Сквозь Навь на броне

– Да, - коротко ответил я, догадываясь, куда клонит Бурбурка.

– И он хочет править этим миром?
– сверкнул глазами лорд.

– Не знаю. Но мне кажется, ему не дадут. В нашей стране есть правила, нарушить которые опасно. Особенно если за их исполнением будут следить другие страны. Я могу примерно рассказать, как будут развиваться события дальше.

– Расскажите. Мне очень интересно это. Все же, судьба моего рода.

– Недалеко от вас обоснуют заставу, которой вознамерился управлять Мефистофель. Прийти в вашу страну можно будет, только миновав эту заставу. Проложат дорогу, оставят посольство и войско для охраны. Со временем будет приходить всё больше народу. Будут купцы, будут учёные мужи. Лично я бы проложил к вам дорогу, хорошую дорогу. Поставил бы здесь рынок, не для того, чтоб обогатиться, а для того, чтоб можно обмениваться обычаями. Но это я, а там могут решить по-другому. Я всего лишь воин.

– То есть, Мефистофель хочет иметь власть, решая, кого пустит в наши края, а кого нет, собирать пошлину с купцов и странников?

– Наверное, вы правы.

– Хорошо. Это многое объясняет. Тогда второй вопрос. Вас не будут ругать, если вы сделаете что-то, что противоречит вашим законам?

– Мы стараемся не делать.

– Но все же. Твой господин может быть недоволен, что ты вмешался в ненужную войну, вдруг он захочет иметь в друзьях наших врагов, а вы уже в состоянии войны.

– Изменить сделанного не получится, но я пока ещё не в состоянии войны. Если спросят, что я делал, то отвечу, что проводил операцию по принуждению к миру.

– По принуждению к миру? Мне нравятся эти слова. Хитрые они. Но ведь принуждать нужно обе стороны. Если я, конечно, не совсем выжил из ума.

– Верно, я буду вас сопровождать для ведения переговоров, но если вы начнёте грабить, убивать мирное население, насиловать женщин и уводить пленных, то я обязательно вмешаюсь.

– Спасибо за прямоту, Эгор. Я учту это. Буду бряцать оружием, говорить громкие речи, угрожать расправой, требовать возмещения ущерба. Но я, вообще, хотел, чтоб они вышли из замка на бой, не внемлив речам. И вот тогда я их всех убил бы. Уж это вы мне не сможете запретить.

Он налил себе ещё вина, поднёс ко рту кубок, а потом поставил на стол, передумав пить.

– Как вы живете там?

– Наш образ жизни совершенно не похож на ваш, - ответил я, понимая к чему он клонит.

– Это плохо. Это непонимания, раздоры, поводы для войн.

Я опустил голову, а потом поднял ладонь, на которой возникла открытка Анны. Следом положил на стол смартфон и стал на не6м показывать фотографии Новониколаевска. Лорд, сосредоточено ловя каждую деталь, вгляделся в сменяющие друг-друга картинки.

– Чудно, но не страшно. Я ожидал чудовищ, а вы просто другие.

– Это ведь игрушка?
– показал он пальцем на миниатюрную копию Анны.

Я кивнул.

– Кто она для тебя?
– спросил Бурбурка.

Я опустил голову, заткнувшись, губы хотели сказать одно, а мысли желали другого.

– Моя бывшая жена. Она мертва, - наконец родились слова.

Лорд едва заметно кивнул, а потом поднял на меня глаза.

– Как у вас маленькие люди зовут своих человек-ма?

– Мама.

Лорд улыбнулся, а потом встал и хлопнул меня по плечу.

– У нас тоже. Есть у нас общее, значит, можно будет договориться. Главное, это общее найти. Пойдёмте, будем принуждать моих врагов к миру.

ГЛАВА 32. ПОХОД МИРОТВОРЦЕВ

– -- Егор Соснов --- Тик ---

По узким прямоугольным стеклам и броне внедорожника скрежетали ветки, двигатель урчал на малых оборотах, толкая тяжелую машину по дроге, заставляя покачиваться на выступающих из песка камнях, корнях деревьев и ямках. Тигр периодически нырял по середину колеса в ручьи и неглубокие быстрые реки, журчащие на многочисленных валунах. Сзади шла боевая машина пехоты, ведомая Луникой, и Урал Ангелины.

Я смотрел в окно и размышлял. А мысли таковы, что всё это было безумием. С горсткой едва обученных воинов идти на переговоры к вражескому замку. Конечно, моя группа запросто могла захватить любое местное укрепление, но это лишь сковывало наши действия и заставляло отодвигать планы на возвращение всё дальше и дальше. Каждое наше вмешательство всё больше втянет нас в местную бесконечную войну родов, грызню лордов и скудный быт. Но и по-другому поступить я не мог, ибо не имел право рисковать жизнями своих друзей, без какого либо сопровождения и разведки пробираться к точке выхода. Не мог я оставить пленных крестьян на растерзание такому чудовищу, как безумный Великий Дом. Если до той порки непослушной дочери феодала я еще мог усмехнуться и назвать слова Бурбурки о проводниках уловкой, то после увиденного сомнений не осталось. Великий дом есть нечто страшное, что-то совсем чуждое и лежащее вне моего понимания. Но даже с земными богами и демонами можно договориться, а значит можно попробовать пообщаться и с этим. Я попросил Бельчонка сканировать всё, что только можно, запоминать мир вокруг, но она говорила только о неком размытом пятне грандиозной силы, да стонала во сне, ощущая боль тех, кого убивает великий дом. Единственное, что отметила девушка, так это то, что боль ощущается всё сильнее при движении правокруг, при приближении к Священному городу.

Машину, ехавшую по узкой лесной дороге, в очередной раз тряхнуло на камнях, и взглянул на ухмыляющегося беса.

– Тебя веселит эта поездка?

– Я соскучился по такому, - ответил Мефистофель, - замки, лорды, рыцари, крепостные крестьяне. Вам может показаться забавным, но я сейчас счастлив.

Он достал плоскую фляжку, на которой чувствовались 'семивёдерные' чары, и начал разливать в небольшие, висящие в воздухе стаканчики коньяк. Стаканчики были из нержавеющей стали и блестели изящной гравировкой, изображающей классические мотивы ада и грешников. Один наперсток он протянул мне.

– Не желаете ли? Напиток с земли, специально спрятал в вещах своего подопечного. У меня еще бочонок припрятан, настоящий, дубовый.

– Чего ты добиваешься?

– Мне просто хорошо. Я угощаю.

– Ты не ответил.

– У меня на всё свои планы. И самый главный план - это объединить земли по тракту от точки входа до точки выхода. Мы чудеснейшим образом наткнулись на неглупого лорда Бурбурку, а раз так, то я вписываю его в свои замыслы и поставлю его во главу сил объединения. Для этого нужно показать силу. Мы придавим этих Кропасей, заставим работать на себя.

– Мы, это кто?

– Я, лорд Бурбурка с наследником, ваш отряд. Вместе мы сможем очень много.

– Я не хочу власти над этим миром. Я увидел, всё что хотел, и хочу домой, получить обещанное. А прямо сейчас я хочу лишь не допустить бойни, которую ты можешь устроить.

Бес ухмыльнулся и снова протянул стаканчик-напёрсток.

– Вот потому тебя и направили сюда, вот потому тебя и называют Посрединником. Тогда выпей просто так, - произнес Мефистофель, сняв стаканчик с невидимой подставки и потянув его мне тонкими пальцами.
– Мы вмешались в политическое устройство этого мира, стали вестниками экспансии чуждой для них культуры. И даже если мы уйдем, это ничего не поменяет. За нами должны пойти другие, и ведь пойдут. Пойдут прогрессоры, геологи, ксенобиологи, а следом грянут политики, армия и экономика перенаселённого человеческого мира. И даже если все мы останемся здесь навечно, или сообщим, что ничего не нашли, это ничего не поменяет, путь проложен. Это неизбежно. Сейчас главное направить зыбкую тропу в нужную сторону, чтоб всё это было не так больно для всех.

Я осторожно принял наперсток и быстро проглотил ароматную жидкость, оставившую легкое жжение под языком и приятное послевкусие на нёбе.

– Благими намерениями вымощена дорога в ад?
– процитировал я старую поговорку.

Бес широко улыбнулся и предложил напиток Александре, придерживая стопку так, чтоб она не расплескалась на кочках. Девушка замерла, проверяя своими экстрасенсорными способностями содержимое сосуда, а потом взяла. Мефистофель тем временем перевел взгляд на меня.