Скорбный день. Часть 1

 - И где он?

 - В Вавилонской башне, - ответил Алекс.

 - Где-где? – удивилась Ева.

 - Сыновья Ноя надумали прославить свое имя и построить башню до небес.

 - Но у них не вышло, - продолжила Вика. – Башню разрушили, а их покарали за гордыню.

 - Гордыня – отличный грех, - подвела черту Ева. – Все лучше убийства.

 - Не переживай, - шутливо подбодрил Алекс, - впереди нас ждут грехи покруче.

Лошади ждали хозяев у выхода из шатра, накормленные и отдохнувшие. И всадники, и скакуны обрадовались встрече. Ева без посторонней помощи села на Тенебру. Если так пойдет дальше, она станет первоклассной наездницей.

Алекс сверился с картой, выбрал маршрут, и они тронулись в путь.

 - Не хочешь снять печать? – поравнялась с Евой Вика.

 - Прямо здесь?
– в шатре Ева спрятала ключ в карман и забыла о нем.

– Почему бы и нет?

Ева достала из дорожной сумки книгу Судного дня и пристроила ее на спине Тенебры, придерживая коленями. Вытащила из кармана второй ключ, повертела его в пальцах. Он, как и шатер царей Содома и Гоморры, был из золота, с оттиском в виде кубка. Ева приложила ключ к печати. Слившись воедино, они зашипели и пошли пузырями, точно металл, нагретый сначала в печи, а затем опущенный в воду. Книга раскалилась. Чтобы не обжечь себя и Тенебру, Ева сбросила ее на землю.

 Книга ходила ходуном, трясясь как припадочный больной. Спустя минуту все закончилось. Вторая печать пала.

 - Я почувствовала! – прошептала Вика, ощупывая себя.

 - Что именно? – спросил Алекс.

 - Силу. Она наполнила меня.

 - Поздравляю, - кисло улыбнулся Макс.

– Ты солгал, - обвинила его Вика. – Ты сказала, что ничего не изменилось, когда твоя печать пала. Это ложь!

 Макс пожал плечами:

 - Какая разница? Ты все равно не сможешь воспользоваться силой.

 - Стоп, - вмешалась Ева. – Я ничего не понимаю. О какой силе речь?

 - О нашей, - раздраженно отмахнулась Вика. Слова Макса ее огорчили.

 - Что не так с вашей силой?

 - Первые четыре печати, - сказал Алекс, - даруют всадникам полную силу. Но только в том случае, если амулеты при них.

– Амулеты? – переспросила Ева. Рука сама собой потянулась к шее, где недавно висела цепочка с кулоном-полумесяцем. А она-то считала кулон простым украшением. Вот почему Алекс так неохотно отдал его отцу! Самаэль нарочно лишил их силы. Пока амулеты у демона, его власть над всадниками безгранична.

Ева впервые видела Вику подавленной. Нелегко чувствовать в себе дремлющую силу и быть невластной распоряжаться ею. Особенно тяжко это для деятельной натуры Войны.

– Подними книгу, - велел Алекс. – Пора ехать дальше.

К концу дня, когда небо из темно-серого превратилось в непроглядно черное, на горизонте обозначилась вершина башни. Ее длинный стержень чуть накренился вбок, копируя Пизанскую башню. Из-за опоясывающих фасад винтовых лестниц башня напоминала многоярусный торт: широкий у основания, но постепенно сужающийся к верху.

 - Это и есть Вавилонская башня? – поинтересовалась Ева.

– Она самая, - кивнул Макс.

Он давно ехал рядом, но Ева не решалась заговорить с ним, помня о том, что произошло в шатре. Ее терзала неизвестность: заметил ли Макс что-нибудь? Как это выяснить, не вызывая подозрений?

 - Ты какая-то задумчивая сегодня. Что стряслось? – произнес Макс.

Ева скрестила пальцы наудачу и бросилась в омут с головой:

 - Что ты делал после того, как выпил хмельное зелье?

– Ничего особенного. Развлекался с гостями. Принимал участие в эстафете, прыгал через костер, играл в оркестре. Всего не упомнишь. Даже странно, откуда энергия бралась.

 - И не было ничего такого, о чем бы ты не мог мне рассказать?

 - Ты намекаешь на что-то конкретное?
– нахмурился Макс.

Вот он - подходящий для признания момент. Надо лишь открыть рот и сказать: «Мы с Алексом поцеловались». Макс обязательно ее простит. Ведь это была не она, а зелье, вскружившее ей голову. Но слова не складывались в предложения, а звуки не покидали рот.

Ева на секунду прикрыла глаза, собираясь с духом, а затем впервые солгала Максу:

– Ничего конкретного. Просто зелье едва не прикончило нас, и я боюсь, как бы это не повторилось.

 - Впредь мы не будем употреблять напитки сомнительного происхождения, - успокоил Макс.

– Дело не только в этом. Лилит отдала ключ против воли, цари пытались нас убить лишь бы оставить его себе. Что если остальные души будут поступать также? Кажется, ключи важны для них. Они сопротивляются, а у нас нет силы противостоять им.

– Ну, кое-что мы все-таки можем. Вике и Алексу не обязательно носить амулеты, чтобы справиться с парой-тройкой воинов. А с Виталиком попросту никто не рискнет связываться.

 - Остались мы с тобой, - Ева усмехнулась. – Самая бесполезная часть команды.

 - У Макса тоже имеется талант, - вклинилась в разговор Вика.

 - О чем она? – спросила Ева у Макса.

– Не может простить, что я наврал ей про обретение силы. Вот и выдумывает гадости. Мой единственный талант – насылать болезни, но без амулета я не могу им пользоваться в полной мере.

Вика пожала плечами, показывая, что ее не волнует замечание Макса. Она сказала то, что сказала, а вывод Ева пускай делает сама – вот что говорил ее жест.

От дальнейших расспросов Еву отвлекла Тенебра. Она встала, как вкопанная, и наотрез отказалась ехать дальше. Ее примеру последовали другие лошади.

– Ну что ты, Беллум? Что тебя напугало, малыш? – Вика наклонился к уху коня, ласково поглаживая его по шее. Ева не подозревала, что Война способна на нежность.

Но добрые слова не успокоили животных. Они дружно пятились назад, один вид башни внушал им ужас. Спустя минуту всадники выяснили причину их страха: земля мелко задрожала, накренилась, пошла волнами. Землетрясение набирало обороты.

Приставив ладонь ко лбу, укрывая глаза от песка, Ева смотрела на башню. Земля под ней расступилась, образовав яму, в которую, словно в зыбучие пески, погрузился первый этаж.

Землетрясение окончилось также внезапно, как и началось. Пейзаж не изменился, разве что высота башни уменьшилась на треть.

– Едем дальше, - велел Алекс и первым тронулся с места.

Ева последовала за ним с тяжелым сердцем. Ей заранее было жаль строителей башни. Тяжелая, изнуряющая работа, результаты которой постоянно уничтожаются - от подобного легко сойти с ума.