Скорпион

В ней явно нет никакого благородства! Аглая не могла дать ей ничего хорошего!

– Аглая любила ее больше жизни! – разозлился Матвей. – А ты ничего не знаешь о том, как они жили, и не тебе ее судить! Я вырос вместе с Катериной, а Аглая практически заменила мне мать! Когда мы болели, она ночами не спала у наших постелей, а когда Катерина пошла в школу, Аглая работала как проклятая, чтобы заработать деньги! Она покупала ей одежду, учебники, все остальное, и никто даже не подозревал, что у них практически не было средств на жизнь!

Старуха осеклась. Похоже, его слова задели ее за живое.

– Они всегда могли обратиться ко мне за помощью! Но они предпочли жить самостоятельно! Экие гордячки!

– А что еще им оставалось?! Это ведь ты выгнала их из своего дома! У тебя была возможность узнать ее лучше, но ты предпочла забыть о ней! – выпалил Матвей. – Катерина прекрасная девушка, добрая, отзывчивая! Она ни в чем не виновата! Ее втянули во все это твои бывшие коллеги по вашему проклятому дворянскому собранию! И теперь от нее столько всего зависит! И ведь именно она – наследница вашей фамилии, вашей дворянской крови, которой вы все так кичитесь! Твой сын навсегда пропал в Зерцалии. Если и Катерина не вернется, если все закончится очень плохо, то на ней твой род прервется! Не будет больше никаких Державиных! У тебя появилась возможность хоть как-то искупить свою вину, а такой шанс выпадает далеко не всем! Так помоги нам и хватит уже выпендриваться!

Евдокия слегка опешила от его речи. Она долго молчала, затем тихо произнесла:

– Чем же я могу помочь?

– Так-то лучше! – сказал Матвей. – Скажи, кому князь Сухоруков отдал третье зеркало?

– Тому, кто подарил мне эту пудреницу. Это очень влиятельный и могущественный человек в этом городе. В узких кругах он известен как Скорпион! У него много фирм, компаний, разных предприятий в сфере развлечений. А еще процветающий ночной клуб в центре города, который так и называется – «Скорпион»! Все эти годы он хранит черное зеркало, бережет его, как зеницу ока. Когда-то он состоял в Клубе Калиостро, а потому знает об опасности этого артефакта не понаслышке!

– Как его зовут на самом деле? – спросил Матвей.

– Его зовут… – Феофания судорожно вздохнула и вдруг повалилась на пол.

Ребята испуганно вскочили на ноги, Марина и Ирина бросились ей на помощь. Сеанс прервался. Артем включил свет и погасил свечи.

Матвей помог Феофании подняться и усадил ее обратно на стул.

– У нас получилось? – слабым голосом спросила женщина.

– Да! – ответил Воронин. – Вы потеряли сознание?

– Мне действительно стоило отдохнуть перед началом сеанса, – призналась Феофания. – Я и забыла, как это выматывает. Так она согласилась помочь нам?

– Сначала корчила из себя важную особу, но потом согласилась, – ответила Ирина.

– Честно говоря, я удивлена, – призналась Феофания. – Евдокия при жизни никогда ничего не делала просто так. Она всегда что-то просила взамен.

– С нас она ничего не потребовала, – сказала Марина.

– Странно. Может, старуха действительно изменилась… Она ответила на ваши вопросы? Сказала, где спрятано зеркало?

– В каком-то ночном клубе. Он принадлежит человеку, которого прозвали Скорпионом, – ответил Артем.

Феофания изумленно на него уставилась.

– Скорпион?! – переспросила она. – Боже! Вот это новости!

– Вы с ним знакомы? – спросил Матвей.

– Да… Но я не знала, что он еще жив. Он когда-то состоял в Клубе Калиостро, и этот человек очень сведущ во всем, что касается оккультизма и черной магии. Он был влиятельным бизнесменом, а еще занимался контрабандой произведений искусства и был хорошо известен в криминальных кругах. По слухам, Скорпион активно использует тайные магические знания при ведении своих дел! Я давно с ним не виделась и, честно сказать, не имею ни малейшего желания возобновлять наше знакомство.

– Придется, раз зеркало у него, – тихо сказала Ирина.

– Ты права, другого выхода у нас нет. Придется отправиться в клуб Скорпиона… Что это?! – удивленно спросила Феофания, показывая на Диоптру.

Ребята повернулись к хрустальному черепу. Его экран продолжал светиться, несмотря на то что свечи давно были погашены.

Феофания протянула руку и коснулась его гладкой поверхности. Свечение на миг стало сильнее, а затем экран медленно погас.

– Связь не прервалась, – испуганно произнесла гадалка. – Евдокия была с нами все это время!

– Как? – испугалась Марина. – Она слышала наш разговор?

– Надеюсь, что нет, – сказала Феофания. – Мне действительно стоит отдохнуть. Я теряю навыки.

– Но сейчас-то она ушла? – спросил Артем.

– Ушла, – кивнула женщина. – И надеюсь, далеко.

Глава двадцать четвертая ОБЕД С ДАМОЙ ТЕНЕЙ

Завод по производству доппельгангеров занимал огромную территорию к югу от Столицы. Это было гигантское сооружение из серого камня с множеством башен, по величине соизмеримое лишь с императорским дворцом. Из высоких кирпичных труб в темное небо постоянно валили клубы черного дыма, цеха, не переставая, работали днем и ночью. Конвейеры тянулись вдоль стен и под сводами каменных залов, с них, словно стеклянные марионетки, свисали безжизненные тела доппельгангеров, в которые Повелителю Кукол еще только предстояло вдохнуть жизнь.

Производство не останавливалось ни на секунду. Войску Императора постоянно требовались новые солдаты, и Повелитель Кукол был рад обеспечивать своего друга и господина стеклянными новобранцами. Лопасти гигантских паровых машин, вырабатывающих электричество, непрерывно вращались, гудели генераторы, под потолком производственных цехов трещали электрические разряды, осыпая искрами двигающиеся конвейеры. В больших стеклянных емкостях бурлили химические реактивы. В котлах кипело расплавленное жидкое стекло.

Повелитель Кукол только что обошел свой завод, наблюдая за рабочими в защитных кожаных комбинезонах, и поднялся в башню, где располагались его личные покои. Здесь не было слышно грохота станков и лязга гигантских шестеренок: слишком толстые стены отделяли апартаменты хозяина от цехов завода. В нижнем ярусе башни располагались камеры пленников и его личная лаборатория, в которой он проводил свои алхимические эксперименты.

Приближалось время обеда, и служанки уже накрывали стол в его кабинете, но Повелитель Кукол направился в другую комнату. Она тоже считалась камерой, но для особой пленницы и выглядела скорее как роскошный будуар. Все здесь поражало роскошью: мягкая мебель, тяжелые бархатные портьеры, большая резная кровать под балдахином. Однако окна были забраны толстыми решетками, а еще в комнате совсем не было зеркал, чтобы пленница не могла сбежать или вызвать подмогу.

Два рослых киноцефала, охранявшие вход, отдали ему честь, отсалютовав острыми алебардами. Повелитель Кукол кивнул им и вошел в комнату.

Маргарита Державина стояла у большого окна, повернувшись к вошедшему спиной. Пленница, находившаяся на особом положении, была так прекрасна, что он невольно залюбовался ею. Атласное белое платье облегало ее стройную фигуру, пышный шлейф стелился по полу. Длинные черные волосы свободно падали на плечи. Услышав звук захлопнувшейся двери, Маргарита обернулась и, увидев вошедшего, смерила его презрительным взглядом.