Сказочка или Сказявские похождения Моти Быкова

В его комнате перед окном сидела женщина. Нет... ЖЕНЩИНА.

В свете звёзд и тусклого фонаря во дворе длинная закрытая ночная рубашка выглядела не так уж невинно. На фоне белого полотна водопад густых распущенных волос казался совсем тёмным, как и большие пронзительные глаза незнакомки. Она слегка повернула голову на скрипнувшую дверь; рука с гребнем на миг застыла и легла на колено. Вторая рука неторопливо откинула волосы на спину, чтобы лучше видеть вошедшего.

Мотя как во сне шагнул в комнату, прикрыл за собой дверь и навалился на неё спиной. Сердце предательски забухало в груди, во рту пересохло... Он сознавал, что выглядит сейчас, как полный идиот, с отвисшей челюстью и выпученными глазами, но поделать с собой ничего не мог. Нежданная гостья, она же судьба, сидела перед ним всего в нескольких метрах, нереально красивая и вообще вся какая-то нереальная. Сидела и смотрела на него - прямо, спокойно, без малейшего испуга, но ни в коей мере не игриво. Словно вежливо интересуясь - зачем пожаловали, любезный? Матвей почувствовал внезапную слабость в ногах и сполз по стене на пол. Оторвать взгляд от незнакомки казалось чем-то совершенно невозможным и даже кощунственным, но ему всё же пришлось это сделать.

Потому что в дальнем углу комнаты отчётливо и противно скрипнула кровать. Лежавший на ней человек пошевелился, неразборчиво бормоча что-то во сне... Что это? Кто это??

Муж!
– запоздало осенило Матвея. Болезненно сжалось, заныло сердце... Он всё перепутал и впотьмах вломился в чужую комнату!..

Она замужем.

Нет-нет, не может быть. Не может, не должно! Это несправедливо!!

– Несправедливо...
– забыв обо всём, вслух простонал Матвей.

А потом вдруг завалился на бок, по-детски поджал под себя ноги и мгновенно заснул. Расслабленное лицо осветила нежная, совсем не Быковская улыбка.

Моте снилась ЕГО ЖЕНЩИНА...

Вот только пробуждение и возвращение в реальность получилось жёсткое. И очень-очень раннее. При этом сама реальность оказалась суровее самого сурового енота.

Вместо страстного женского поцелуя - активная тряска, дёрганье за уши и в довершение всего пара увесистых пощёчин. Вместо ласкового "просыпайся, милый!" - знакомый пронзительный писк:

– Дядя Мотя, проснись! Да проснись же! Беда!!

– А-а-атстань...

– Быков, пей давай, а то сызнова по морде получишь!

Ну вот, и мамашу принесло. Сама-то выспалась, зараза, а он только-только глаза сомкнул...

Тьфу-тьфу-тьфу, что за гадость несусветная?! Матвей скривился и с трудом проглотил коварно подсунутую гадюкинцами вонючую жидкость. Кое-как сел, проморгался... и обнаружил, что находится в незнакомой комнате. Он здесь ночевал, что ли? Причём, судя по всему, прямо на полу, заботливо прикрытый стащенным с кровати одеялом. Чтобы всего с двух стаканов так опозориться?! Ничего себе у хозяина водочка!

Голова до сих пор как не родная, мысли путаются, во рту мерзкий привкус местного "антипохмелина"...

– Кузька - раз, Яга - два, коза - три, - с паузами сосчитал он, по-очереди тыкая пальцем в склонившиеся над ним встревоженные физиономии.

– Я Маня, забыл? Вставай, Матвеюшка, поторопись, тикать тебе надобно отсюда! И нам всем заодно...

– От тормоз! Хватит уже зенками лупать, пей до дна, опосля поговорим!
– потеряв терпение, рявкнула Кузькина мать. Мотя послушался на чистом автомате: уж больно голосище на прапора Сусликова похож! Залпом вылил в себя остатки отравы, осознал, что сделал, и чуть не выдал её обратно. Кузька сунул ему кувшин с водой - вроде полегчало.

– Что случилось?!

– Наконец-то, очухался! Шельмец, всех разом под монастырь подвёл!

– А что я-то??

– Тише! Не ругайся, уважаемая, он же как лучше хотел. Не кулаками, а хитростью грубиянов наших проучить. Перестарался, видать, не простили тебе вчерашней обиды...

– Так вот в чём дело! Блин, не зря я хотел утром раздать всё бабло обратно от греха... Стоп, сейчас (Матвей глянул на часы с подсветкой) половина четвёртого, ещё и не утро даже. Говорите, народ денежки свои обратно захотел? И где?

– Народ-то? Спит, - усмехнулась Маня.
– Кто сам по себе, кому я помогла. И хозяину моему бывшему тоже.

– Бывшему?

– Не догадываешься? Это ж он всех подбил "своё возвернуть". Пришлого обчистить до нитки, по башке тюкнуть и в канаве прикопать, а бабу с дитём застращать и пинка под зад на все четыре, - явно процитировала она.
– Подколодные и рады согласиться, и работу всю чёрную за него сделать. Хорошо, что я их разговор случайно услышала. И ведь сон-травы порошок сама Сидору дала, он сказал, постояльцы попросили, от бессонницы... Только потом догадалась.

– Так вот почему меня со второго стакана так развезло!
– осенило Мотю.
– И даже приглючилось... Упс.

Он медленно распрямился, не обращая внимания на боль в затёкших ногах, и внимательно оглядел комнату. В предутренних сумерках да на трезвую голову она показалась ему совсем другой, чем вчера. Та или не та? Было или не было - вот в чём вопрос?

– Об чём задумался, касатик?
– с откровенной ехидной протянула Яга.
– Как спасать нас будешь, богатырь педальный?

Матвей про себя чертыхнулся и демонстративно повернулся к козе.

– Значит, и вправду твой Сидор собрался меня во сне удавить? А ты его самого усыпила... Зачем? Мань, ты ведь понимаешь, чем рискуешь, он же догадается, если совсем не дурак!

– Догадается, - не стала спорить она.
– И, конечно, дико разозлится. Он ведь и помыслить не может, что я его предам. Вопрос "зачем" - глупый, Матвей. Я бы не простила себе, если бы не вмешалась. И не потому, что ты мне серёжки подарил. А просто потому, что нельзя отнимать то, что тебе не принадлежит. Ни самую мелкую монетку, ни корочку хлеба... ни жизнь. Тем более, жизнь.

– Гуманистка, - уважительно улыбнулся Мотя.
– Ну что, спасительница, тогда милости просим к нам в компанию! В столице от Сидора верней всего спрячешься, если он вздумает тебя искать.

– Вздумает. У него в сейфе грамотка есть - моя кабальная. Дядюшка родной, козёл криворогий, после смерти родителей расстарался, - вздохнула Маня.
– Продал меня в работницы за бесценок, на десять лет... Три года прошло, ещё семь осталось. Да только всё равно уходить надо, а то Сидор от злости сам меня прибьёт или Подколодным отдаст. Спасибо, что позвал, Матвей, но у меня есть, куда пойти. Не хотели мы так, да что теперь сделаешь...

– Ты о чём?

– Так жених у меня есть, Ваня, - невольно улыбнулась она.
– Уже давно за мной ухаживает, хочет забрать отсюда, да Сидор жадюжный не даёт мне свободы. Вернее, такую цену за неё назначил, что Ване как раз семь лет на откуп и зарабатывать. Хотя он у меня небедный, как же - единственный на всю округу мельник. Он по первости меня даже сбежать вместе уговаривал, но я не согласилась. На мельнице Сидор меня сразу найдёт и обратно притащит, а бросать ради меня свой дом и своё дело я сама Ванюше не позволю, неправильно это. Вот так и живём пока - маемся... Ваня меня ждать обещал... А сегодня я сама к нему приду. Попрощаться. Уеду куда-нибудь на время, одна, чтоб ни к кому внимания не привлекать, а потом...