Славяне и скандинавы

Большинство клинков, в особенности подписных, и рукоятей к ним, по-видимому, изготавливались одновременно. Украшения геометрического характера на этих изделиях часто лишены «национальной» окраски (типы Н, Т-2, отчасти Е). Однако в Европе встречаются случаи, когда рукояти готовых клинков монтировались или переделывались позже сообразно местным вкусам. Таковы некоторые лезвия с надписью Ulfberht и рукоятями, орнаментированными в еллингском стиле. Отметим несколько образцов, которые кажутся отделанными скандинавскими мастерами: мечи X в. типа Т-1 из Новгорода, со дна Днепра у острова Хортица, из деревни Монастырище в Орловской области (с надписью NRED, цв. илл. 22), меч типа D из Михайловского могильника (с клеймом из кружков и палочек)¹⁹³. Орнаментация этих изделий, включающая звериные мотивы, имеет аналогии в северных древностях. Особо выделяется эффектно украшенный образец из Монастырища. Его массивное перекрестье и навершие покрыты гравированным по серебру и усиленным чернью узором. На перекрестье различимы две пары лап, перехваченные лентами. На поверхности рукояти прорезаны углубления для вставки золотых пластинок с напаянными колечками. Сходная отделка оказалась на шведских и готландских круглых фибулах, украшенных в еллингском стиле, осложненном англосаксонскими декоративными элементами¹⁹⁴. Не является ли трудночитаемое клеймо этого меча лишним подтверждением его некаролипгского, собственно скандинавского происхождения? В галерею викингских мечей можно включить и меч типа D X в. из Гнездова¹⁹⁵. Его рукоять из бронзы орнаментирована плавно изгибающимися завитками растительного характера. В изгибах плетения различимы звериные лапы. В целом украшения меча напоминают скандинавский орнаментальный стиль Борре. В Скандинавии мечей с аналогичными узорами не обнаружено, поэтому видный шведский археолог X. Арбман не без оснований полагал, что рукоять меча была изготовлена ремесленниками Гнездова (возможно, жившими там шведами второго поколения), использовавшими при ее отделке мотивы орнамента женских черепаховидных фибул¹⁹⁶. Наиболее бесспорным скандинавским мечом длительное время считался образец, найденный в местечке Фощеватая у Миргорода на Украине. Он снабжен красивой бронзовой рукоятью с рельефным орнаментом в виде перевитых чудовищ в стиле рунических камней. Ряд лет тому назад X. Арбман, обратив внимание на разностильность отделки навершия и перекрестья по отношению к стержню рукояти, усомнился в шведской родине этого клинка (илл. 88). Вопрос о месте производства фощеватовского меча принял совершенно неожиданный поворот после того, как был расчищен его клинок. На одной стороне полосы вместо ожидаемого латинского клейма отчетливо проступило наведенное Дамаском слово коваль (т. е. кузнец), на другой — имя мастера, которое можно прочесть как Людота или Людоща¹⁹⁷. Надпись явно не владельческая, а производственная. Итак, клеймо, состоящее из уставных кириллических букв, установило не норманнское, а русское происхождение если не всего меча, то, несомненно, его клинка. Полученная на основании лингвистического, типологического и искусствоведческого анализа дата меча показала, что он сделан, по-видимому, не позднее первой половины XI в. Надпись клинка является древнейшей сохранившейся русской надписью на оружии и металле вообще и передает первое дошедшее до нас имя русского ремесленника, а именно кузнеца. Фощеватовский клинок, судя по его клейму, доказывает, что собственное производство клинков грамотными мечедельцами имело место в эпоху бурного подъема Киевской Руси при князьях Владимире или Ярославе. Древнейший русский подписной меч явился результатом плодотворного использования технических знаний и навыков: каролингских (техника исполнения надписи), скандинавских (орнаментальный узор) и русских (клеймо и форма рукояти с опущенным перекрестьем). Киевское государство было второй после Каролингской империи страной Европы, где был выпущен собственный подписной меч. Изготовивший его мастер, следовательно, считал себя «конкурентоспособным» по отношению к прославленным западноевропейским образцам. Можно надеяться на отыскание у нас или за границей других бесспорно русских клинков, что, однако, не может быть противопоставлено выводу о несомненном преобладании в Восточной Европе каролингского мечевого импорта для IX–X столетий.

88. Рукояти богато декорированных мечей из древнерусских памятников.

1. Гнездово, курган № 2 раскопок 1950 г.,

2. Монастырище;

3. Фощеватая (подписной клинок с клеймом «коваль Людота»)

Динамика распространения типов каролингских мечей, представленных на Руси и в скандинавских странах, показательна для развития русско-скандинавских отношений. Из примерно трех десятков типов мечей, в эпоху викингов известных в Скандинавии, на Руси представлено 12 (с некоторыми вариантами); не менее 4 типов мечей IX–X вв. следует рассматривать как сформировавшиеся на Руси¹⁹⁸.

Можно выделить несколько основных групп типов мечей: ранняя, характерная для начала эпохи викингов, представлена типами В и Н, распространенными в IX в. (варианты последнего и в X в.); зрелая группа типов нарядно декорированных мечей со сложпопрофилированными навершиями, получившая широкое распространение в «дружинной культуре» раннефеодальной знати¹⁹⁹, представлена типами D, Е, S, Т-1, Т-2 (сюда входит описанный выше меч из Монастырища); поздние типы мечей эпохи викингов у нас представлены типами U, V, W, X, Y, Z, распространившимися со второй половины X и существовавшими до XI в. Особую группу составляют «русские формы»: мечи типов Z-особый, А-местный, и «скандинавский» (фощеватовский меч)²⁰⁰.

В целом мечи IX – первой половины XI в. встречаются в бассейнах Днепра, Ладожского озера и Верхней Волги, концентрируясь в районах древнейших городских центров (илл. 89). Территориальное распределение мечей выделенных типов и форм позволяет установить определенные тенденции в их распространении, во многом, видимо, мотивированном этносоциальными условиями.

89. Меч из Киева, тип А - местный (ок. 1000 г.)

Мечи ранней группы концентрируются в Приладожье и близ южного побережья Финского залива, в Днепро-Двинском междуречье (район Смоленска – Гнездова), Киеве и Чернигове; два меча типа Н найдены в Подболотье близ Мурома.

Мечи поздней группы сосредоточены в тех же центрах, 4 меча найдены в Ярославском Поволжье (Михайловский могильник).

Мечи зрелых форм «дружинной группы» с богатой парадной отделкой, в отличие от двух предыдущих, равномерно распределяются в пределах государственной территории Древней Руси. Они представлены как в тех же районах, где и ранние и поздние группы мечей, так и в бассейне Верхней Волги, в Среднем и Нижнем Поднепровье, на Дону, в Новгородско-Псковской земле (на Шелони). Ареал этой группы оказался самым широким, совпадая практически с территорией Древнерусского государства IX–X вв.

Мечи «русских форм» сосредоточены в Среднем Поднепровье и прилегающих районах, они образуют самостоятельный и компактный ареал.

Распределение импортных и местных форм мечей можно интерпретировать следующим образом. Ранние формы, характерные для дружин викингов, появились на Руси в связи с проникновением варягов на Волховско-Днепровский путь. Эти мечи концентрируются в могильниках наиболее ранних открытых торгово-ремесленных поселений, локальных центрах на водных путях и дружинно-городских могильниках Киева и Чернигова. В тех же центрах, включая район Ярославского Поволжья, сосредоточены поздние формы мечей эпохи викингов. Как и ранняя группа, они связаны с присутствием на Руси варяжских дружин и отражают различные этапы интеграции скандинавов в древнерусской военно-дружинной среде, «руси» IX – первой половины X в.

Парадные, богато украшенные дружинные мечи «зрелых форм» получили общерусское распространение. По-видимому, в конце IX–X в. принесенная варягами мода на роскошно украшенное каролингское оружие утвердилась в качестве одной из культурных норм в дружинной среде, и русские дружинники, «русь» X в., разнесли ее по всей территории Киевского государства. Эти мечи найдены не только в крупнейших центрах, но и в «глубинке», сигнализируя о начавшемся процессе феодального освоения племенных земель. Ареал этих мечей точно соответствует сложившейся государственной территории Киевской Руси, вписываясь в ее границы от Балтики до Черного моря (включая зону военной активности киевских князей).

Мечи группы «русских форм» представляют собой особый, специфический для Древней Руси этап развития дружинной культуры, неизвестный в Скандинавии (илл. 90). Это выразилось не только в их конструктивных отличиях (связанных с воздействием кочевнической сабли и повлиявших на конструкцию некоторых скандинавских мечей), но и в характерном богатом декоре, лишь в незначительной степени использовавшем северные мотивы. Ярким образцом этой группы является фогцеватовский меч.

90. Древнерусский меч типа А - местный (Глуховцы близ Бердичева, начало XI в.)

Ареал этих мечей представляет собой особую культурно-историческую область (илл. 91). Показательна четкая граница между ареалами группы «русских форм» и ранней группы мечей: она проходит по линии Киев – Чернигов – Муром. Это граница распространения черноземных почв, северная граница зоны наиболее эффективного земледелия, зоны, где быстрее и ранее всего происходила феодализация, «оседание» древнерусских дружин па землю и где нет следов присутствия ранних варяжских, викингских дружин.

91. Распространение типологических групп мечей IX-XI вв. в пределах Древней Руси

1,2 ранняя и поздняя группы мечей викингов,

3. парадное дружинное оружие,

4. русские формы;

места находок:

1 курганы Ижорского плато, 2-13 курганы южного Приладожья (2 Бор, 3 Залющик, 4 Пиркипское, 5 Леонова, 6 Заозерье, 7 Селяховщина, 8 Вахрушева, 9 Усть-Рыбежна, 10 Кашина, 11 Ручьи, 12 Горка Никольская, 13 Щуковщина, 14 Новгород, 15 Полоцк, 16 Новоселки, 17 Харлапова, 18 Гнездово, 19 Рокот, 20 Михайловское, 21 Ростов, 22 Подболотье, 23 Монастырище, 24 Ст. Рязань, 25 Шесговицы, 26 Чернигов, 27 Красный Рог, 28 Киев (могильник I), 29 Киев (могильник II), 30 Дуниковская, 31 Райки, 32 Глуховцы, 33 Подгорцы, 34 Карабчиев, 35 Фошеватая, 36 Харьковская обл., 37 Красняпка, 38 Цимлянская, 39. Днепровские пороги, 40 Днепр, 41 Тамань.

Ареал мечей группы «русских форм» довольно точно соответствует очертаниям территориального ядра, первичной государственной территории Киевской Руси, «Русской Земле» вокруг Киева, Чернигова, Переяславля. За пределами Древней Руси мечи «русских форм» известны в Финляндии, Прибалтике и Польше, т. е. тех землях, которые в первую очередь испытывали культурно-политическое влияние Киевского государства.

Итак, в IX в. вместе с варяжскими дружинами на важнейшие водные магистрали в землях восточных славян начинает поступать каролингское оружие, распространяются новые формы дружинной культуры, первоначально представленной в немногих, наиболее развитых центрах на торговых путях, прежде всего в «трех центрах русов» арабских источников. В конце IX – начале X в. по мере объединения Древней Руси эти нормы обретают общерусский характер. Во второй половине X – начале XI в. древнерусское «рыцарство», дружинная «русь», распространившая по всей земле Древнерусского государства богато украшенные формы оружия, вырабатывает новые, собственные, специфические культурные нормы. Они представлены в центральной области Древнерусского государства и связаны с утвердившимся у власти феодальным классом, славянским по происхождению и составу, «русинами» «Русской Правды».