Слабые люди

–Слезай, говорю, мне нужно встать.

Только теперь она разобрала, как где-то на полу в отброшенных брюках от похоронного костюма вибрировал мобильный телефон. Рука схватила трубку, палец нажал на кнопку вызова.

–Слушаю. – слушал и отвечал, – Да, это я… Да, я подавал объявление… Нет, это не шутка… Да, именно столько я хочу за свои услуги… На самом деле нет– вам они все равно не нужны… Хорошо, где вы живете?.. Так далеко?.. До вас только самолетом могу долететь… Вы согласны покрыть все расходы? – и, усмехнувшись, покосился на нее, – Да, у меня не хватает средств. То есть, вы согласны? Хорошо, завтра я к вам прибуду. Номер своего лицевого счета предоставлю при встрече.

–Стоп, стой! – этот разговор ей ой как не понравился, – Что это значит? Ты уезжаешь?

–Да.

–Надолго? – при этом вопросе ее мужчина застыл, так и не набросив на плечи рубашку-

она так и висела на его локтях, пока его лысая макушка покачивалась, будто играя бликами тусклого света, исходящего из полуприкрытых штор.

–Навсегда, возможно.

–Но… А как же я? – в замешательстве спросила женщина, внезапно чувствуя, как земля уходит из-под ее ног, – Я, что, ничего для тебя не значу?!

–Ага. Выметайся.

Заливаясь слезами, она быстро натянула свои пожитки и вышла из комнаты. Секунд через десять раздался громкий хлопок входной двери. Неспеша надевая на себя все оставшееся, он посмотрел на себя в отражение зеркала и вышел следом.

* * *

–Как вы думаете, мистер, мы с вами доживем до встречи с внеземной цивилизацией? – внезапно оторвавшись от журнала, обратился к нему мужчина лет сорока.

Шел лишь первый час полета. Свет в салоне самолета уже приглушили, стюардессы спрятались в своем отделении, наверняка решив пригубить бутылочку горячительного, а остальные пассажиры либо спали, либо смотрели на своих планшетах видеозапись кровавых расправ, то и дело мерзко хихикая. И лишь только одному внезапно захотелось заняться тем, что нормальные люди уже воспринимают за признак дурного тона– начать ни с того ни с сего очередной бесполезный разговор черте о чем.

–Мы? Контакт с внеземной цивилизацией? Очень сомневаюсь. – тем не менее он криво улыбнулся соседу по месту, решив, что от короткого обмена фразами ничего серьезного не произойдет.

–А я вот верю в то, что это произойдет до того, как я сыграю в ящик. – попутчик блеснул своими белыми зубами.

Вставные. Если так, ему уже недолго осталось.

–Сейчас это вряд ли возможно. Мы перестали быть исследователями, превратившись в потребителей. – человек достал из-под ног бутыль воды, выудив из сумки, – Сейчас прогресс пошел не в ту сторону. Все озабочены большей комфортабельностью нашего существования, стремясь довести ее до абсолютной составляющей, что само по себе абсурд тот еще. Еще в двадцатом веке мы летали в космос, на Луну. А теперь? Прошло больше сотни лет, а людей волнует только одно: у кого мощнее гаджет и чья машина быстрее, дороже. И чей кошель бездоннее, считай, все! Никто больше не хочет лететь в космос, а уж тем более и встречать какую-то там цивилизацию. Слыхали, вон, недавно объявили о выходе в массовую продажу кресел на автоуправлении? Никакая машина теперь не нужна– сел на эту чертовщину с солнечной батареей и гони себе хоть на край света. Или в соседний магазин– стоит только докупить многофункциональный прицеп. С функцией навеса который.

–Ну-ну, Вы утрируете, мистер.

–Вовсе нет. Скажите нам, каковы шансы, что сюда хоть кто-то захочет прилететь? А каковы шансы, что мы наконец построим космические корабли и отправимся покорять космос? Их нет! Сейчас даже редки случаи, когда решают отправить очередной исследовательский зонды– вбухивают миллионы, посылают… и то лишь профанации ради. Это практически ничего не дает! Если б не система потребления, за счет которой обогащаются толстосумы, вовремя присосавшиеся к яблоку изобилия, то мы… я, вы, вот этот человек слева от меня, что храпит как медведь, не летели бы сейчас в самолете, а были бы среди звезд. Вопрос все тот же– зачем более развитой в техническом и моральном плане цивилизации выходить на контакт со столь отсталой, как наша?

С задних рядов начали шикать возмущенные пассажиры.

–Я вас понял. – пробубнил мужчина со вставными зубами и отвернулся к иллюминатору.

Стало быть, долгожданный покой. Человек осмотрелся вокруг себя, стараясь не заглядывать в движущиеся картинки в руках пассажиров в его поле зрения– ничего хорошего он там не сможет найти. Не зная, испытывать ли ему отвращение каждый раз, как взгляд касался чьих-то улыбок, плотоядно облизывающихся ртов или ликующего шепота: "Да-а-а, давай еще раз!", он начал испытывать скуку. Впереди было еще как минимум полтора часа полета, в то время как перспектива выспаться за столь короткое время казалась ему совсем ничтожной. Сидение казалось жутко неудобным, левой ноге было тесно в соседстве с короткими, но мощными бревнами спящего соседа, а в спинку уже вдавились чьи-то колени в предупреждение его потенциального намерения опустить ее и разлечься, вытянув ноги. Решив размяться, он расстегнул пряжку ремней безопасности и выскользнул в коридочик, едва не задев своим задом наклонившееся лицо в ус не дующего бородача, некстати склонившего свою голову на свои бесчисленные подбородки. Куда ни глянь, одни и те же ухмыляющиеся рожи– все как один смотрят старые записи с когда-то шумевших на весь мир трансляций. То и дело пальцы, вымазанные в курином жире или собственных слюнях, утыкались в нижние левые уголки планшетов, заставляя запись прогоняться в очередной раз. Ненасытные. Эти точно никогда не захотят умереть, сохранив надежду увидеть продолжение хотя бы в последние секунды своей собственной жизни.

Пройдя в хвост самолета, он отодвинул шторку и застыл, увидев целующихся стюардесс. Тотчас оторвавшись друг от друга, они в смущении разбежались, – хотя было бы куда разбегаться, в самом деле! – при этом сосредоточенно разглаживая сшитую с иголочки голубую форму и потупив взгляд.

–Мне не важно, чем вы тут занимаетесь. – сказал он, глядя в глаза красивой блондинке, осмелившейся поднять на него свои голубые цвета дневного неба глаза, – Я просто решил пройтись по салону, размять конечности. Вы не будете против, если я попрошу сварить мне кофе и принести к сто первому "Е"? – когда они синхронно кивнули, он открыл дверь в уборную, зачерпнул из-под крана водицы и прохладил лицо.

Не говоря больше ни слова, прошелся из хвоста к носу и обратно, не глядя ни на отказывающихся спать детишек, прыгающих в кресле и пинающих спинки, ни на их матерей, все с той же дурацкой улыбочкой смотревших все те же видео, ни на представительных стариков в бизнес-классе, ни даже на молодого стюарда, с некоего перепуга решившего, что он пьян. Вернувшись к своему месту и вновь перешагнув через "медведя", нехотя поджал колени и уселся.

–Как прогулялись? – доброжелательно поинтересовался все тот же болтун, – Нашли что-нибудь интересное?

–А разве в этом мире осталось хоть что-то интересное? – проворчал он в ответ, пихнув локтем бородача.

–Разумеется, есть! – как будто могло быть иначе, – Вы же в курсе, что на этом Аэробусе, к примеру, вместо одного стандартного маршала имеется сразу три?

–А разве их работа еще актуальна?

–А как иначе? – удивленно оскалил свои белые зубы спутник, – Чем дольше живем, тем больше опасность, разве нет? Пусть у нас и настало время, когда террористическая угроза уже не столь велика, как, допустим, в те же десятые-двадцатые, но мы ведь с вами помним, что творилось по всему миру не так уж и давно? Все эти взрывы, убийства, сплошное насилие кругом– ведь это было не так уж и давно, чтобы вы, я и кто-либо еще мог заявить, что не застал в своей жизни подобных событий! Вы знаете, что, хоть мы и старались, но не смогли искоренить рабство до самого конца? Где-то там, на Востоке, все еще крадут или добровольно продают детей, хотя, стоит признать, уже не в таким масштабах, что, кстати, никак не исправило ситуации– уровень бездомных детей растет с каждым годом и дела до них никому нет. Они воруют, сбиваются в стаи, устраивают набеги на злачные места, только что не убивают, потому что знают– коль они переступят эту черту, их тут же показательно казнят прямо на площади.

–Будто бы и не выбирались из древних времен. – усмехнулся он в ответ.

–Ну, не соглашусь. Казни необходимы для того, чтобы напоминать им, напоминать нам о важности жизни и о том, что мы все давно знаем– после не будет уже ничего. Нельзя преступать закон, попирая чью-то жизнь, от которой он, возможно, зависит. Ведь, если убьют, к примеру, торговца, на том же рынке произойдут неизбежные, пусть и небольшие перемены, которые все равно произведут переформирование. Теперь уже его место не займет конкурирующий деятель, нет! Все они– деятели, я имею в виду, – задумаются о том, что же сделал или не сделал их фактический коллега, и предпримут соответствующие меры, усилив, к примеру, свою охрану. Усиление охраны повлечет за собой повышенные траты, что в свою очередь выльется в повышение цен, ведь никому из них не захочется даже ради безопасности снижать свой общий уровень жизни. И тогда убийцу проклянут в третий, в пятый и пятидесятый раз те, что наблюдали за тем, как ему ломают руки и шею, решив не ограничиваться расстрелом.

–Так это ж на востоке, в других странах иначе.

–Может быть да, может быть и нет. Но соль в том, что мы попытались изменить мир к лучшему, но он упорно не меняется. Благое намерение отдается фатальными последствиями и вот ты уже не благодетель и спаситель детей, а атаман их маленького жаждущего крови сборища.

–Я ничего не делал. Хотите кого-то обвинить– начните с себя. – буркнул он, понимая, что не хочет больше поддерживать беседу.

–Да послушайте же вы, я вас не обвиняю! Ваш выпад вполне ожидаем и я прощаю вам его, тут же и добавив, что я, как и все мы, делал много хорошего и много плохого, ни на секунды не задумываясь о том, в какую сторону склонилась чаша весов.– худая суховатая ручка похлопала по его ладони как бы довершая показную миролюбивость,– Я уверен, что и вы в свое время сделали что-то плохое, о чем будете жалеть всю свою жизнь. Например, смотрели к…