Скромное обаяние художника Яичкина

– Их сразу два, - отрезала бабуля.

– Как это?
– удивилась я, по всем окрестным городам и весям известная соблазнительница, просто нарадоваться на меня все не могут, такая великолепная. Но ведь интересно же!

– Существует второе правило соблазнительницы, пункт первый, гласящее, что мужика, который ищет барышню-дочку, слабую и беззащитную, следует брать на жалость, - наставительно прошептала бабуля, - и существует второе правило соблазнительницы, пункт второй, гласящее, что мужика, жаждущего угодить под каблук, мечтающего о мамочке, следует брать грубой силой и ором.

– А третье правило соблазнительницы?

– прошептала Катерина.

– Третье правило соблазнительницы заключается в том, что необыкновенно важно правильно отделить первых мужиков от вторых, потому что они обожают маскироваться. Итак, соблюдаешь все три правила, со всеми подпунктами - попираешь властителей мира ногами. Не соблюдаешь - сидишь в заднице.

– Второе вероятнее, - погрустнела Катерина.

– Дорогая, - прошептала бабуля, - наука шагнула далеко вперед, при помощи простых, проверенных методик мы сможем преодолеть сопротивление материала и скакать на коне.

Тут бабуля замолчала на несколько секунд, выдерживая драматическую паузу.

– И?… - я нетерпеливо нащупала бабулину руку, - к какому типу у нас принадлежит наш клиент?

– Надо подумать, - протянула необыкновенно довольная бабуля, - надо подумать. Не заблуждайтесь, девочки, что это так легко определить. Наш дружок выбрал себе профессию охранника - это можно истолковать и в пользу первого типа, и в пользу второго. С одной стороны, вероятно, ему и правда нравится заботиться и охранять (а это значит, что мы имеем дело с мужиком-папочкой), с другой, он может ловить кайф от своего устрашающего вида и серьезности должности (тогда мы столкнулись с мужиком-сыночком). Далее, он явно запал на нашу Катеньку. Она - шикарная высокая брюнетка с умопомрачительными формами. Это - скорее, в пользу мужика-сыночка. Третье - он долго не знал, куда пристроить биотуалет, а это выдает заботливость и аккуратность, присущую мужику-папочке. И четвертое. Я уже давно провела небольшой тест на всхожесть, и оказалось, что наш клиент - мужик-сыночек.

– Какой тест?
– спросила потрясенная я, в конец измотанная бабулиной любовью к театральным эффектам.

– Я нахамила ему, - возликовала бабуля, - к тому же, предложила ему при всех снять штаны. Мужик-папочка постарался бы меня подавить и нагрубил бы в ответ. Мужик-сыночек стушевался и замолчал. Сомнений нет - перед нами будущий подкаблучник, упорно подделывающийся под мужика-папочку. Полдела сделано.

– Ты слышала, Катерина?
– приободрила я Катерину, - полдела сделано.

– Отлично, - хмуро порадовалась Катерина, - мне намного лучше. И что я теперь должна предпринять, Марья Степановна?

– Продолжать в том же духе, Катенька. Все мужики обожают, когда женщина чередует пощечины с пряниками, но в нашем деле надо начать с пощечин. Он приносит нам ужин. Ты едко высмеиваешь его манеру одеваться, ходить и говорить. Он слабо отбрыкивается. Ты гнешь свою линию. Дальше - импровизируй. Твоя цель - чтобы он выпустил нас из подвала и указал, где лежит «Автопортрет».

– А если он не знает?
– полюбопытствовала я.

– Пусть как-нибудь выкручивается, - хмыкнула бабуля.

– Ну и все, - скисла Катерина, - ничего не выйдет.

– Еще как выйдет, - прошептала бабуля, - держи нос морковкой. Ты у нас редкостная красавица. Помни, научный подход - наша сила.

– Красавица, или научный подход?
– склочно спросила Катерина.

– И то, и другое. Сразу, - отрезала бабуля, пошарила руками и что-то с треском разорвала.

– Ой!
– вскрикнула Катерина, - кофта новая была!

– Забудь, - шепнула бабуля.

И тут, как по команде, снова загремела наша дверь.

Глава двадцать первая, в которой Катерина ругает всех мужиков мира, а я ни на секунду не забываю о работе

– Ты уверена, что все идет хорошо?
– в который раз спросила я, - ее нет уже час.

– Спокойно, детка, - прошептала бабуля, - все идет как нельзя лучше. Я и не надеялась, что Катерина его так легко подцепит.

Что правда - то правда. Развела нашего едоноса Катерина на ура.

Пока я жмурилась и пыталась понять, где Зямочка достал такую яркую лампу, Перевалов завис в дверях (он нас мало интересовал, потому что Катеринины прелести оставили его равнодушными), а его доблестный здоровяк-напарник приволок нам поднос с едой (это и был наш клиент). Парень, и правда, пялился на Катерину как баран на новые ворота. Пока он кряхтел, пристраивая поднос на полу, наша будущая соблазнительница, гроза всех здоровяков-охранников, Великая и Могучая Разбивательница Сердец, мялась и бледнела. Бабуля ощутимо пнула ее ногой. Катерина глубоко вздохнула, как перед прыжком в ледяную воду, и бухнула:

– У вашего Зямочки в охранниках все такие придурки, или ты один тут такой выискался?

– Не понял, - помотал головой объект, не подозревая, что к нему применяется научный подход. Мы с бабулей благоразумно молчали.

– Я говорю, что не буду есть пищу, которую принес такой придурок, - продолжала Катерина, входя во вкус.

– Чем это я тебе придурок?
– потерянно спросил объект.

– Ты в зеркало давно на себя смотрел, чучело?
– мерзким голосом продолжала Катерина, - удивительно придурковатая рожа. Сидеть в одном подвале с тобой противно!

– Ты это, - неуверенно проговорил парень, - прекрати.

– Жень, пошли, - позвал от двери товарища Перевалов. Он тоже никогда ничего не слыхал о хитрой науке соблазнения, а потому маялся и хотел на воздух. В этом мы, кстати, с ним были солидарны.

– Подожди, - оскалился наш будущий спаситель, - чего это она ко мне так?

– Ненавижу недоумков, - скривилась Катерина как от сильной вони, - ты хоть пару классов-то закончил?

– Закончил!
– взвился объект, - зачем так говорить? Я даже в техникуме учился!

– Не в техникуме, а в ПТУ, - откорректировал курс Перевалов, поддержал, так сказать, товарища.

– …, - ответил с позором заложенный Катеринин ухажер, - ей-то с этого чего?

– А мне с этого ничего!
– отрезала Катерина, - поднос поставил - и вали отсюда! Все вы на одно лицо - и все уроды!

– Не пойду я никуда!
– взвизгнул учившийся в ПТУ (подозреваю, ему пришлось нелегко) охранник, - ничего мы не на одно лицо, я, между прочим, на Брюса Уиллиса похож!