Скитальцы Гора

— Возможно, тогда мне больше не придётся пороть тебя, — заметила Лиадна.

— Да, Госпожа! — поспешила заверить её Ремис.

— В лагере найдётся какой-нибудь уроженец Венны? — поинтересовался я.

— Может быть, — пожал плечами Эфиальт. — А зачем тебе нужен кто-то из Венны?

— Продать ему Амину, конечно, — объяснил я.

— Но она же сама из Венны, — напомнил он.

— А разве для неё это имеет значение? — усмехнулся я. — Она теперь рабыня, и если она вернётся в Венну, то она ей и останется, и будет жить и служить там точно так же, как и любая другая невольница.

— Конечно, — согласился со мной Эфиальт.

— Можешь принимать любое разумное предложение цены за неё, — сказал я.

— Хорошо, — кивнул торговец.

— А тот парень, что только что пользовал Ремис, — продолжил я, — причём сделал из неё извивающуюся рабыню так хорошо, и так быстро, насколько я понял косианец.

— Верно, — признал Эфиальт. — Он приходит сюда почти каждый вечер, чтобы попользоваться ею.

— Тогда разыщи его и узнай, не сделает ли он выгодное предложение за неё, — посоветовал я.

— Честно говоря, я нисколько не сомневаюсь, что он такое предложение сделает и именно за неё, — улыбнулся Эфиальт.

— Принимай любое разумное предложение, — кивнул я.

— Она, конечно, уже понижена до статуса домашнего животного, — заметил маркитант, и добавил: — косианского.

— И как, по-твоему, кого это парень будет видеть в ней? — спросил я.

— Только того кем она является — рабыню, — пожал он плечами.

— И он будет рассматривать её и обращаться с нею соответственно?

— Конечно, — снова кивнул Эфиальт.

— Отлично, — улыбнулся я. — Значит она сможет, нося ошейник, как и любая другая рабыня, ходить босиком по улицам Тельнуса или Джада, где когда-то надменно и гордо вышагивала в бытность свою свободной женщиной.

Лиадна, закончив урок, вернулась на нашу сторону фургона, встала на колени подле Эфиальта, аккуратно отложив плеть у своего бедра.

— Мы тут обговаривали дела бизнеса, — пояснил маркитант Лиадне. — Утром я попытаюсь продать Амину и Ремис. Потенциальные покупатели на примете есть, так что мы не ожидаем трудностей.

Лиадна резко побледнела.

— После этого, завтра утром, — продолжил он, — Фебу нужно подготовить к демонстрации.

Теперь Лиадну начало заметно потряхивать.

Мне даже стало интересно, с чего бы это.

— Я надеюсь, — сказал Эфиальт, обращаясь к Лиадне, словно не замечая её очевидно возбуждённого или даже бедственного состояния, — что к завтрашнему вечеру мы сможем урегулировать наши счета с моим другом, Тэрлом.

Девушка покачнулась, и я, признаться, испугался, что она сейчас упадёт в обморок.

— Что это случилось с Лиадной? — поинтересовался я.

— Что с тобой, девка? — спросил у неё торговец.

— О, Господин! — внезапно завыла она и, бросившись на живот, жалобно протянула к нему свою маленькую руку.

— Что случилось? — удивлённо уставился на рабыню Эфиальт.

— Что будет с Лиадной?! — глотая слёзы, спросила она.

— Между прочим, Ты не свободная женщина как Феба, — напомнил ей маркитант. — Ты — рабыня, имущество, такое же, как Амина и Ремис.

— Я знаю, Господин, — всхлипнула девушка. — Я знаю!

Эфиальт, озадаченно хлопая глазами, смотрел на распластанную на земле фигуру.

— Не продавайте мне! — взмолилась невольница. — Не продавайте мне, Господин!

— Что-то я перестал тебя понимать, — пробормотал мужчина.

— Я люблю Вас, Господин, — призналась Лиадна. — Я люблю Вас!

— Но не я твой господин, — напомнил он. — Твоим настоящим владельцем является Тэрл из Порт-Кара. А я только держал тебя для него.

— Не продавайте меня, Господин! — не обращая внимания на его объяснения, продолжала причитать девушка.

— Ты мне не принадлежишь, — повторил Эфиальт. — Я не могу тебя продать, потому что Ты не моя собственность.

Теперь её начало неудержимо трясти от рыданий. Наконец-то до меня дошло, что именно так обеспокоило Лиадну. Мог бы и сразу догадаться, ведь Темиона, во время нашей последней встречи, на это намекала.

— Она была хорошей первой девкой? — полюбопытствовал я.

— Да, — кивнул мой друг, — возможно она лучшая в этом лагере.

— Она тебе нравится? — уточнил я.

— Честно говоря, я уже привык к ней, — признал он. — Она очень полезна, например, когда спит в ногах, хорошо их согревает холодными ночами.

— Могу себе это представить, — улыбнулся я, окидывая взглядом красотку Лиадну.

Эфиальт только пожал плечами.

— А-а, — протянул я. — а то мне показалось, что Ты, мой друг, увлекся ею.

— Она — всего лишь рабыня, — уклончиво ответил торговец.

— Возможно, Ты сам был бы не прочь предложить за неё цену?

— У меня было намерение поговорить с тобой по этому поводу, — признал он.

Лиадна подняла голову от земли и пораженно посмотрела на него.

— И как по-твоему, сколько она могла бы стоить? — осведомился я.

Лиадна, лежавшая перед нами на животе, ловила каждое наше слово.

— Я готов выложить за неё десять серебряных тарсков, — заявил Эфиальт.

— О, Господин, — воскликнула девушка. — Я не стою так много!

— Я это и без тебя знаю, — раздраженно бросил мой друг.

Учитывая состояние рынка в данном регионе, где большинство женщин уходило крупными оптовыми партиями, сомнительно, что Лиадна, даже притом, что красавица, была бы оценена больше чем в серебряный тарск, в лучшем случае в два. Большинство женщин вообще продавались за медные тарски, а за некоторых не давали даже нескольких бит-тарсков.

— Кажется, Ты всё-таки увлёкся ей, — заметил я.

— Она — всего лишь рабыня, — отмахнулся он, но увидев мою улыбку, добавил: — Пятнадцать серебряных тарсков.

— Эфиальт, я сомневаюсь, что твой фургон, все товары в нём и тарларион в придачу стоят так много, — усмехнулся я.

— Ты принимаешь моё предложение? — спросил торговец.

— И всё же я думаю, что Ты увлекся ей, — сказал я.

— Как такое может быть, — попытался возмутиться он. — Она же всего лишь рабыня

— Лично мне это не кажется невозможным, — пожал я плечами.