Скорость. Назад в СССР 2

— и как она называется?

— Я уже забыл. Слишком давно читал.

Саша внимательно посмотрела мне в глаза. На секунду там мелькнула вера. А потом она отвела взгляд.

— Мы почти пришли. Вот мой дом. Она показала на семиэтажное бежевое кирпичное здание, построенное после войны.

Я ругал себя за то, что испортил такой прекрасный вечер своими вспышками в памяти.

После своего рассказа я сам пребывал в шоке, потому что совершенно не понимал, откуда у меня в голове всплыла вся эта информация и картинки жизни из будущего.

Я посмотрел реку и снова явственно увидел себя за рулем той машины в горах.

Саша что-то спросила и мне пришлось приложить усилия, чтобы отогнать от себя «воспоминания из будущего».

— Здрасти-приехали, алло вы меня слышите, Александр.

— Прости, что? Ты не могла повторить?

— Я говорю, пошли ко мне чай пить. Я же не оставлю тебя на улице.

— А, понял. Да мне не удобно как-то. Я пойду пешком к себе, потихоньку дойду.

Я в уме прикинул, что часам к пяти доберусь до автобазы. но Сашу такой вариант не устраивал, она взяла меня за руку и потянула за собой в сторону подъезда.

— Пошли, я не кусаюсь. Дождемся открытия метро, а там проваливай на все четыре стороны, куда душа твоя пожелает. На вашей базе все спят. Ты же не будешь сидеть там на ступенечках и ждать открытия?

Я позволил ей увлечь меня за собой, сопротивляясь каким-то внутренним опасениям.

Мы поднялись на полупролет из полированных бетонных ступеней на первый этаж к старенькому лифту, двери которого не имели автомата и представляли из себя створки на скрипучих петлях со стеклянным окошком.

Чтобы зайти в него надо сначала открыть на себя одну дверь, это была дверь сетчатой шахты, а затем две другие открыть внутрь кабины — створки самого лифта.

Подъезд был очень чистым и ухоженным. Чья-то заботливая рука выращивала в горшках не только фикусы, но розы.

На стенах висели небольшие картины с пейзажами и натюрмортами, написанными маслом — видно, что в доме проживал художник.

Иногда в подобных подъездах могло пахнуть сыростью и прочим, но подъезде, в где проживала Саша не было никаких посторонних запахов, кроме ее пьянящего аромата ее духов.

Я открыл все двери в нужном порядке, зашел в лифт первым, и обернулся ожидая, когда войдет Саша.

Кабина оказалась неожиданно тесноватой. Для того чтобы затворить двери, нам с Саше пришлось чуть ли не прижаться друг другу.

Я не сразу сообразил, что нужно отступить в стороны. Саша стояла ко мне лицом. Отсутствие простора заставило меня закрывать двери за ее спиной.

Теснота толкнула ее в мои объятия и я набравшись смелости поцеловал ее в губы.

Она не особо сопротивлялась, пока мы ехали на шестой этаж.

В ее двухкомнатную квартиру, доставшуюся от отца мы вошли молча.

— Располагайся, как дома но не забывай, что ты в гостях, — она скинула со своих ножек туфли на каблуках, — я сейчас буду. хочу переодеться. Проходи на кухню. Ставь чайник.

Спальня, как и вторая комната выходила окнами на Москву реку. А кухонное окно на небольшой в сад во дворе. Был пятый час утра и уже светало.

Я услышал, как в саду запели птицы, а по реке во медленно проплывала баржа которую тянули два буксира.

Утренний свет начинал вливаться в квартиру, рисуя на стенах вертикальные полосы. И все это было хорошо, словно я попал в неведомое, но очень приятное приключение, за исключением одного.

Я прекрасно понимал, что если я действительно хочу добиться каких-то серьезных результатов, то мы с Сашей внутри команды можем быть кем угодно: экипажем, отдельными гонщиками, механиками, слесарями и так далее.

Единственное кем мы не можем быть внутри команды — парой. Мы не можем быть двумя влюбленными.

Я не мог сейчас позволить произойти близости. Может быть когда-нибудь потом.

Я знал, что ни она, ни я потом не прощу себе этого. Но если я хочу добиться своего, то я должен быть сильнее любых соблазнов. Эх, где мои семнадцать лет.

Я хочу стать лучшим гонщиком в Союзе.

Первым делом, первым делом — самолёты. Ну а девушки, а девушки — потом.

Продолжение следует.

Глава 5

Я прекрасно понимал, что если я действительно хочу добиться каких-то серьезных результатов, то мы с Сашей внутри команды можем быть кем угодно: экипажем, отдельными гонщиками, механиками, слесарями и так далее.

Единственное, кем мы не можем быть в нашей автогоночной команде — парой. Эх, где мои семнадцать лет.

Я хочу стать лучшим гонщиком в Союзе.

Первым делом, первым делом — самолёты. Ну а девушки, а девушки — потом.

* * *

Трубецкой попросил съездить к Николаю домой, его уже выписали после операции. По его словам врачи сделали невозможное.

У него остались проблемы с ногами, но заработали руки. Существовала вероятность того, что он сможет восстановиться, если будет работать над собой.

Все члены команды уже побывали у него дома, кроме меня и Нины. Его бывшая подруга и наш командный талисман ни разу не навестила его и не позвонила ему после аварии.

— Будет неплохо, если вы с Сашей навестите его, — он полез в карман и достал портмоне, — вот возьми. Купите ему фруктов или тотик. Но не в коем случае не алкоголь. И вас вас умоляю проявите твердость в этом вопросе. Как бы он ни просил, как бы ни пытался манипулировать не поддавайтесь.

— Не нужно денег, Игорь Николаевич, не настаивайте я не возьму. Мы сам купим фруктов, если Саша согласиться пойти со мной.

Князь приподнял бровь и мягко улыбнулся.

— Надеюсь, что между вами нет серьезных разногласий. Если понадобится моя помощь и весь мой опыт, то я к твоим услугам.

— Спасибо Игорь Николаевич, я непременно воспользуюсь.

С момента нашей последней встречи с Сашей прошла неделя. Когда я позвонил ей и рассказал о просьбе Трубецкого, то она согласилась без долгих уговоров, как ни в чем не бывало.

— Хорошо, Каменев, без вопросов. Где и когда встречаемся?

Крепкий орешек. С характером и чувством собственного достоинства. Конечно меня влекло к ней. Я успел тысячи раз вспомнить о том, что между нами произошло и о том, что могло произойти.