Скиталец

— Что мы будем делать после всего этого? — спросила она.

Это было то, о чем он еще не думал, его вычислительные мощности были настолько поглощены бесчисленными сценариями следующего дня, что он не уделял никакого внимания будущему. Их успех и их выживание были слишком неопределенными.

— Я не знаю, — сказал он после долгой паузы.

— Я хочу вернуться в твой дом.

Ронин наклонил голову.

— После всего этого ты все еще хочешь вернуться в Шайенн?

Она прижала ладонь к его животу.

— Дело не в месте, а в правителе. Без Военачальника Шайенн можно отстроить заново. Твой дом… он стал для меня домом. Настоящим домом, и именно там я влюбилась в тебя.

Безумное моделирование замедлилось, его процессоры переключились на настоящее. На Лару.

Смерть не была проблемой для ботов. Как он однажды сказал ей, есть включение и выключение. Несмотря на склонность его основной программы — часто игнорируемую — допускать ошибки в целях самосохранения, он не боялся своей возможной деактивации. Черт возьми, он прошел через это уже, по крайней мере, дважды.

Но мысль о ее смерти, о будущем без Лары… Это вселило в него настоящий страх. Иррациональный страх, тот, что шептал в отдаленных уголках его сознания, наживаясь на его неадекватности. Как он мог вернуться к бесцельной жизни после того, как она уйдет?

— Тогда мы останемся там, — ответил он. — Хотя… если ты все еще хочешь идти, я ведь обещал, что отведу тебя к океану.

— Да. Я хочу увидеть бескрайний океан, как в той книге, — ее рука скользнула выше, прошлась по его груди и коснулась сосков. Она повела бедрами, юбка сползла, обнажив их, и провела ступней по его икре. — Мы можем увидеть океан, а потом вернуться домой. Мы могли бы даже рассказать об этом соседям, но большинство из них, вероятно, нам не поверили бы.

Электрические разряды удовольствия пульсировали в теле Ронина, когда она ласкала его кожу. Приподнявшись на одной руке, он положил ладонь ей на бедро и провел ею к бедру, натягивая ткань ее юбки вокруг своего запястья. Она задрожала под его прикосновением, испустив тихий, прерывистый вздох.

— Неважно, что они подумают, — сказал он, фокусируя свою оптику на ее губах.

— Ни капельки, — она раздвинула колени, открываясь ему.

— Ты — это все, что имеет значение, Лара Брукс.

Она улыбнулась. Ее рука остановилась в центре его груди, прямо над сердцевидными процессорами.

— Люби меня, Ронин.

Он наклонился над ней, устраиваясь между ее бедер.

— Даже после того, как Пыль заберет меня.

Глава Тридцать Вторая

Лара провела бесчисленное количество ночей, прижимаясь к Табите то в одном, то в другом укрытии, продуваемом сквозняками, отчаянно нуждаясь в тепле. Они страдали от обжигающей жары и ледяного дождя, тела были изуродованы голодом, усталостью и болью. Вместе они пережили все самое худшее, что мог подкинуть им Шайенн, за проведенные в нем годы.

Несмотря на пережитые годы трудностей, Лара оказалась не готова увидеть свой старый дом после нескольких месяцев отсутствия.

Утреннее солнце еще не поднялось над горизонтом, оставляя небо тусклым, уныло-серым. Покосившиеся лачуги казались темными силуэтами на фоне этого неба, могильными знаками для еще не умерших. Даже те люди, которые не болели и не голодали здесь, умирали. Она никогда не забудет отчаяния и безнадежности, которые охватили ее во время пребывания в трущобах. Только Табита удержала Лару от того, чтобы поддаться им… Но и ее тоже забрало это место.

Еще одно тело на свалку.

Ньютон и несколько человек остановились, чтобы подождать на окраине трущоб, пока Лара вела Купера и его команду по узким грязным тропинкам между лачугами. Прежде чем она повела их в центр города, к единственному месту, куда каждый должен был пойти — к водокачке, — им нужно было сделать остановку.

Твердый металл кольца скользнул по коже Лары под рубашкой, напоминая о том, что она могла потерять — все. Они с Ронином не попрощались. Все, что им нужно было сказать, было сообщено прошлой ночью, через их слова и тела.

Она поправила капюшон и опустила руку к пистолету на бедре, сосредоточившись на ощущении его рукояти, а не на зловонии гнили и человеческих отходов. Люди только начинали выходить из своих домов. Даже в тусклом свете Лара заметила узнавание в глазах некоторых из них. Что они увидели? Худую, отчаявшуюся беспризорницу, которой она была, или здоровую, упитанную женщину, которой она стала?

Или кто-то из них видел ходячий труп?

Приближаясь к месту назначения, Лара заставила себя смотреть вперед. У нее была четкая миссия, и она должна была полностью сосредоточиться. Гэри и Кейт уважали и любили многие, и они всегда были добры к Ларе, если бы она смогла убедить их присоединиться к ней, это было бы чертовски хорошим началом.

Ее шаги замедлились, когда показалась их хижина.

— Нет, — выдохнула она.

Символ Военачальника был у них на двери, красная краска стекала, как кровь.

Она бросилась преодолевать оставшееся расстояние и на ощупь попыталась оттолкнуть дверь в сторону.

Отвратительный запах застарелой крови ударил ей в ноздри, когда она вошла. Позади нее раздавался неистовый топот ее сопровождающих, которые спешили догнать ее. Слабый свет исходил из маленькой второстепенной комнаты. Мужчина выступил вперед. Его темная фигура приблизилась, в его руке блеснула сталь клинка. Она резко втянула воздух.

— Лара? — он резко остановился.

Когда ее глаза привыкли, она поняла, что фигура принадлежала Гэри.

— Что случилось?

Он прошел мимо нее к выходу. Она жестом велела солдатам отойти, пока Гэри не задвинул дверь на место.

Гэри повернулся к ней. Он был изможденным, с темными кругами под глазами. В его взгляде светилась печаль, но было что-то более глубокое в нем — что-то огненное.

— Они ушли, — проскрежетал он.

Сердце Лары дрогнуло.

— Мэгги?

Опустив глаза, он покачал головой.

Милая Мэгги, которая всегда дарила Ларе поцелуй и белозубую улыбку? Единственный источник света и радости в Шайенне, единственная невинная жизнь, которую еще не коснулись трудности?

— Кейт тоже? — у Лары пересохло в горле.

Гэри провел дрожащей рукой по лицу.

— Я не… Я не знаю. Она… нездорова.

— Она жива?

Он кивнул.

Лара колебалась, подавленная ужасом от своего следующего вопроса.

— А… ребенок?

— Они узнали, — он зажмурился, из уголков глаз потекли слезы. — Каким-то образом они узнали. Мы были так осторожны, Лара, но эти ублюдки все равно узнали. Он хотел показать пример, и он…