Слабо в меня влюбиться?
Шрифт:
— Ну… ничего так. Оригинально, — не глотаю, всё ещё пребывая в некоторых сомнениях. — Это ведь цветок такой лесной?
— Ага, сама собирала. Весной.
Смотрю как Куницына брезгливо чешет голову, и даже как-то совестно становится. Видно же, что заморочилась. Небось, допоздна у печи простояла. Вон на лице впервые не видно ни грамма косметики, и волосы слегка покрыты сальным блеском.
Вот что со мной не так? Меня кормит с рук красотка, по которой пускают слюни все пацаны с первого по пятый курс. А я вместо того, чтобы наслаждаться крутизной стройных бёдер, длиной ног и смазливым
—Ну дое-е-ешь, — начинает канючить Агата, возвращая себе моё внимание. — Неужели, невкусно?
— Божественно, — вру с набитым ртом, якобы отряхивая свитер от крошек. Сам же выверенным движением локтя отправляю кулинарный шедевр на пол. — Ой, — сокрушаюсь притворно. — Упал. Какая досада.
— Ничего, тут ещё много. Только доешь обязательно, — не теряется она. — Ян, а ты серьёзно приглашаешь меня к себе в гости? То есть, реально можно прийти?
Да ладно, так просто?
Я аж проглатываю «заячий» рогалик. Это что — какая-то дурная шутка? Будь на её месте Лерка, точно знал бы — жди подставы. Вёл-то я себя в последние дни прямо сказать отвратительно. Или они заодно что-то задумали? Хотя нет, исключено. Там полная друг друга непереносимость. Да вот поди угадай, что в голове этих женщин.
— Конечно. Хоть прямо сейчас, — хмыкаю на свой страх и риск. На месте разберусь, но я заинтригован.
— А вечером можно?
— Вечером так вечером! — повышаю голос, когда она ни с того ни с сего выдирает у меня клок волос. — Чёрт, на меня и раньше девки вешались, но скальп сорвать пытаешься ты первая.
— Седина пробилась, — обезоруживающе улыбается Агата, пряча руки в карманы. — До вечера…
Нет, её точно Аристов покусал. Не иначе.
— Лёд, я ведь не ослышалась, тебя можно поздравить? — Лера перехватывает меня в столовой. Смотрит сердито глазами цвета весеннего неба, сжимая в маленьком кулачке мой рукав.
— С чём? — тяну время, пытаясь успокоить взбудораженный в мгновенье пульс.
— У тебя вечером гости, значит, мы на финишной прямой.
— Завидуешь? — усмехаюсь какой-то своей тёмной потребности услышать от неё: «Не делай этого».
— Ужасаюсь, — отсекает Лера мои надежды плавным взмахом ресниц. — Не боишься сделать ей больно?
— Вряд ли я стану у Агаты первым, — включаю на полную цинизм, как делаю всегда, когда закрываюсь в себе.
— Мне иногда страшно представить, что мы с тобой не дружим.
А мне всё страшнее думать, что мы по-прежнему друзья.
— Это звучит как вызов. — Провожу языком по пересохшим губам. — Слабо покончить с дружбой, раз она нам стала слишком тесной? Здесь и сейчас.
Лера отступает на шаг, попадая в услужливые объятия подошедшего Свята.
— Она и так доживает последние дни.
Я ждал надежду в голосе Бойко, но там лишь горечь.
— Так устроим ей пышные проводы, — подмигиваю вредно. — А пока мир. До финишной ленты.
И ведь согласен с ней по всем пунктам, но сейчас почему-то хочется схватить Леру за плечи и хорошенько встряхнуть.
Ян
– Связь по Скайпу? Ты серьёзно? –
недовольное лицо Леры мелькает в крохотном окошке видеозвонка. – Мне казалось, что у тебя есть дела поважнее. Духарить подмышки, зажигать аромасвечи, составлять плейлист из серенад «Искусителей».Пытаюсь уловить нотки ревности в зычном голосе, но по итогу получаю колючую злость, от прохлады которой недолго простыть.
– Поверь, мне самому не в радость делить рандеву с третьими лицами, – отзываюсь не менее колко, в попытке пробить её чёрствость. – Но ведь тебе нужны доказательства. А что может быть лучше, чем увидеть процесс собственными глазами?
– Мне не нужны детали, – обрывает Лера с грустью.
– А мне зеваки. Переключишь канал, как только кино перестанет быть детским, – улыбаюсь, хотя в душе бушуют черти. – Мне пора. Приятного просмотра.
Погружаю экран в режим сна, как только слышу тихие шаги за дверью.
– К тебе гости, Ян, – с долей гордости заявляет отец, приглашая Агату в комнату. – Давно к нам не захаживали столь прекрасные дамы. Маме и Лере ни слова.
Нарочито смеюсь, будто шутливый комплимент побил рекорды юмора, одновременно бросая косой взгляд на чёрное око веб-камеры.
– Это будет нашим маленьким секретом, папа.
Я с трудом узнаю Куницыну под маской скромности. Она крепко держится за ворот полушубка и боится сделать лишний шаг. Такая невинная и до дрожи правильная, как та монашка в ролевой игре.
– Так ты поможешь мне с конспектом? – сладко щебечет Агата.
– Ещё как поможет, – резво выступает Льдов старший, будто это он сейчас на свидании. – Ян знает всё о конспектах и очень любит их делать. Какая задана тема?
– Пап, – вынуждающе смотрю на отца, незаметно намекая на дверь. – Ты вроде бы в гости намылился? Опоздаешь.
– Ох, точно! Уже ухожу. Отличного конспекса, дети, – подмигивает идиот, прежде чем покинуть комнату.
Наивно предположив, что стала свободной от лишних взглядов, Агата уверенно снимает шубу, выставляя напоказ откровенное платье. При виде женских прелестей я с трудом держу невозмутимую стойкость.
– Выглядишь аппетитно, – невольно сглатываю, а после слышу недовольное рычание из настольных колонок.
– Что это было? – удивлённо моргает Агата, озираясь по сторонам.
Не нахожу ничего лучше, как схватиться за живот.
– Что-то я проголодался, – пытаюсь спасти ситуацию, уже пожалев о тайной конференции. – Будешь чай?
Агата кивает, а я спешу на кухню и включаю чайник. Убедившись, что останусь неуслышанным, я подключаюсь к Скайпу через телефон.
– Сдурела, Бойко? Будешь каждый мой шаг теперь комментировать?
– Всего-то тошнотворные позывы… Не так-то просто их сдержать.
– Не путай дурноту с потоком зависти. И научишься принимать поражение.
– Ты ещё не выиграл, – напоминает она с подозрительной лёгкостью.
– Ошибаешься. Осознать, что наша дружба себя изжила – уже весомая победа. Я повзрослел и больше не стану щадить чувства маленькой эгоистки, – знаю, что делаю ей больно, но сейчас настолько взвинчен, что готов играть по-чёрному.
Как и следовало ожидать, оскорбительная фраза усмиряет Бойко.