Сладкий плен его объятий

— Да, милорд.

Рейн вышел из кареты. Он поднял голову, и ему на лицо упали теплые капли дождя.

— По крайней мере, из-за дождя не будет слышно, как мы подойдем, — пробормотал Брок.

Рейн задержал Уинни.

— Не лучше ли вам подождать вместе со Спеком, пока мы не узнаем, что там происходит?

— Если Девона здесь, — отмахнулась Уинни, — то я буду нужна ей. Если же нет, то я останусь ждать вместе с Медди и вашей матерью.

Рейн кивнул. Девона захочет, чтобы Уинни была рядом с ней. Сестер связывали отношения, которые ему трудно было понять при том воспитании, которое он получил в своей семье.

Сэр Томас вышел из кареты вслед за дочерью, похлопывая себя по карману, в котором лежало оружие. Порох ни в коем случае не должен отсыреть. При таких высоких ставках это может оказаться вопросом жизни и смерти.

— Спек, не буду тратить время, объясняя вам, что вы не должны подъезжать, если услышите выстрелы.

Слуга в сердцах плюнул.

— Хорошо. А то я могу не расслышать, когда говорят глупости.

— Не высовывайтесь. Мне бы не хотелось вас подстрелить, — предупредил Рейн.

Он открыл ящик с медицинскими инструментами и вынул оттуда скальпель. Обернув носовым платком острое, как бритва, лезвие, Рейн засунул его в сапог. Ему было не важно, какое оружие будет использовано и кто нанесет удар. Имело значение лишь одно: человек, который похитил Девону, должен за это ответить.

Чтобы не рисковать, зажигая фонари, они двинулись к дому вслепую. Их движения были осторожными, хотя время от времени шум они все-таки производили. Умением передвигаться тихо никто из них не обладал.

Пересекая двор, они с удивлением обнаружили, что дом не освещен. Решив, что не имеет значения, в какую дверь заходить, Рейн смело двинулся к парадному входу. Дверь открылась легко. За ней была непроглядная темнота.

— Они не могли уехать в гости? — От усталости и холодного дождя Уинни бил озноб.

— Возможно. Кажется, Джослин наняла недобросовестных слуг. — Он вошел в холл. — Подождите, я найду свечу или лампу.

Через несколько минут холл озарился светом масляной лампы.

— Может быть, покричать? — шепотом спросил Брок.

Сверху послышался тяжелый стук, и Рейн приложил палец к губам. Снова! Вынув из-под плаща пистолет, он стал подниматься по ступенькам.

— Подождите, — остановил его сэр Томас. — А если это ловушка?

— А вдруг это Девона? — возразил Рейн. У него не было времени препираться со старым Бидгрейном. — Оставайтесь здесь и охраняйте Уинни. Брок, помогите мне. — И, не дожидаясь согласия, Рейн быстро взбежал по ступенькам.

Шум послышался снова. Он доносился из комнаты в конце холла.

Рейн стал припоминать расположение комнат в Фоксенкловере и понял, что они стоят у дверей в спальню его сестры.

— Ну, пожалуйста, мама! — слышалось за дверью тихое, умоляющее рыдание Медди. — Прости меня, если я что-то сделала не так.

Рейн представил, как она беспомощно стучит в дверь своим крохотным кулачком, с каждым ударом все слабее. Лампа осветила стул, удерживавший дверь. На свету поблескивал ключ, торчащий в замочной скважине.

Брок уже открыл рот, чтобы предупредить Медди об их присутствии, но Рейн заставил молодого человека молчать, хлопнув его по губам.

— Это все-таки может оказаться ловушкой. Давайте, прежде чем освобождать ее, проверим остальные комнаты.

Он никогда не думал, что ему будут так надрывать душу горькие рыдания сестры. Может быть, потому, что он мог легко представить на месте испуганной девочки за дверью Девону. Рейн решительно заставил себя отбросить посторонние мысли.

Они быстро осмотрели другие комнаты, но не нашли там ничего подозрительного. Медди устала колотить в дверь и умолять. Теперь она тихонько плакала. Рейн убрал стул, и она подбежала к двери.

— Мама?

— Это Рейн.

Ключ повернулся, дверь открылась, и Рейн оказался в объятиях своей истерически рыдающей, но безмерно благодарной ему сестры. Она прижималась лицом к его груди, бормоча его имя, как молитву.

Мужчины переглянулись.

— Ее здесь нет, Типтон. — Огорчение Брока не шло ни в какое сравнение с отчаянием Рейна.

Виконт отодвинулся от сестры и резко встряхнул ее.

— Где она?

— Кто? Мама?

Растерянность и нетерпение брата заставили Медди взять себя в руки.

— Нет, Девона. Она была здесь?

Красными, опухшими глазами Медди всматривалась в лица мужчин, пытаясь понять, насколько они серьезны.

— А почему вы решили искать Девону в Фоксенкловере?

Брок положил руку на плечо Рейну, привлекая его внимание.

— Уинни ошиблась. Нам надо ехать на кладбище.

Медди шмыгнула носом, вытирая слезы.

— Вы все сошли с ума? Сначала мама, а теперь и вы оба...

— Типтон, вам нужно спуститься сюда! — крикнул сэр Томас.

Рейн в сопровождении своей сестры и Брока спустились вниз. Медди бросилась в объятия Уинни, материнская доброта которой снова вызвала у нее слезы.

— Папа в гостиной, — пробормотала Уинни, поглаживая девочку по голове.

— Что случилось? — обратилась Медди с вопросом к Уинни, в то время как Рейн и Брок отправились знакомиться с находкой сэра Томаса.

Две горничные и миссис Пул, экономка, лежали на полу.

— Они мертвы?

Сэр Томас поднял экономку и положил ее на диван.

— Нет, хотя и производят такое впечатление. Я не могу их разбудить. В кухне еще трое.

Брок подобрал брошенную чайную чашку и понюхал ее.

— Думаю, им дали какой-то наркотик.

Рейну хватило впечатлений.

— Вы нашли мою мать?

Ответ сэра Томаса не обрадовал виконта. Он вернулся в холл, где оставались женщины. Медди подбежала к нему и, дрожа, схватила за руки.

— Уинни все мне рассказала. Вы найдете Девону. Я чувствую, что найдете.

— Слугам дали какой-то наркотик, Медди. Какое отношение ко всему этому имеет Джослин?

Она не вздрогнула, не расплакалась, чего Рейн ожидал от нее. Девочка смело посмотрела ему в лицо и судорожно вздохнула.