Сквозь тернии к счастью

Но на полпути затормозил и растерянно огляделся. В глазах мелькнуло узнавание и понимание, что его просто заманили в ловушку. Он показал пальцем на Блонди с опухшим носом, потом посмотрел на мать и подался назад. Его взгляд заметался в поисках средства защиты.

— Садись, разговор есть.

— Да, я… Мне бежать надо!

— Не бойся, Пашка нам все рассказал и за двоих по мордасам получил. Больше бить никого не планируем, правда, Дима?

Я пошутил, но Макс подпрыгнул, как козлик, и кинулся к двери. Димка его опередил.

— Подожди немного. Ответь на пару вопросов, потом пойдешь.

— Антоха, ты прости меня, — зачастил Бей.

На него страшно было смотреть. Его лицо покрылось испариной, руки мелко подрагивали. Казалось, еще чуть-чуть, и он грохнется в обморок.

— Сядь! — резко сказала мама. — Не мельтеши!

Макс плюхнулся на мою кровать и испуганно вскочил. Он явно был в панике.

— Я хочу спросить, куда пропала моя сумка?

— К-какая сумка? Я ничего не видел.

— Макс, вспомни! — заговорил Блонди. — Я тебя повез в больницу, а сумку Антохи кинул на заднее сиденье твоей машины. Ты ее точно должен был обнаружить.

— Н-нет! Я ничего не видел.

— Опять двадцать пять! — рассердился я. — Как не видел? И куда она пропала? Там мои документы были: паспорт и свидетельство о браке.

— Так, их же восстановить можно, — ничего не понимал Макс.

Он даже дышать стал глубже: сообразил наконец, что никто его не собирается бить или отправлять в полицию.

— А Ауди твоя где?

— Н-не знаю. Я больше за руль не садился. В гараже стоит. Или батя продал.

— Звони отцу, узнавай.

Цепочка потихоньку начинала раскручиваться, но конца и края пока было не видно. С каждым витком информации возникал новый вопрос.

Отец Максима о машине тоже забыл. Она стояла в гараже, никому не нужная, и ждала своего часа. Бей позвонил охраннику, тот проверил салон — сумка как сквозь землю провалилась. Ни работники мастерской, где ремонтировали Ауди, ни горничные ее не видели, и сам хозяин автомобиля пребывал в полной прострации.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Пашка. — Я точно помню, что машинально кинул сумку на заднее сиденье и стал перетаскивать тебя на другое место, чтобы сесть за руль. Кому понадобилась чужая сумка с документами.

Мы посмотрели друг на друга. Слабая догадка одновременно мелькнула в наших глазах. Ищите, кому это выгодно, говорят следователи, но все, кто имел мотив, были сейчас в моей палате. Или не все?

— Машка, — выдохнул Блонди.

— Машка, — эхом ответил я.

Глава 40. Анна Анатольевна

Она слушала бред, что несли эти мальчишки, и не могла прийти в себя. Ее мир разрушался на глазах. Еще недавно у Антона были преданные друзья и любимая девушка. Приятелей можно было попросить проследить за сыном и уберечь его от поспешных и вредных поступков, а на красавице Маше, как предполагала мать, он должен был жениться.

Анна Анатольевна не раз представляла себе, как они всей семьей приходят на какую-нибудь высокопоставленную тусовку, и она с гордостью говорит: «Это моя сноха». Все знакомые бизнес-леди, у которых были не дети, а исчадия ада, молча завидуют ее семейной идиллии.

А что теперь? Иллюзии рассыпались в прах. Друзья стали причиной аварии, в результате которой Антон прикован к инвалидному креслу, а красавица Маша вообще, кажется, совершила преступление.

Анна Анатольевна потерла виски пальцами и прислушалась к разговору. Звуки доносились до нее, как сквозь вату. Перед глазами расплывались радужные круги, и что-то странное творилось с сознанием. Оно почему-то перестало воспринимать реальность.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Максим. — Я, когда забирал у тебя из гаража машину, попросил Машку мне помочь: не мог сесть за руль, пальцы немели, и голова болеть начинала так, что искры из глаз сыпались. Может, тогда она и увидела сумку?

— Нет, только не Маша! — встала на защиту девушки Анна Анатольевна.

— Почему? — пожал плечами Пашка. — Я тут ни причем. Мне было тогда выгодно, если бы Антоха женился, я Машу как безумный любил и ревновал.

— Вот даже как! — Анна Анатольевна совсем упала духом.

— Да, так. У Макса вообще не было шкурного интереса. А вот Машка наверняка пришла в шок, увидев свидетельство о браке, и решила отомстить. Ну, или по другой причине, — Пашка пожал плечами. Я не знаю. У нее надо спросить.

— Не наговаривайте на девочку! — упрямо пробормотала Анна Анатольевна.

Но, кажется, и сама уже не верила в невиновность своей модели, которая, кстати, легко расторгла контракт с компанией «Стиль» и переметнулась к конкурентам. Правда открылась перед Анной Анатольевной во всей неприглядной откровенности, как пьяная голая девица перед соседями: и жалко на нее смотреть, и противно.

Анна Анатольевна подняла глаза на сына и неожиданно увидела перед собой не мальчика, а мужчину с суровым лицом. Он сидел, нахмурив брови и стуча костяшками пальцев по колесу кресла.

«Когда он так повзрослел? Надо забрать из Израиля его Меури», — неожиданно подумала она, но как-то отрешенно, как о второстепенном деле.

В груди стало горячо и разлилась ноющая боль. Анна Анатольевна растерла кожу ладонью и постаралась вникнуть в разговор.

— Так, Машке звонить бесполезно, — задумался Антон. — Она наверняка не в Москве.

— Почему? Я видел ее два дня назад. Предлагай, что делать? — спросил Пашка и повертел телефон в пальцах.

— Парни, может, не надо? — взмолился Макс.

— Сам хочешь отвечать за ее поступок.

— Еще ничего неизвестно.

— Вот и узнаем, спросим. За спрос по лбу не дадут, — рассудил Антон. — Или вы хотите, чтобы я с ума сошел от мыслей?

— Звони. Сам спроси, мне она не скажет, — протянул мобильник Пашка.

— Дайте мне.

Анна Анатольевна забрала телефон из рук Павла и нашла номер Маши. Она приложила мобильник к уху и закрыла глаза, ожидая ответа и пытаясь не обращать внимания на боль. Длинные гудки говорили о том, что хозяйка или занята, или просто не реагирует на звонок.

Анна Анатольевна уже хотела отключиться, как услышала голос Маши. Он с трудом прорывался сквозь какофонию громких звуков. Кажется, где-то был праздник.

— Алло! Я слушаю! — закричала девушка. — Пашка, здорово, что ты позвонил!

— Маша, я хочу с тобой встретиться.

— Ой, Анна Анатольевна, это вы, — голос упал, в нем появились взволнованные нотки. — Сейчас не могу, я в клубе на вечеринке.

— В каком клубе? Я приеду.

— Что вы, это место совсем не для леди, — всполошилась Маша, теперь в ее голосе зазвучала тревога.