоткрыла болезной клюв и медленно, по чуть-чуть, споила лекарство. Прошло несколько томительных минут - и птица счастья, наконец, слабо шевельнулась и распахнула ярко-голубые, в тон лапкам, глаза. Изумлённо оглядела всю честную компанию, заметила Фому и снова обречённо зажмурилась.

– Не бойся, мы не разбойники, мы его тоже освободили!
– торопливо зачастил Силантий.
– И Вырвиглота раздавили, правда-правда, не сомневайся! Ты теперь свободна, Олюшка...

Енот украдкой покосился на брата, удивлённый его неожиданной горячностью. Кузькина мать тихонько фыркнула и закивала, подтверждая.

– Ты действительно свободна, лети, куда хочешь, хоть сейчас.

Бывшая пленница так и подскочила на месте. И тут же со вздохом опустилась обратно на одеяла.

– Спасибо вам. Я вижу, что вы меня не обманываете. Видит небо, как я хочу снова оказаться в родной стихии... Да вот только нескоро это будет, если вообще возможно. Крылья ослабли, я их почти не чувствую... Чему ты радуешься?!
– возмущённо накинулась она на Силантия.
– Ты же лучше них знаешь, что птице нельзя не летать! А ты...

– Я не сомневаюсь, что ты поправишься, - твёрдо ответил он.
– И обязательно будешь снова летать. А для этого тебе нужно набраться сил. Вот я и радуюсь, потому что знаю, где можно это сделать. Ёжкин Кот будет счастлив тебе помочь. И мы все тоже...

Олюшка смерила его задумчивым взглядом, словно сканируя на предмет скрытых мыслей, и вдруг ни с того ни с сего заметно покраснела. Силантий резко отвернулся и, пробормотав что-то о пригляде за козлами, ломанулся в кусты. У Енота медленно отвисла челюсть.

– Он чего, в неё влюбился?
– громко поинтересовался Кузя.

– А что, незаметно?
– ехидно улыбнулась его маман.
– Видишь, сынок, как иной раз жизнь поворачивается! Не думаешь - не гадаешь, и вдруг своё счастье встретишь. Только что с ним делать - вот в чём вопрос...

– А чего делать? Жениться!
– не увидел проблемы Кузька.

– Разве можно?! Она ведь...

– Что?? Раз я птица счастья, что же, сама никакого счастья недостойна?!
– неожиданно всхлипнула Олюшка.
– Я что, не женщина?! Все вокруг только и думают, как бы с моей помощью обогатиться да обудачиться, а сама по себе я и не нужна никому! А я тоже, может, хочу и замуж по любви, и гнездо свить, и птенцов высидеть! Ой...

Последнее слово прозвучало одновременно с негромким "шлёп!" - это вернувшийся Силантий уронил мешок с припасами. Воцарилось минутное молчание, а потом Баба-Яга решительно встала и поманила мужиков за собой.

– Пусть покормит. А вы помогите ступу сдвинуть. Поставим заместо клетки на колёса, запряжём козлов - доставят Федоту гостью в лучшем виде.

Матвею идея очень понравилась, и он при активном участии новоявленного Билайна взялся её осуществить. Силантий же был для общества безнадёжно потерян.

"Эк припечатало парня!
– поглядывая на него, качал головой Мотя.
– Из всех самый адекватный был, а теперь стоит - дурак дураком... Блин, тогда почему я ему сейчас так завидую?! Сам дурак, что ли??"

Другого ответа на этот вопрос у него не было...

Командовал сборами всё ж таки Силантий. Озабоченный состоянием бывшей пленницы ("и просто озабоченный" - хихикнул про себя Мотя), он заметно спешил и потому немилосердно гонял козлиное стадо и в хвост, и в гриву. Под его удавьим взглядом самые дюжие рогачи послушно впряглись в поставленную на колёса ступу; на её дно братья постелили хомяковские одеяла и в получившемся гнёздышке удобно устроили Олюшку.

– А вы верхом поедете?
– подошёл Матвей к Кузьке и его матери.
– Давайте подсажу тогда.

– Чего, и не поцелуешь на прощанье?
– с явной иронией осведомилась женщина. И невольно отпрянула, когда Быков решительно шагнул в её сторону.
– Ты что, пошутила я, пошутила, не надо!

– Почему это? После того, что ты для нас сделала...

– Стоп-стоп, погоди! Успеешь ещё мне дифирамбиев напеть. В дороге, к примеру.

– Не понял. Вы что, разве с ними не едете?
– удивился он.

– Неа, мы с тобой!
– улыбаясь до ушей, огорошил Кузька.
– Мама сказала, что боится, вдруг да я опять от неё сбегу, и решила тебя до Едрит-Мадрита проводить. Дядь Моть, ты не бойся, она нам мешать не будет! Она у меня хорошая и неболтливая. И готовить умеет, и... Дерётся хорошо, особенно по ушам, - потирая оное, проворчал мальчишка.
– А что я такого сказал? Я тебя хвалю, между прочим.

– Это лишнее. Твой "дядя Мотя" уже имел возможность оценить все мои немеряные достоинства, - фыркнула Яга.
– И безумно счастлив, что мы его не покинем.

– Мда? Что-то непохоже!
– усомнился Кузька.
– Ты не рад, да?

Матвей ухмыльнулся и потрепал его по рыжим вихрам.

– Ты что, конечно, рад! Просто не ожидал. Думал, куда ступа - туда и вы...

– Мы её на обратном пути заберём, - махнула рукой Кузькина мать.
– Что я, самому Ёжкину доверять не буду? Сказано - починят, значит, починят. Братаны за базар отвечают.

– А то!!

Матвей сердечно попрощался с Мухоедовыми, двумя реальными и одной потенциальной, и вместе с провожатыми помахал вслед резво удаляющейся "ступовозке". Зрелище было, конечно, то ещё, особенно с учётом "отары сопровождения" и злорадного хомяка в роли кучера.

Подсадил мамашу с сыном на Сивку, сам пошёл рядом. Пусть не так быстро, но он продвигается вперёд, меньше чем полпути до столицы осталось... А там - ответ на единственно важный для него вопрос и, исходя из этого, дальнейшие действия. Или возвращение домой, или... Нет уж, никаких "или"! Хватит с него этой ку-кукнутой "сказочной" реальности. Он в свою хочет! Пусть и не сказочную, а очень даже суровую. Ну и что, родину не выбирают. Да и по корешам он уже соскучился. Не терпится рассказать про свои здешние приключения, они конкретно охренеют!