Сладкое искушение

Компанию мне составляет только горькое разочарование.

Я потерял счет дням, как и чувство времени. Повезло еще, что наш менеджер привык делать рассылку сообщений о предстоящих репетициях и концертах.

Вспомнив о вечернем выступлении, я поднимаю свое обнаженное тело с шелковых простыней, на которых отключился. Кто-то звонит, когда я принимаю душ. Я выхожу из ванной и, вытерев голову полотенцем, проверяю голосовую почту и застываю от слов Джинджер…

— Хой! Жопалицый! Мы дома у твоей малышки Анны. Немедленно перезвони.

Пульс мой бешено ускоряется. Какого дьявола они забыли у Анны дома? У меня в голове не укладывается, что она сейчас с другими Нефами. Трудно представить такое. Что они успели растрепать обо мне Анне? Джин, скорее всего, запугивает ее до усрачки.

Едва сдерживаясь, я перезваниваю ей. Сомневаюсь, что отца колышат мои телефонные разговоры, но я уже ни в чем не уверен. Он сейчас наверху. Собирает свои вещи в поездку на выходные, но я не смогу расслабиться, пока он так близко.

— Фарзуфик дома? — интересуется Джинджер приторно-сладким голоском, от которого у меня волосы становятся дыбом.

— Да, — цежу я сквозь зубы.

— Елки. Тогда мы пока побудем здесь.

— Вы чего творите? — спрашиваю я.

Должно быть, она расслышала наезд, потому что сразу отозвалась:

— Не парься. Мы не пытали бедолагу. А вот она пытает нас своим американским холодным чаем.

Проклятье, Джин. Тщательнее подбирай слова. Хотя очевидно, что она не похищала Анну и не собирается обсуждать ее, зная, что отец дома и может подслушать.

— И не думай, что отвертишься от встречи с нами, — говорит она, когда я не отвечаю.

Я занят. Сегодня у меня концерт в клубе "Двойные двери".

— Когда, сегодня? Погоди.

Я задерживаю дыхание, пока Джинджер беседует с Анной и Анна отказывается идти с ними. А затем в трубке раздастся низкий бас.

— Сходи, — говорит он, а у меня останавливается пульс. Какого хрена там забыл Копано? Мне казалось, у него нет времени на каникулы, и он под завязку загружен учебой в долбаном Гарварде. Неужели он говорил с Анной? Мне неожиданно становится интересно, что она о нем подумала.

— Пожалуйста, — просит Марна. После долгой паузы Анна шепчет:

— Хорошо.

Меня распирает после звонка. Хочется верить, что Анна согласилась прийти из симпатии к Марне и желания увидеть меня, а не из-за соблазнительного мягкого голоса и очарования Копано. От этой мысли мне хочется все крушить.

Меня она любит, напоминаю себе я. Она снова увидит меня и вспомнит об этом.

Я роюсь в комоде, пока не нахожу красную футболку. Ту самую, в которой Анна ушла домой после знакомства с моим отцом. Как же чертовски сексуально она на ней сидела.

Услышав, что отец спускается в подвал, я отбрасываю футболку и быстро стираю с лица слишком сентиментальное выражение.

Он вторгается в мою комнату в бежевом костюме, оглядывается и принюхивается, после чего подходит ко мне.

— Я отправляюсь в Нью-Йорк.

— Приятного отдыха, сэр.

Он кивает.

— Все как всегда. Какие у тебя планы?

— Сегодня выступаем, а потом поработаю за кулисами.

— В последнее время ты много трудишься. — Говорит он с каплей гордости в голосе и опускает руку на мое голос плечо. Затем проводит пальцем вдоль небольшой поросли волос у меня на груди. — Надо бы удалить их лазером. Ведь ваше поколение предпочитает отсутствие волос?

— Да, сэр, — говорю я, хотя ни одной жалобы пока не слышал.

Он сжимает мой бицепс и его взгляд скользит к моему животу, изучая мое тело.

— Тебе бы не помешало набрать немного массы. Четче обрисовать пресс. Пора увеличить визиты в тренажерный зал. Чтобы девушкам было с чем сравнить своих пузатых мужчин.

Он смеется и притворно ударяет меня в живот, а я подыгрываю, согнувшись с громким "уф", и тоже смеюсь. Обожаю такие сладкие моменты между отцом и сыном.

Я безмерно рад, когда он уезжает.

Как и перед прошлым шоу, я выпиваю три стопки "Джека", чтобы успокоиться. На этот раз Анна точно придет, и я весь на нервах. Перед выходом на сцену я переминаюсь с ноги на ногу, трясу руками и разминаю шею. Радж пялится на меня, как на ненормального, потому что обычно я спокойно стою, прислонившись к стене.

А все дело в том, что я слушаю голос Анны с момента ее прибытия к клубу. Слышу ее спустя несколько недель и меня переполняет ангельское вуду, от которого я становлюсь сущим психом. Я даже улыбаюсь.

Мы выходим на сцену и я смотрю ровно вперед, жаждая визуального контакта, но она отворачивается.

ОНА НЕ СМОТРИТ НА МЕНЯ.

Меня начинает грызть паранойя — неужели, она так быстро выбросила меня из головы? Может, она влюбилась в другого? Или все еще злится на меня? Я качаю головой на эти мысленные вопросы и хватаю себя за промежность, чтобы напомнить самому себе, что я — мужик. Хозяйство пока на месте. Неплохо бы выпустить пар.

Ее внимание приковывается к Джею, как только мы начинаем играть его песню, и я заставляю себя сосредоточиться на барабанах. Она пришла сюда ради своего лучшего друга, чтобы поддержать его, такова уж она. Вот и все. Больше я смотреть на нее не собираюсь.

Во время короткого гитарного соло, где мне не надо играть, я все-таки снова поднимаю глаза. В этот раз она смотрит прямо на меня. Вокруг все как будто замолкает и исчезает. В ее взгляде теплота. Между нами еще ничего не остыло.

Марна отводит ее в сторонку как раз вовремя, мне пора возвращаться к игре. Мне становится гораздо легче, теперь я в состоянии сосредоточиться на музыке. Анна, похоже, подружилась с ребятами. В следующей песне я растворяюсь целиком, впервые за неделю получая настоящее удовольствие.

А затем песня заканчивается, и я как полный идиот поднимаю глаза…

Анна и Коуп застенчиво смотрят друг на друга, прислонившись к ограждению. Я прислушиваюсь к ним.

— …очень бы хотелось услышать твою историю, — говорит Копано.

О да, конечно, он хотел бы услышать ее "историю". С виду Копано весь таком милый и идеальный, но я-то знаю, какой он на самом деле, с его двойным проклятьем. В нем смешались похоть и гнев. А еще я просто уверен, что он решил, что наконец-то встретил свою идеальную вторую половинку и с удовольствием дал бы себе с ней волю.