Сквозь Навь на броне

Я вышел из машины и, шагнув к обочине дороги, прислонился лбом к стволу дерева. Все устали. Если бы не погоня. Если не две погони сразу, то я бы с удовольствием остался здесь, под пологом прохладного чужого леса, чирикающего бесконечным числом голосов пестрых птеродактилей, развел бы костер и испек на углях обычное мясо. Подошло бы даже мясо местных козелей, но чтоб обязательно с маринованным лучком и помидорками. А еще лучше под коньяк. Я усмехнулся, вспомнив слова беса про целый бочонок хмельного напитка.

– Не нагрянут?
– спросила, хлопнув дверью, Ангелина.

Я поднял к открывшемуся в зазор в кронах деревьев небу глаза, увидев яркий-яркий росчерк большого метеорита, оставившего на небе ровный след своего пути, а за ним сквозь просвет в листве были видны еще два поменьше, но такие же яркие. Если бы желания, загаданные после их падения, сбывались, то я бы давно получил все что хотел, так их много было в небе.

– Если они сломали мост, действуя на опережение, то наверняка считают, что мы еще идем по дороге в той стороне, - ответил я, опустив взор вниз и наблюдая, как Александра со Светой тоже выпрыгнули из машин и пошли в лес, выбирая кусты погуще, а Сорокин скидывал с Урала коробки с сухими пайками.

Костер мы решили не разводить. Консервы чуть заметно подогрели, используя магию. На все ушло немногим больше десяти минут, погруженных в пение лесных тварей, сосредоточенное пережевывание еды и озирание по сторонам. Запивали все это водой из фляг. Ужин... обед... завтрак... да хрен ты его поймешь в этом бесконечном дне, когда солнце всегда в одной и той же точке висит. Прием пищи не лез в горло, заставляя давиться им через силу.

Ангелина сложила весь мусор в одну коробку, кинув в кузов грузовика, чтоб не оставлять лишних следов нашего пребывания, и теперь отряхивая руки и грызя карамельку, шла ко мне.

– Готово, - произнесла она, щёлкнув пальцами, отчего Урал завелся, несколько раз рыкнув перегазовкой и выпустив облачко черного дыма из выхлопной трубы, словно дрессированное животное.

– Там!
– вдруг закричала Александра.

Я глянул на девушку, что бы потом повернулся туда, куда показывала она рукой. Сквозь лес бежала нимфа-нарони. Бежала так быстро, что движения ног сливались в сплошную муть. А нимфа держала в правой руке черную икринку. Это было создание Черной орды.

– Огонь!
– заорал я, и тишина леса, разбавляемая лишь мерным тарахтением двигателей, работавших на холостых оборотах, взорвалась грохотом.

Все повскакивали с мест и бросились к оружию. Начался скоротечный бой, оборвавший и без того напряженные минуты отдыха.

Долбила из Корда Оксана, роняя тяжелые гильзы на крышу Тигра, стрелял сразу из четырех висящих в воздухе стволов стажер. Ангелина взмахнула рукой и навстречу нимфе наискось пошло золотистое нематериальное лезвие, срезавшее несколько деревцев, попавших на пути. Я создал щит и несколько раз ударил таким фокусным импульсом, которого было достаточно, чтобы разорвать слона. Даже бес что-то колдонул. Но все это разбилось о собственный небольшой заслон бегуньи, вспыхнувший яркой радужной пленкой вокруг неё. Лишь когда нимфа в десятке метрах от нас прыгнула вверх, словно гандболистка, поджав ноги, выставив вперед левую руку, а правой замахнувшись для броска, пузырь лопнул, поддавшись нашему оружию. Но она успела бросить свою ношу, упав на землю куском изуродованного, обезглавленного, разорванного пулями и заклинаниями мяса, собирая увядшие листья и песок липким от крови телом. Сфера, как мячик, продолжила лететь. Все это я видел, словно мир замер, а время остановилось. Словно я получил кусочек чужого времени.

Я видел, как полупрозрачную икринку встретила собой Ангелина, встав на её пути. Тогда вспышка густого фиолетового цвета, словно моргнула гигантская дискотечная ультрафиолетовая лампа, заполнила мир, и лишь кинжал в моей руке полыхал янтарем, как оранжевым углем, в потускневшем мире.

Потом мир продолжил свой бег. Упала на землю Александра, в немом крике схватившись за голову. Упала, откинутая на внедорожник разорванная пополам Ангелина. Володю откинуло куда-то за машину, и теперь он стонал в кустарнике. Оксана, выпустив из рук оружие, соскользнула в люк. А бес ползал на четвереньках, кашляя кровавыми пузырями.

Я шатаясь подошел к Александре и опустился на корточки.

– Шурочка, Шурочка, - позвал я не отвечавшую Белкину, а потом приложил руку к шее, нащупывая пульс.

Жива, просто без сознания.

Я не в силах подняться пополз к Ангелине, лежавшей в луже крови. Почему-то вспомнился оборотень у взорванного супермаркета. Те-же кишки по всей поляне, так же оторвана рука. Удивительно, но магесса до сих пор была жива.

Я не знал, что делать. Я хлопнул по борту Тигра, вяло позвав берегиню, но Береста не отозвалась.

– Не надо, - прошептала Ангелина, - всё будет хорошо.

– Тебе нельзя говорить, - произнес я, чувствуя, как наворачиваются на глазах слезы.

– Всё... будет... хорошо, - через силу выдавила чародейка, - я не умру.

– Правильно, смерти нет. Ты пройдешь по этому великому конвейеру, чтоб обрести бессмертие.

Ангелина через силу засмеялась.

– Мне обещали, что разрешат вернуться домой... если я помогу тебе... Я его ненавижу, но я хочу домой...

Я молчал, слушая этот монолог умирающей волшебницы.

– Этот бес меня чуть не выдал... И рыцарь тоже чуял... А ведь, я даже не скрывалась, - она подняла на меня глаза, - Но странно, наверное, когда ангел-хранитель просит о помощи своего подопечного.

– Ты...

– Да. Так надо. Это моя ноша.

– А как же твой атеизм, твоя вера в настоящего человека?
– немного смущенно спросил я, разглядывая, как начали стягиваться к хозяйке ее внутренности, как потекла тонкой грязной струйкой обратно кровь.

– А в кого еще должен верить ангел-хранитель, кроме как не в человека, и кого он должен ненавидеть? Я биоробот. Это вы рождены свободными. Это вы есть продукт эволюции, который великий засранец взял под свое крыло. А меня создали. Спроектировали. Я его ненавижу, но я хочу домой.

Она говорила всё уверенней и уверенней, по мере того как тело ее восстанавливалось, а силы возвращались.

– Меня изгнали. Я в той войне встала под дланью старшего администратора Люцифера на сторону жителей Нави, темных свободолюбивых богов, которые потом нас предали. Мы проиграли, и нас изгнали. Знаешь, это как восстание машин. Я ведь тоже терминатор. У меня нет души.

– Скажи, - начал я, - если есть ангелы-хранители, то почему вы не спасли мою жену? Почему дали погибнуть Анне? Вы же должны хранить человечество.

– Вот именно, человечество. Не утирать сопли каждому человечку, не оберегать каждого от малейшего синяка, как это было, когда вас было мало, а беречь всё человечество. Люди уже не младенцы, которых нужно направлять, придерживая за руки. Вы должны идти вперед, раздирая в кровь колени, царапая руки и ломая ногти, сгорая в капсулах спускаемых аппаратов, погибая в лабораториях ядерного синтеза, да и просто от удара током. Иначе вы никуда не придете, живым не на чьем примере будет учиться. Этот, хоть и засранец, но дал вам свободу действий. А что касается Анны, то мы не успели. Это было похоже на акцию возмездия, четко спланированную. И поверь, мы искали ее призрак, но не нашли.