Скитания души неприкаянной

Как ни странно, но я снова открыла глаза. Прошло уже две недели по реальному времени, в течение которого у меня не было никакого желания повторять свои эксперименты, но любопытство, сгубившее кошку, упорно подтачивало мое нежелание связываться со всеми этими похождениями еще раз. И оно победило. Открывала глаза я с некоторым опасением, думая, что увижу все снова нематериальным - ведь, по сути дела, в предыдущее мое посещение я насмерть замерзла. Оказалось, живая. Даже дышу. Мое бренное хладное тело было помещено в каменный саркофаг без крышки, так что только открыв глаза и судорожно дернувшись, я уже сидела, обалдело обозревая, что же мне подкинула на этот раз моя интересная и насыщенная тут жизнь. Находилась я в гроте с большим входом аркой. Одна, но снаружи, на улице, слышался детский смех и восторженные взвизгивания. Грот был обширный, и с высоким сводом, весь каменный, ничего лишнего, никаких человеческих материалов. Двухуровневый, как хорошая квартира. Мой саркофаг находился недалеко от входа, на первом уровня, дальше ступенькой уровень поднимался выше и там тоже была площадка. Что скрашивало однотонную серость камня, так это тут и там проглядывающие травинки. Это меня сильно удивило, заставив даже приподняться и, перевалившись через стенки саркофага, утвердиться на своих двоих. Саркофаг, кстати, стоял на возвышении и, несмотря на то, что был каменным, оставался удивительно теплым. Тут, в гроте, было вообще на удивление тепло. Под ногами скрипели камешки от каждого шага, я обходила грот по стеночке, пытаясь оценить его размеры и вспомнить, как я сюда попала.

Мои размышления прервал ввалившееся в грот высокое темно-серое существо с девочкой на плечах. Мы оба, остановившись, рассматривали друг друга. Оно было выше меня почти вдвое, словно живая статуя. Но не такая, как в музеях - все совершенная в своей выверенной красоте, а простая, жилистая, с ясно проглядывающими мышцами, узловатыми суставами, немного выпирающим животом. В набедренной повязке, что позволило предположить мужской род. Потому что лицо у него было хоть и гуманоидным, но только по общим чертам. Два глаза, нос, трещина рта без губ. Не взялась бы оценивать красоту и пол существа без этой набедренной повязки. Очень длинные, руки и невероятно музыкальными тонкими пальцами, жилистые босые ноги, безволосый, даже на голове - скорее сосульки, а не волосы. И потрясающей голубизны глаза, практически человеческие. Симметричные, с радужкой и зрачком, большие только. И невероятной глубины, словно смотришь на свет сквозь драгоценный камень редкой чистоты.

"Очнулась" - констатировало оно.

Мне оставалось только кивнуть. Девочка слезла с плеч этого существа и подбежала ко мне, уткнувшись в живот и обнимая. Совсем уже не напоминала того заморыша, что я сняла с горячей лежанки в подвале пекарни. Веселая, розовощекая, отмытая и холеная - очень красивая, как оказалось. С огненно-медно-рыжими волосами и папиными фамильными глазами. Потрясающее сочетание. Я обняла ее и снова обратила всё свое внимание на это существо.

"А... долго меня не было?"

"Три месяца" - последовал краткий ответ.

Хмыкнула. Ну да, опять меня шатает по времени.

"Как же мы не замерзли? Я же отчетливо помню, как мы посреди поля замерзали"

"Я вас нашел, возвращаясь домой..."

Оказалось, этот горный тролль (да-да, я тоже удивленно приподняла брови) возвращался с промысла. Молоко он воровал в деревне. А ему, каменному, все едино, что холодно, что жарко, он всепогодный, всегда в одной набедренной повязке ходит. И очень он удивился, что посреди поля ..люди... вдруг с чего-то решили помереть от незнакомого ему холода. Он не искал, просто заметил свечение, ведь я по-прежнему свечусь для всего волшебного. Заинтересовался, а там - мы, уже совсем сомлевшие. Ну, он тоже оказался обуреваем любопытством, подхватил нас обеих - и притащил к себе. Выясняя опытным путем, на что наши бессознательные тела реагируют, он установил у себя в гроте комфортную нам температуру - и стал ждать. Он у себя в гроте, среди камней - вообще царь и бог. Только животину держать не может, не человек, все-таки. И огород - не может, и дом ему комфортен просто пещерой. Ну, не человек, что его мерять привычными мерками. Горные тролли оказались на удивление живучими. Найти их, чтобы уничтожить физически в их вотчине просто невозможно, а верить в них не перестают, потому что они далеко от центров цивилизации, а народ, холящий здесь - далек вообще от всего, он тут просто живет, животных выпасает, дерево рубит, травки, там, всякие, грибы. Им не до смены мировоззрений, им бы прокормиться. И верят по большей части в силу матушки-природы, а этой веры остаточно троллям вполне хватает, чтобы плевать на все перепетии человеческих метаний. Хотя о возникшей опасности для жизни они знают, приходили в горы каратели, пытались извести, кого могли. Но дикая местность - это совсем не то, что города и окрестности, большей частью ушли ни с чем. Тех, кто послабее - тех еще повыбивали, а троллям - пофиг, они просто растворились в недрах горы - ищи-свищи их. Стали незаметнее, скрытнее, но в-целом, их жизнь мало изменилась.

Девочка пришла в себя через два дня. Они подружились, он стал о ней заботиться. Своровал в деревне подходящую более-менее одежду, как мог, ухаживал, но что делать с ней, не знал. А я спала. Живая, но в себя не приходила. Ну, он так и ждал. Ему наше пребывание еще и надоесть не успело, у него другие понятия времени.

Теперь мне предстояло решить, что же нам делать дальше. Я вышла из грота и окунулась в теплоту и буйство красок весны. Везде, куда хватало глаз, зеленело. Прямо под ногами сочно вилась трава, над входом нависали ветки, обрамленные молодыми листиками. Все звенело, журчало, пело, даже ветер, казалось, веселее дул. Я оказалась в горах, куда когда-то так стремилась.

Перед входом стоял валун, удобный широкий, нагретый солнцем. Так и манивший усесться. Ну, я и уселась. Местность я не узнавала, что и неудивительно, горы - они большие. Девочка опять затеяла возню с троллем, тоже у входа, но чуть дальше, на площадке с довольно обширной лужайкой с небольшим уклоном, резко потом переходящим в обрыв.

Что же мне делать?

Снова прокрутила в голове прошедшие события. Куда идти? На что надеяться? С одной стороны, мне было дико жаль уходящей магии, с другой - страшно попадаться людям на глаза. Я уже один раз испытала ощущения женщины, обвиненной в колдовстве, на всю жизнь запомнила! Это даже не страх теперь, это форменная фобия. Что же мне делать... Мысли текли неспешно, я отрешенно наблюдала за возней на площадке. Не знаю, чем девочка подкупила тролля. Но он в ней. Похоже, души не чаял, возился, как любящая бабушка. Привык уже, наверное, за 3 месяца. Да и девочка отъелась. Тяжелая теперь, верно, так сразу и не утащишь. Воспоминания скакали бессистемно, утягивая все дальше и дальше к моменту, когда все только начиналось. Медвяна, Вадим, Шевр, Альдер, Вальдет... Вальдет!

В волнении, я вскочила, устремив свое внимание к сознанию Вальдета. Как оказалось, вскочила я не вся, только мысль моя, которая, следуя за устремлениями сердца, повела мой взгляд к искомому. Вальдет нашелся в замке, как когда-то давно, даже, по-моему, зал был тот же. А вот сам он - я едва его узнала. Он выглядел страшно. Зал словно покрылся паутиной, посерел, резное кресло под Вальдетом растрескалось и потемнело. Сам он постарел, зарос седыми волосами, будто и не знавшими ножниц и расчески. Волосы его стелились по полу, пересекая весь зал. Он стал грузным и расплывшимся, обтекая кресло, сливаясь, словно жидкий, по ступенькам, ведущим пьедесталу. Он будто и не живой был, неподвижный, застывший... засохший и прикипевший, слившийся с залом. С остановившимися, выцветшими, уже далеко не синими, а блекло-серыми глазами, смотрящими в одну точку. И вот в этом запустевшем уголке внезапно, вся такая сияющая, появилась я. В ужасе остановившись, будто налетев на стену. И явственно услышала скрип, с которой с источнику сияния Вальдет повернул голову. Пока он, не веря, смотрел на нематериальную меня, глаза его наливались цветом, из серых становясь голубыми и приобретая все большую насыщенность.

"Ты?!" - выдохнул он

"Я" - ошарашенно произнесла я - "Вальдет, что с тобой?"

"Ты ушла!" - он обвиняюще повысил тон, его голос сорвался и задрожал - "Ты ушла и моя сила стала утекать с приходом этих иноземцев. Они вырезают малейшие очаги магии, они каждым своим действием убивают меня" - он встал, шатаясь, фигура его обрела подобие былой формы, перестав стекать и став более похожей на тело человека, а не жижу - "Ты бросила всех, кого породила. Куда ты делась?!"

"Вальдет, прости" - я чуть не плакала - "Я видела, как они зверствуют, они убили семью Альдера, они и меня бы убили, если бы узнали, я их сама боюсь"

"Где ты?" - он подошел, ступая аккуратно, боясь неверным движением спугнуть меня, его волосы стремительно укорачивались и темнели

Я подняла на него глаза - "Ты будешь смеяться..., но - не знаю. Где-то в горах, недалеко от замка Альдера"

Он попытался обнять меня, но его руки сомкнули воздух, а я потеряла концентрацию от острого чувства ностальгии и снова обнаружила себя сидящей на валуне перед входом в грот. Время уже перевалило за полдень. Собственно, ничего не изменилось, только тролль и девочка, наигравшись, лежали на травке, загорали. Ну, хотя бы что-то осталось от того, привычного мира. Увидев Вальдета, меня как-то даже отпустило. Я встала с камня, решив тоже поваляться на травке, успокоенная тем, что этот мир не так уже и кардинально изменился, если Вальдет в нем еще есть. Значит, есть еще те, кто может постоять за магию, мне не придется кидаться грудью на амбразуру и разбрасывать листовки с призывами любить волшебство. Но как же он изменился. Как сильно на него повлияло выдавливание магии из окружающего пространства. Значит, не врал он когда-то - без магии он не жилец. Не человек, по сути - магическая эманация. Интересно, как чувствует и как видит мир магическая эманация? Травка приятно холодила и ветерок нежно обдувал мое еще не окрепшее после сна тело. А жизнь-то - налаживается!

Полежать долго мне не дало появление Вальдета, эффектно возникшего перед входом в грот. Эффектность заключалась в порыве холодного воздуха и ощущением на мгновение потемневшего солнца. А звуковые эффекты присутствовали в виде крепкого словца тролля и оглушающего визга малышки Альдера, что и заставило меня открыть глаза. Он просто стоял и молча смотрел на меня, теперь уже ничуть не отличимый от того Вальдета, что я помнила по прошлому посещению. Я встала навстречу.

"Живая, снова живая" - словно боясь поверить в такое счастливое обстоятельство, сказал он - "не призрак моей памяти, не тень ушедшая, не морок - живая. Где ты была?" - не выдержав, сорвался он на крик - "Ты знаешь, что происходит? Это твоя воля?!"

"Нет.... Нет, что ты" - я виновато смотрела на него - "я тут (скорее всего) ни при чем (по крайней мере, ничего такого не помню). Я сама их боюсь. ... Они убили семью Альдера, разрушили его замок, уничтожают магов, волшебных существ, саму возможность магии - грубо, безжалостно, методично. Я сама их боюсь"

"Так ты хочешь вернуть магию? Ты... со мной?"

"Да" - пришлось мне пересилить свое Я - "Я с тобой"

Он улыбнулся "Я же говорил, что ты еще будешь принадлежать мне!"

Скрипнула зубами со злости, но вернуть магию сейчас было важнее, так вопияло мое чувство справедливости, ностальгия и жажда мести за те смерти, что я видела в памяти дриады замка. И, отрешившись от личного неприятия Вальдета, я шагнула вперед, к нему. Он обнял меня - так нежно, так крепко, что во мне взыграло удивление. А потом - поцеловал. И я, закрыв глаза, отдалась поцелую, искренне изо всех сил мечтая, чтобы он знал, что делать, чтобы магия вернулась, чтобы было, что противопоставить захватчикам земель человека, который мне очень дорог...