Скорость. Назад в СССР 2

— А ты?

— А что я?

— Ты чем занимаешься?

— Ну во-первых я гонщик, как уже вам говорил, а во-вторых я могу например Жигули с закрытыми глазами разобрать, разложить крепеж и запчасти на коврике, а потом все собрать. Есть у вас машина, нужен ремонт? Или совет эксперта? Могу перебрать зажигание, движок, ходовую.

Он покачал головой, не зная, что ответить, потом вздохнул и сказал:

— Все с тобой ясно, Склифософский. Ты только от этого кутаисского хулиганья держись подальше и по ресторанам поменьше шастай.

— Есть товарищ сержант, лазать поменьше по ресторанам.

— Ходить в рестораны в твоем возрасте…

Он плотно сжал губы, хотел что-то добавить, но удержался, просто пригрозив невидимому собеседнику указательным пальцем. Потом после короткой паузы добавил, не смотря в нашу сторону:

— Ну вот и ладненько. Ждите.

Каналья, он как он узнал про драку с людьми Котэ.

Я не очень понял, почему он назвал их чуть ли не шпаной, хотя по рассказам Сереги Котэ был более масштабной фигурой в криминальной иерархии.

Тем временем за дверью в кабинете разразилась целая дискуссия.

— Нет, но вы мне объясните. зачем им две штуки. Хорошо, положим они спортсмены, автогонщики, хотя лично я в этом очень сомневаюсь, — грохотал голос одного из сотрудников милиции, — Один карбюратор — это я понимаю. Купил, поставил на гоночную или любую другую машину. Кстати, тут нужно написать запрос в ГАИ не является ли это самовольным внесением изменений в конструкцию автомобиля, которая влияет на безопасность дорожного движения.

— Не является, поверьте специалисту, — отвечал спокойно Юргис Шяудкулис, — я испытатель, и очень хорошо знаю конструкцию наших машин и регламенты.

— Ну допустим, но вы же знаете про ситуацию с запчастями в стране? Можно ли купить эти ваши итальянские Веберы в открытой продаже? Нет? Вот я говорю, нет. Дело пахнет керосином. Все же яснее ясного!

— Простите, что яснее ясного? Я не понимаю в чем вы их обвиняете?

— Я же вам говорил, что один карбюратор — это я понимаю. Но два! Это уже тянет на партию, которую приобрели с целью спекулятивной продажи и последующей наживы. Ну не может на одном двигателе стоять два карбюратора. Не может!

— Еще как может, просто вы никогда не видели.

— Да бросьте, не смешите меня. Это, как пятая нога у лошади! В ней нет необходимости.

— Товарищ милиционер, я вам уже полчаса объясняю, что если вы найдете хотя бы одного знакомого гонщика или механика, то вам подтвердят, что это обычная практика в автоспорте.

— Не знаю, — раздраженно отвечал собеседник, — хоть звони в Федерацию автоспорта.

— Заместитель председателя Федерации сидит прямо перед вами.

— Нет, мне не нужно ваше удостоверение, верю вам на слово.

— Прекрасно, тогда поймите, что никакой спекуляции тут нет. Есть запчасть есть чек, все законно.

— Ну допустим, что купили законно, вы хотите сказать, что вы что они знают, как поставить два карбюратора на двигатель от жигулей.

— Полагаю, что да. Давайте у них спросим.

— Ну хорошо! — послышались шаги дверь с шумом распахнулась, на пороге появился милиционер — вот ты!

Сотрудник указал пальцем на Бориса, но тут же передумав перевел его на меня, — нет ты. Иди сюда!

Я вопросительно посмотрел на него потом по сторонам и переспросил:

— Я?

— Да, ты. Пошли в кабинет.

Его тактика сыграла против него же. Понятно почему он так поспешно поменял решение.

Он сомневался в своей правоте и выбрал на вид самого молодого и неопытного для того, чтобы посадить Юргиса в лужу.

Я вошел в кабинет, встал напротив стола этого милиционера и вежливо поздоровался с другими сотрудниками в помещении.

— Ты у нас, кто из троих? — миллионер разглядывал какую-то бумагу на столе.

— Александр Каменев.

— Каменев. Так-так-так. Где работаешь, учишься?

Я сообщил требуемую информацию

— Так, скажи мне прямо Каменев, воруешь на своей автобазе? Запчастями спекулируешь?

— Нет не ворую, и не спекулирую.

— А известны ли тебе случаи воровства или спекуляции?

— Нет.

— Солярочку, бензинчик у вас водилы не тырят, не толкают потом налево, а Каменев?

— И про такие случаи никто не знает.

— Хорошо, хорошо, — он упирался подбородком в ладонь и второй рукой стучал тупым концом карандаша по столу, — а расскажи-ка нам Каменев, для чего вам целых два дорогущих импортных карбюратора, если на обычной машине можно использовать один отечественный карбюратор.

— Вы говорите об обычной машине. Тут вы правы — там достаточно одного. Но нам нужны два Вебера для гоночной машины, которую мы готовим к кольцевым гонкам.

Он начал повышать голос.

— Что-то я не пойму, как это можно два карбюратора на один движок поставить. Вы мне голову морочите!

Такому сложно объяснить на словах. Рассказывать ему про курс газодинамики, про падение скорости воздушного потока и увеличение пропускной способности карбюратора — бесполезная трата времени.

— Извините, а можно карандаш и чистый лист бумаги? — спросил я у милиционера

— Что? Явку с повинной собрался писать? Тогда лучше сразу ручку.

Меня таким трюком не проймешь. И из равновесия не выведешь.

— Нет, мне проще вам нарисовать.

Мент неохотно достал лист бумаги, положил сверху карандаш и придвинул ближе ко мне.

— Рисуй, художник.

Подумав, как точнее нарисовать схему, я взял карандаш и посмотрел на потолок.

И в следующее мгновение произошло нечто неожиданное.

В моей вспыхнуло воспоминание о том, что я сижу за рулем какой-то крутейшей машины иномарки, за мной почему-то гонятся две другие. Одна из них вроде милицейская, но она белого цвета с синими полосами.

Другая черная немецкая на решетке радиатора шильд — кольцо с тремя лучами из центра. Как в фильме «Семнадцать мгновений весны» у Штирлица. Значит Мерседес.

Мы несемся по узкой горной дороге. Навстречу мне едет машина в котором два водителя и ребенок. Я резко ухожу от столкновения и улетаю с трассы.