Сладостное отступление

— Она поймет, — уверенно сказал Чипполо. — Со временем.

Итальянец повернулся к Джиане, которая, застыв, невидящим взором смотрела перед собой, пока Марго застегивала ее лиф.

Выйдя из борделя, они прошли по Виа-Криспи, и Дэниел нанял экипаж. Объяснив кучеру, как доехать до его дома на Пьяцца ди Пеллнцерия, Чипполо повернулся к своей притихшей попутчице. Но не успел Дэниел сказать и слова, как Джиана посмотрела ему прямо в глаза и гневно воскликнула:

— Только не вздумайте, дядюшка, говорить мне, что я должна сочувствовать этой вашей ужасной мадам Люсьен и ее противным девицам. И не пытайтесь убедить меня, что они попали в это заведение из-за мужчин! Они сами во всем виноваты: вешались на шею всем подряд! В них нет ни нежности, ни доброты — ничего, что должно быть у каждой женщины! Они невыносимы! Как могла эта… женщина сравнивать шлюх и леди?!

«Возможно, — подумал Дэниел, — ее не следовало в первый раз приводить в такой хороший бордель». Но не мог же он заявиться с ней во второсортное заведение, где проститутки вечно пьяные, грязные и больные. В двадцать пять они уже выглядят старухами.

— Посмотрим-посмотрим, — пробормотал итальянец, подергивая кончики усов.

Но Джиана не могла остановиться:

— Как вы могли заставить меня сделать это? Мне пришлось обнаженной стоять перед этой старой греховодницей и… перед вами!

— Я это сделал, Джиана, — медленно произнес Дэниел, глядя девушке прямо в глаза, — потому что именно так обращаются со шлюхами. У девки не должно быть ни чувств, ни скромности. Единственное, что в ней ценится, — это умение ублажить мужчину, который захотел пойти с ней. Мадам Люсьен выполняла свою работу. И ее дела не шли бы так успешно, не умей она хорошо подбирать девушек для борделя.

— А что, вас она ублажала? И я сумела ублажить вас? — ледяным тоном спросила Джиана.

— Я не смотрел на тебя как на женщину, с которой хочу удовлетворить свое желание. Но могу тебе сообщить, что о тебе скажут другие мужчины. Ты им понравишься. В этом они будут согласны с мадам. Ты еще молода, и твои груди с возрастом нальются. Говорят, женская грудь становится мягче и больше, если ее часто ласкают. Ты заметила, какая большая и круглая грудь у Марго?

Джиана задрожала. Дэниел подумал о том, что сказала бы Аврора, узнай она, что ее дочь раздевалась перед ним донага и он рассматривал ее, как экспонат художественной выставки. Ведь сама Аврора абсолютно неопытна. Ее дочь-девственница, вернувшись в Лондон, будет куда более искушена в интимных делах, чем мать.

Мысли Джианы лихорадочно проносились в голове. Конечно, эта Люсьен — просто животное, с такой ни одна порядочная женщина не должна даже разговаривать. И вполне допустимо, что некоторые мужчины, у которых в жизни произошли неприятности, посещают эти публичные дома… Но Рендал этого никогда не сделает! Уж она-то не холодная женщина и всегда будет любить Рендала. Он в ней не разочаруется!

— Ах, какой чудесный шелк! В нем вы, моя дорогая, свежи, как роза!

— Благодарю вас, синьора, — ответила Джиана на комплимент Мирабеллы дель Конде, хозяйки дома.

Обед длился долго. Джиана, оказавшаяся в центре внимания всех этих дам и господ, чувствовала себя на удивление неловко. Но вот слуги унесли приборы, и мужчины отправились в библиотеку.

— Она еще так молода, — заявила Мирабелла, обращаясь сразу ко всем присутствующим.

Джиана сидела очень прямо на самом краешке стула и мечтала о том, чтобы мужчины не засиживались долго за портвейном. Ей было отчаянно скучно, тем более что ее итальянский явно оставлял желать лучшего.

— Вы любите рукоделие, мисс ван Клив? — спросила Лючиана Сальвадо, жена одного дельца, который вкладывал деньги в железные дороги. Лючиана была высокой, стройной женщиной с такими же черными, как у Джианы, волосами.

— Пожалуйста, называйте меня Джианой, синьора. Да, я вышиваю немного, но не очень хорошо.

— У вас еще вся жизнь впереди, научитесь. Когда вам надоедят римские достопримечательности, милости прошу к нам на завтрак. Ко мне обычно приходят многие приятельницы. Дело в том, что мы вместе вышиваем покров на алтарь для церкви .. м-м-м… Мирабелла, как называется церковь?

— Святого Иоанна.

— Да-да, как я могла забыть! Для церкви Святого Иоанна.

— Мои дети проходили в этой церкви конфирмацию, Лючиана, — сообщила синьора Камилла Палли, худощавая женщина, нервно перебирающая пальцами складки фиолетового платья. — Девочки были такие хорошенькие в белых кружевных платьицах. А отец Пьетро был очень внимателен и любезен.

— Да, он-то как раз и переживает больше всех за этот покров. А Мирабелла, лучшая вышивальщица, разумеется, с помощью отца Пьетро, придумала рисунок, — проговорила Камилла и, наклонившись поближе к Джиане, добавила вполголоса. — Мирабелла научилась так хорошо вышивать, потому что очень одинока.

— Надеюсь как-нибудь поехать с мужем в вашу страну, Джиана, — сказала вдруг Лючиана. — Муж говорит, что принц Альберт собирается устроить большую выставку.

— Да, мадам. Насколько я поняла, дело только за тем, чтобы выбрать архитектора.

— Что ты говоришь, Лючиана, — вмешалась Камилла, — Карло ни за что не позволит тебе поехать с ним.

— Но это же такое большое событие, — возразила Джиана. — Вам всем наверняка понравилась бы выставка.

Дамы удивленно посмотрели на девушку.

— Женщины, — заявила Мирабелла, — не должны так далеко ездить.

— Но почему, мадам? — в свою очередь удивившись, спросила Джиана.

— Мисс ван Клив, — тоном превосходства, который начинал раздражать девушку, заявила Камилла Палли, — странные вы задаете вопросы. Женщины очень чувствительны и едва ли перенесут такое путешествие, к тому же нельзя забывать о детях.

— Камилла права, — согласилась Мирабелла, взглянув на часы, висевшие над камином. — Вдруг еще придется общаться с простолюдинами. — Она картинно поежилась. — Интересно, что делают мужчины?

— Курят сигары и пьют портвейн, — безразличным тоном ответила Лючиана.

— О Господи, — простонала Мирабелла, втыкая иголку в шитье. — Я потеряла стежок.

— А как твой чудесный малыш, Анжела? — поинтересовалась Лючиана, не обращая внимания на Мирабеллу — Анжела вышла замуж полтора года назад, дорогая, — объяснила Лючиана Джиане — В первый раз получилась девочка, но Анжела не унывает. У меня у самой родились три дочки и лишь затем я смогла подарить мужу сына.

— Мария уже держит головку, — гордо сказала синьора Кавур — Но, Лючиана, наверное, не стоит говорить о таких вещах в присутствии девушки. Ведь мисс ван Клив еще не замужем.

— Я выхожу замуж в сентябре, — сообщила Джиана.

— Как замечательно, — радостно воскликнула Мирабелла, вновь посмотрев на часы. — Господи, что-то наши мужья задерживаются

— Ваш жених англичанин? — тихо спросила Анжела.

— Да, синьора. Он собирается помогать моей матери в ее бизнесе.

— Ваша мать занимается бизнесом?! Но это ужасно, Джиана! — вскричала Мирабелла, хватаясь за голову.

— Почему? — неуверенно спросила девушка. — У нее отлично получается, и с тех пор, как умер отец, она во много раз увеличила наше состояние, — добавила она.

— Это просто нелепо, — заметила Лючиана, недоуменно приподняв густые черные брови.

— Жаль, что она не вышла замуж во второй раз, — заявила Камилла. — Даже представить себе не могу: женщина — и вдруг занята таким делом!

— Ей делали много предложений, мадам, — спокойно произнесла Джиана, — но она предпочитает жить собственной жизнью и самостоятельно принимать решения.