Скорость. Назад в СССР 3

У меня непроизвольно скривился рот.

— Пфф. Гонки?

— Ну-да.

— Ну, во-первых, мы занимаемся машиной, на которой, пока нельзя гонять. А во-вторых, даже зная, что вот этот Жигуль, — я указал на Сокола, — готовил собственноручно, я не стану соревноваться, потому что Волга мощнее. Это машина из другого класса.

— А зачем на Волге. Давай, прям на этих Жигулях, которые ты готовил.

— Ух ты! А можно я тоже? — Глеб стоял рядом и сиял, — Сань, если ты не хочешь, то могу я вместо тебя. Так сказать, постоять за честь команды.

Только его мне еще не хватало.

— Ты для начала, за свою честь постой и помолчи.

— Понял, командор! Я готов молчать хоть всю жизнь, можно я с вами один круг проеду? А? — глаза Глеба горели дикой надеждой,

— По одному кругу? — я вопросительно посмотрел на Гарика.

— Ну да. Мы с тобой делаем по кругу, если я побеждаю, то ты просто выслушаешь мое предложение.

— Вы проиграете.

— Ну а если проиграю, то ты можешь от души послать меня на хрен.

— Было бы заманчиво, но я могу с легостью вас послать прямо сейчас, — ответил я, забирая свой шлем из салона Волги, — я просто не делаю этого из уважения к Саше.

— Спасибо, Каменев, ты настоящий друг и рыцарь.

Это было сказано таким тоном, что всем стало понятно, что Саша готова запульнуть в меня своей сумочкой.

— Глеб есть монетка? Выбирайте, Гарик, орел или решка?

— Орел, — ответил Щербаков, держа свой шлем подмышкой словно арбуз.

Глеб извлек из кармана пятнадцатикопеечную монетку и протянул ее мне.

Но я не стал ее брать из рук.

— Подбрасывай…

Монетка, отщелкнутая ногтем большого пальца, взмыла вверх.

Вращаясь, она быстро отбрасывала блики, пока, наконец, не достигнув верхней точки своей траектории, стала стремительно опускаться.

Глеб перехватил ее, перевернул зажатый кулак, посмотрел на нас и раскрыл ладонь.

— Выпала решка! Барабанная дробь! На старт приглашается Александр Каменев!

Щербаков ухмыльнулся, подмигнул Саше и не стал напяливать шлем.

Та кивнула ему в ответ и уставилась мне в подбородок. Ну все ясно, этот долговязый Гарик ни за что бы не догадался.

Саша, изучив мой характер, прекрасно знала, что я не сумею отказаться от брошенного вызова в ее присутствии.

Я был на сто процентов уверен, что ехать на Соколе тоже ее идея.

Мы были с Гариком на равных, я не смог бы отказать. Кто такой этот Гарик? Откуда он приплыл, предстояло узнать.

Я распахнул дверь и проворно сел в салон.

Ну что, здравствуй, Сокол. Двигатель копейки равномерно урчал.

Словно кот, издающий гортанное мурлыканье, Сокол был готов рвануть вместе со мной в бой.

Я погладил его по рулю. Готов? Поехали?

Машина плавно двинулась к стартовой позиции. Топлива в баке было достаточно, надеюсь, что этому дундуку, Гарику, не пришло в голову заливать сюда низко октановый из экономии.

Саша, Саша. Зачем тебе это все? Ну ладно, не посрамим земли Русской! Если что — костьми ляжем.

Слава, стоя рядом со стартовой линией с секундомером в руках, громко свистнул.

Погнали!

Я резко набираю скорость. Машина ведет себя не просто хорошо, а исключительно!

На спидометре уже почти сотня. Пятнадцать секунд после старта, а такое ощущение, что время остановилось и я сижу за рулем Сокола уже целый час.

Двигатель оглушительно ревет, переключаю на четвертую. Не машина, а стрела. Первый поворот прохожу на максимальной скорости. Уверенно контролирую траекторию.

Следующий поворот намного круче. Там нужна осторожность.

Каналья! К черту осторожность. Саша должна знать, кто здесь главный, а кто так, погулять вышел.

Нашла же себе где-то этого дебила. Крепко держу руль.

«Ох, не нравит…».

Мысль прерывается.

…Меня почти вдавливает в левую дверь на том самом повороте, Сокол идет по самому краю. Вот-вот сорвется на обочину, но выхожу из поворота, накатывая длинную прямую.

Продолжаю вслух «…ся. Не нравится мне этот Щербаков, слащавый какой-то».

Такой даже если и полюбит, всегда будет на стороне запасных баб иметь, в прямом и переносном смысле.

Понимаю, что взмокла спина. Я так никогда раньше не рисковал.

На самом деле, я был на волосок от того, чтобы улететь с поворота и разбиться.

Ругаю немного себя за беспечность, самую малость. Потому что душу медом заполняет понимание, что я только что прошел свой самый опасный поворот.

Это ощущение — когда чувствуешь, что ты рискнул и избежал непоправимого, ты все еще за рулем, слаще самого изысканного шоколада или что там любит человек.

Человеку трудно объяснить, когда ты, как канатоходец прошел по невидимой леске над пропастью.

Такое может дать только Скорость. Но и убить она тоже может. Легко, как два пальца об асфальт.

За удовольствия надо платить? Всегда. Закон жизни?

Нет ответа. Мысли возвращаются на трассу. Мне нужна предельная концентрация.

Соединение концентрации с интуицией дают гонщику крылья.

Физика, геометрия, расчет и умение водить дают победу.

Я уже разметил себе трассу на прошлых тренировках.

Стенограмма в голове. Сейчас меня не волнует, знает ли Гарик трассу, также хорошо, как и я.

Главное, удержать концентрацию. Поменьше мыслей. Финишная прямая. Пролетаю мимо финиша и начинаю тормозить. По раскрытому рту и озадаченному виду Славика понимаю, что превзошел себя.

Интересное за сколько прошел? В прошлый раз было в районе пятидесяти пяти.

Рядом со Славой знакомые гонщики, когда Сокол возвращается на стартовую площадку, они приветствуют меня возгласами.

Слава молча тычет мне секундомером в лицо. На нем застыла цифра в пятьдесят две и четыре десятых секунды.

Ого, похоже, что я побил рекорд трассы в группе А-2, седьмом классе. Это классификация федерации для машин объемом до 1300 кубиков.

Уступив место за рулем Гарику, спрашиваю: