Сколько стоит любовь

– В данном случае, полагаю, что они правдивы, милорд. Ты же не станешь отрицать очевидное? Но это совсем не мое дело, что у тебя было до меня.

– Но тебе небезразлично, что у меня будет при тебе? – он вопросительно изогнул бровь и усмехнулся.

– Думаю, ты помнишь условия договора, - напомнила мягко.

– Значит, дело всего лишь в договоре? – уточнил Кэшем и перестал усмехаться.

– Конечно. Я не хочу, чтобы мое имя порочили и если у тебя есть низменные желания обладать какой-то женщиной, - мне едва хватило усилий, чтобы говорить спокойно и без волнительных пауз, - то будь любезен делать это так, чтобы не порождать сплетен и слухов. Иначе это будет нарушением договора. Одно дело нарушить до свадьбы и совсем другое теперь, когда мы муж и жена! – Сказала и почувствовала гордость за свою выдержку.

Смогла. Сил хватило. Нет. Кэшем ни за что не узнает, что интересен мне. Я не дам Бену власть над собой, пусть даже как женщина я его и не интересую. А он прекрасно дал мне это понять. До сих пор помню его слова.

Он как-то странно посмотрел на меня и произнес:

– Я буду беречь твою честь, обещаю, - и отвернувшись, направил жеребца вперед.

*********

Матушка и сестрицы были рады меня видеть. Но во взгляде леди Роттенгейн промелькнуло удивление. Кажется, меня не ожидали в гости уже на следующий день после свадьбы.

– Боги, Рори, ты просто расцвела! – восхитилась Алиса.

Втроем они взяли меня под руки и утянули за собой в гостиную, чтобы поговорить, в то время как отец занял беседой Бенедикта.

Мы присели на диванчик. Матушка отправила лакея принести нам чаю и немного сладостей. Марго устроилась рядом, обняв меня тонкими ручками, а Алиса опустилась в кресло напротив с интересом рассматривая меня так, будто я могла измениться за одну ночь.

– Что вы так смотрите? – не выдержала и рассмеялась.

– Просто мы не ждали тебя сегодня, - призналась матушка. – Не думала, что лорд Кэшем отпустит тебя так быстро… - она недоговорила и вдруг покраснела, а я прекрасно поняла, на что моя мама намекнула.

– Он не совсем отпустил меня, - пошутила, глядя на родных. – Мы же приехали вместе?

– Ну хоть это радует, - вздохнула мама, затем взглянула на Алису. – Милая, пойди скажи слугам, чтобы принесли еще вина!

Сестра удивленно приподняла брови и потянулась было к колокольчику, но матушка так взглянула на нее, что Алиса поняла: ей тактично намекают оставить нас наедине.

– И Маргарет возьми. Пусть ей сделают фруктовый салат, который она так просила, - добавила матушка.

Алиса вздохнула, взяла за руку Марго, которая не хотела уходить, и обе сестры вышли, оставив нас с матушкой наедине.

Как только стихли шаги, леди Роттенгейн повернулась ко мне.

– Рори! Ты приехала верхом? – быстро сказала она.

– Да, - я вдруг поняла, что удивило матушку.

Кажется, то же самое, что давеча удивило и леди Вайолет.

– Как он позволил тебе сесть в седло? – ахнула она. – Не болит ничего, душа моя?

– Нет, - я покачала головой. – Лорд Кэшем очень обходительный и добрый. А еще, - шепнула, склонившись ближе к матери, - он немного целитель.

– Немного целитель… - повторила она и просветлела. – И все равно, не стоило вам ехать через весь город верхом. У тебя теперь иное положение в обществе. Экипаж более соответствовал бы твоему новому статусу. Ты должна вести себя подобающим образом, дорогая. Помни все, чему я тебя учила.

– Мама, - я попыталась выразиться как можно мягче. – Я теперь супруга лорда Кэшема и, если он и его семья находят, что все прилично, думаю, нет причины для волнения. Я теперь леди Кэшем и могу решать, когда мне ехать верхом, а когда в экипаже.

Матушка сдвинула брови. Кажется, мой ответ ей не понравился, но обдумав его более тщательно, она кивнула.

– И все же, репутация – вот то, что истинно важно для женщины, для любой.

Подавив желание закатить глаза, я с трудом дождалась, когда вернуться сестры.

Зная Алису, не удивилась, что сестрицы пришли едва мы с матушкой успели обсудить тему моего поведения. Вместе с сестрами явился лакей. В его руках был поднос, на котором стояло все для чаепития и вино. А еще салат для Марго.

– Итак, я хочу услышать, как ты счастлива, - высказала свои пожелания Алиса и, присев рядом, всем своим видом показала, что больше меня не покинет. Не сегодня.

*********

Несколько дней, которые оставались до свадьбы Алисы, мы с Бенедиктом продолжали играть влюбленных.

Он оказался довольно изобретателен, а мне просто понравилось подыгрывать ему. Не всегда. Но очень часто.

Спали мы в одной кровати. Бен наотрез игнорировал ковер, который я, как могла, расхваливала ему больше в шутку, чем всерьез.

– Ты желаешь, чтобы я спал у твоих ног, - возмутился он в один из вечеров, когда мы, вернувшись после ужина, сели играть в шахматы. – Все женщины одинаковы.

– Возможно, - ответила лукаво. Моя королева загнала короля Бена в угол и, предвкушая победу, я проговорила, - тебе лучше известно о том, какие женщины и, кстати, тебе шах!

– Коварная! – сказал он с наигранным гневом и опустил взгляд на шахматную доску. – Вот, взгляни, твоя игра и твоя королева лишь подтверждают мои слова.

Я улыбнулась, а в памяти вспыхнула картина, когда сегодня утром Бенедикт, поймав меня на лестнице, поцеловал так, что ноги подкосились, а я была вынуждена вцепиться в его широкие плечи, просто чтобы не упасть.

Как оказалось, вся эта нелепая сценка была разыграна только для той, кто появилась внизу.

Для герцогини.

Но поцелуй мне понравился, даже несмотря на то, что был продиктован не более, чем игрой в любовь.

– Ты не менее коварен, - ответила и вздохнув, поняла, что король Бена с легкостью ушел из-под шаха.

В подобном русле наша жизнь текла и дальше, а когда наступил самый важный день в жизни моей сестры, я поняла, что мне будет не хватать и Алисы, и нашей жизни в Астер-холле.

Свадьба младшей прошла менее помпезно, зато, как мне показалось, более душевно. На этот раз отцу удалось отстоять свое мнение и праздник по случаю бракосочетания его дочери прошел в нашем доме.

Алиса была прекрасна. Она светилась от счастья, и я немного позавидовала ей.

Я не была Алисой и не умела так, как она, радоваться за других. Глядя на ее счастливое лицо и на сияющего Ричарда там, в храме, где несколько дней стояла сама, рука об руку с Беном, я увидела и почувствовала разницу в этих двух союзах.