Скучающий жених

Когда мужчины наконец вернулись в гостиную, дамы уже прощались с хозяйкой.

Супружеские пары, которым предстоял долгий обратный путь, уже отправлялись домой.

Лукреция заметила, что маркиз, едва успевший обменяться парой вежливых фраз с некоторыми дамами, вернулся к разговору с сэром Джеймсом на том месте, на котором она была прервана, когда они присоединились к обществу в гостиной.

Несколько пар уже отбыли, и когда в гостиной оставалось всего несколько гостей, маркиз оставил своего собеседника и подошел к Лукреции.

– Могу я поговорить с вами наедине? – спросил он.

– Ну разумеется, милорд.

Лукреция направилась из гостиной в салон, который был частью ее покоев.

Комната благоухала ароматом лилий, которые возвышались в вазах, расставленных на столах. Кроме того, цветы росли и в огромных горшках по обеим сторонам камина.

В камине горел огонь, поскольку весеннее тепло еще не наступило и вечера были холодные. Комнату освещали свечи в серебряных подсвечниках.

Оглядев комнату, маркиз понял, что здесь были собраны еще более ценные вещи, чем в других помещениях.

Резная позолоченная мебель времен Карла II [7] , зеркала и ценные полотна в богатых рамах, украшенных лепными ангелочками и сердечками, – все это великолепие было собрано здесь.

– Что за чудо эта комната! – воскликнул восхищенно маркиз. – И позвольте мне сказать, что она служит идеальным фоном для вас.

Лукреция подошла к камину. Она смотрела на огонь, и маркиз поймал себя на мысли, что эта молодая женщина мимолетно ему кого-то напомнила, хотя он и не мог бы сказать, кого именно.

7

Карл II (1630–1685 гг.) – английский король из династии Стюартов.

Что-то неуловимо знакомое было в ее чертах, в выражении ее лица, может быть, в наклоне головы! Ему казалось, что похожий образ таился где-то в глубине его памяти.

В мерцающем свете свечей и отблесках огня в камине маркиз любовался Лукрецией, блуждая восторженным взглядом по ее фигуре, облаченной в сверкающее платье, по мягким изгибам ее изящного тела.

В этот момент маркиз подумал о том, сознает ли сама Лукреция, как она хороша. Наконец он прервал затянувшуюся паузу:

– Я попросил вас о встрече наедине, Лукреция, – надеюсь, вы разрешите мне так вас называть, – потому что хочу преподнести вам подарок.

– Подарок? – переспросила Лукреция.

Маркиз достал из кармана своего вечернего сюртука обтянутую бархатом коробочку.

Он открыл ее – и Лукреция увидела кольцо с крупным бриллиантом в обрамлении более мелких бриллиантиков. Не только камни были чудесны, но и само кольцо было сделано с неповторимым изяществом и мастерством.

– Это часть гарнитура, – пояснил Алексис, – который, надеюсь, вы примете от меня в день свадьбы. На самом деле это старинное кольцо всех мерлинкурских невест.

– Оно великолепное! – восхитилась Лукреция.

Маркиз вынул кольцо из коробочки. Лукреция протянула левую руку, и он надел кольцо на средний палец девушки. Потом поднес ее руку к губам.

– Вы оказали мне честь, согласившись стать моей женой, – тихо сказал он. – Я сделаю все возможное, чтобы сделать вас счастливой, Лукреция.

Лукреция мимолетно заглянула ему в глаза: прикосновение его руки и чарующий голос вызвали у нее дрожь, которую Лукреция постаралась сдержать.

Их словно пронзила молния, обжигая и заставляя трепетать.

Лукреция, оглушенная силой собственных чувств, с трудом сумела произнести:

– Ваша задача, милорд, проще моей!

– Что вы имеете в виду? – спросил маркиз, отпуская ее руку.

– Вы попытаетесь сделать меня счастливой, а у меня миссия более трудная – не позволить вам скучать, ваша светлость! – ответила девушка.

– Скучать?!

– Вам ведь, конечно, известно, – продолжала Лукреция, – что в графстве вас называют Скучающим маркизом?

– Я понятия не имел, что у меня такое прозвище! – воскликнул маркиз.

– Теперь вы понимаете, как мне будет тяжело: я должна не только уберечь вас от зевоты, но и сделать так, чтобы другие не замечали, что вам скучно.

Она говорила насмешливо, и маркиз, помедлив, сказал:

– Мне кажется, Лукреция, что вы нарочно меня дразните. И я спрашиваю себя, что должен сейчас сделать: поцеловать вас или отшлепать?

Лукреция отступила на шаг и серьезно прошептала:

– Должна вас огорчить, милорд, – право на подобные действия, как бы приятны они ни были, я оставляю только за своими друзьями! – Сделав паузу, она прибавила чуть насмешливо: – Может быть, когда мы лучше друг друга узнаем, вы сможете осуществить подобные намерения.

Маркиз не успел приблизиться к Лукреции – девушка распахнула дверь и вышла так стремительно, что он не сумел догнать ее по дороге в гостиную.

Вернувшись, она показала кольцо – подарок жениха – отцу и гостям, которые еще оставались.

Сопровождаемый восторженными возгласами, маркиз откланялся.

– Можно мне навестить вас завтра? – тихо спросил он Лукрецию.

– Надеюсь, ваша светлость не подумает, что я капризничаю, но, боюсь, мне придется вернуться в Лондон, – ответила Лукреция. – На самом деле вряд ли нам удастся увидеться до дня свадьбы.

– Я тоже буду в Лондоне – послезавтра, – ответил маркиз. – Надеюсь, вы разрешите навестить вас там?

Лукреция, намеренно поколебавшись, ответила:

– Ваша светлость поймет меня, если я скажу, что в такой период со многими друзьями приходится проститься… Мне бы не хотелось причинить боль тем, кого любишь…

В ее словах и в том, как она их произнесла, можно было безошибочно распознать недвусмысленный намек. Маркиз пристально посмотрел на Лукрецию.

В эту минуту к ним подошел сэр Джошуа, и продолжать разговор в подобном интимном тоне стало невозможно.

Когда разъехались последние гости, Лукреция, оставшись наедине с отцом, опустилась на коврик перед камином и склонила голову.

Сэр Джошуа смотрел на дочь, и его глаза увлажнились. Девушка молчала, и спустя несколько секунд он спросил:

– Он оказался воплощением всех твоих надежд?

– Он даже красивее и неотразимее, – призналась Лукреция.

Она подняла глаза на отца, и тот понял, о чем она хочет его спросить.

– Может, я совсем не разбираюсь в людях, – а ты знаешь, что это не так, – но он был определенно заинтригован, – сказал сэр Джошуа. – Ты оказалась не такой, какой он ожидал тебя увидеть.