Скользкий

– Да мутанты ваши какие-то беспорядки у ворот учинили. Пока их к ногтю не прижали, никого из Форта не выпускали.

– Да и хорошо, что позже выехали. Зато под криоген не попали, – замахал руками Серега. – Не видели? Там целую рощу поморозило. И дорогу захватило. Как раз у самых болот.

– Повезло. Раньше прошли, – сразу понял я, о какой роще разговор. – С погодой в последнее время вообще не пойми что творится.

– И не говори. – Михаил Григорьевич указал мне на разложенную на полотенце снедь: вареные куриные яйца, ломтики сала, зелень, каравай хлеба и полголовки желтого сыра. – Чем, как говорится, богаты, тем и перекусим. Угощайтесь.

– Бать, ну ты совсем филантроп, – укорил отца Сергей. – Подвезти попутчиков от нас не убудет, но булки на деревьях расти пока не начали.

– Ну-ка, цыц! Будет он еще отца стыдить!

– Да нет, все правильно, – сглотнул я слюну. – Только с золотишком в последнее время не очень. Доллары возьмете?

– Да какие могут быть деньги? Угощайтесь, – наградил сына грозным взглядом Михаил Григорьевич.

– Нужны нам эти зеленые фантики. Вы патронами расплатитесь. – Серега сидел к отцу спиной и поэтому не увидел, как тот потянулся за кнутом.

– Ты что меня перед людьми позоришь? – Михаил Григорьевич неслабо протянул сынка плетью поперек спины. На коже осталась алая полоса.

– Ай! Бать, ты чего? Сам же всегда говорил!

– Я те дам – говорил! – Второй удар перечеркнул спину от левого плеча к пояснице. – Я те поговорю еще!

– Больно же! Бать, ну ты чё?

– Михал Григорьич! Нормально все. – Предложи мне кто такой обмен в рейде – в морду получил бы моментально. А тут – все же меня везут. И еда из воздуха у этих людей не появляется. К тому же патроны я достал вроде подмоченные… – Держи. Двух хватит?

– Хватит, – повел плечами и зашипел от боли Серега. Солнце спряталось за небольшой тучкой, подул ветерок, и сразу же похолодало. – Бать, кинь рубашку.

– Вы уж не серчайте на нас, – передав рубаху, примирительно вздохнул Михаил Григорьевич. – Молодежь нонче пошла… Да и время сейчас такое… Не поверишь, у нас на село всего два десятка ружей. Больше нельзя. В тайгу по трое ходим: один с ружьем, двое с самострелами. Вот парни и подвинулись на этой почве.

– Ничего я не подвинулся, – огрызнулся Серега.

– Поговори еще у меня. Вырастил коммерсанта на свою голову.

– Как же вы зимой без оружия? – удивился я.

– Да у нас рота егерей расквартирована. – Возница протянул мне ломоть посыпанного солью хлеба. – Спутница ваша пусть тоже угощается.

– У нее в котомке свои харчи заначены. Захочет – поест. – Я положил на хлеб ломтик сыра и откусил.

– Ну, тогда за знакомство. – Михаил Григорьевич достал бутыль с темно-зеленой жидкостью и налил в жестяные кружки пальца на два настойки. – На семи травах…

– А мне? – обернулся Сергей.

– У тебя рука… – хмыкнул еще не сменивший гнев на милость отец. – За дорогой смотри давай.

Настойка оказалась стоящей. Мягкой и бодрящей. Привкуса самогона не ощущалось вовсе. И еще от нее сразу же разыгрался аппетит. Хотя чему там разыгрываться? Сутки крошки во рту не было. Как бы мне хозяев так не объесть. Все, последний бутерброд.

С сожалением крякнув, Михаил Григорьевич после третьей стопки бутыль с настойкой убрал. Правильно, завязывать пора – и так в голове уже зашумело. Крепкая, зараза.

Телеги съехали на обочину и мимо нас, разбрызгивая грязь, промчался «Камаз» с закрытым брезентом прицепом. В кабине мелькнули хмурые лица одетых в полувоенную форму людей. Еще трое автоматчиков пылились в заставленном железными бочками кузове.

– Разъездились, – Серега пальцем счистил со щеки вылетевшую из-под колеса грязь.

Впереди показалась переправа через Лесную – речку, вытекавшую из южных болот. Добротную каменную плотину с обеих сторон прикрывали блокпосты – обложенные кирпичом бетонные строения. Закрывавшие проезд железные решетки поднимались при помощи гидроустановки: с шумом вытекающая из запруды вода вращала деревянные колеса.

О чем-то задумавшийся сборщик платы стоял в дверях караулки и делал пометки в замусоленном блокноте. Сидевший рядом на низенькой табуретке десятник охранников правил лезвие топора, а два его вооруженных «огненными ульями» подчиненных спрятались от солнца в тени навеса перед въездом на мост.

Недалеко от плотины по запруде скользили две лодки. В первой рыбаки проверяли сети, во второй их страховали, внимательно наблюдая за водной гладью вооруженные арбалетами и баграми мужики.

– Опять раскошеливаться, – пробурчал я.

Переправа была платной. С пеших брали сущие пустяки, а для владельцев телег сумма выходила весьма ощутимая. Нежелавшие расставаться с деньгами могли попытать счастья на ближайшем броде километрах в пяти к югу. Недалеко вроде, но мало кто жмотился. И рискованно, и крюк выходил все же приличный.

– Для нас проезд бесплатный, – успокоил меня Михаил Григорьевич.

– Это как так? – удивился я.

– Со старостой договорились. Мы ему скидки, он нам бесплатный проезд. И все довольны.

Так оно и оказалось. При приближении обоза решетка пошла вверх и телеги беспрепятственно въехали на доски моста. Закинувший удочку прямо с плотины караульный помахал нам рукой.

Круто они договариваться умеют. Ничего не скажешь, переговорщики от Бога. Я слышал, что пока Михайлов – начальник Патруля – не пообещал старосте Собольего сжечь на хрен его село, тот ни в какую не соглашался делать переправу для патрульных бесплатной. И еще не факт, что это именно угроза подействовала. Вполне возможно, что на старосту надавило Братство – последние годы Соболье было их вотчиной, – не желавшее обострять отношения с Патрулем. А вообще, насколько мне было известно, правом бесплатного проезда через плотину, за исключением патрульных, могли похвастаться только жители окрестных хуторов.

– А чем торгуете? – спросил я, когда переправа осталась позади.

– Соль, сахар, спички, – усмехнулся в бороду вновь забравший у сына поводья Михаил Григорьевич. – Ширпотреб всякий.

– А-а-а, – оставил при себе сомнения в правдивости ответа я. Не хотят говорить – их право. Коммерческая тайна и все такое. – Я смотрю, вы китайцев нанимаете?

– Нанимаем. Чего не нанять? Не пьют и на оплате хорошая экономия выходит.

– Не боитесь, что Триаду наведут?

– Нет, – уверенно заявил возница. – У нас с этим строго. Попробуй только полиходейничать – сразу хвать за ухо и на рудники. А Монетный рудник – это такая штука, откуда даже вперед ногами не выходят.