След погасшей звезды

Сказанное произвело на Леру впечатление. Ее щеки вспыхнули, пальцы, напротив, побелели, глаза стали влажными. Жилка на шее нервно затрепетала, выдавая бешеное биение пульса.

– Когда? – спросила она тихим сдержанным голосом.

– Около суток назад, – произнесла я.

Дрожащими пальцами Лера подняла стакан с вермутом и сделала несколько глотков. Затем закурила новую сигарету. В ее глазах стояли слезы, но она не плакала, и голос оставался прежним.

– Чем я могу помочь? – сказала она тихо, но очень отчетливо. – Чем я могу помочь Владу?

– Расскажите мне правду, – потребовала я. – Всю.

– Хорошо, – кивнула Лера, после недолгих раздумий. – Спрашивайте.

– В каких отношениях вы состоите с моим клиентом?

Этот вопрос носил скорее тестовый характер: эротическая коллекция Влада достаточно полно описывала степень их близости. Но за те несколько минут, что мы находились в «Тропическом рае», я успела понять, что интимной связью их отношения вовсе не ограничивались.

– Мы хорошие друзья, – ответила Лера. – Иногда – любовники. Мы понимаем друг друга.

– У Влада были другие любовницы, кроме вас?

Впервые с момента, когда ей стало известно о состоянии здоровья Яковлева, Лера улыбнулась.

– Конечно. Влад поддерживает связь с тремя-четырьмя женщинами одновременно. Конечно, состав менялся, появлялись новые знакомые. Он отдалялся, затем вспыхивал снова. Иногда возникали долгие паузы. Он был активен и постоянен одновременно. Влад очень разборчив и темпераментен, он со школы такой – мы оба.

Лера улыбнулась, опустила глаза, стряхивая пепел, и одна слезинка скатилась по ее перламутровой щеке. Ностальгия.

– А как Влад заканчивал отношения?

– Как правило, они медленно затухали. Если интерес вспыхивал вновь, возобновлялись. Никаких претензий или обид.

– И так каждый раз? Ни единого сбоя?

– Было одно яркое исключение, подтверждающее правило. Около года назад Влад провел небольшой эксперимент, который плохо закончился. Встречался с молодой девушкой, необычной и дерзкой. – Лера замешкалась, но решила продолжить: – Она привлекала его раскрепощенностью в постели.

– Вы говорите об Алине Знаменской?

– Вы уже знаете… да, о ней.

– Что необычного было в их отношениях?

– Судя по тому, что рассказывал Влад, девушка оказалась… в общем, со странностями. Может, дело в разнице в возрасте. Раньше о таком и не слышали.

– Что вы имеете в виду?

– Садомазохизм, – ответила Лера, поднимая бровь, и я едва удержалась, чтобы не засмеяться. – Сначала все, что происходило, Владу нравилось, а потом некоторые вещи стали раздражать, а другие – вообще пугать. Расшатанная психика у этой девушки.

– Чем дело кончилось?

– О, она не хотела расставаться, скандалила, угрожала все рассказать Наташе. Наивная, – улыбнулась Лера. – Но Владу удалось ее урезонить. А потом она как-то быстро влюбилась в женатого москвича и увела его из семьи. От жены, двоих сыновей. Почти полгода живет с ним в столице. Говорят, у нее всегда было несколько мужчин, и с этим она познакомилась в Интернете, когда еще была с Владом. Смелая, энергичная девица, своего не упустит.

Я видела Алину Знаменских на страницах «Фокуса» полгода назад. Оказывается, с тех пор в ее жизни произошли перемены, главным образом – переезд и разрыв связи с Владом, что автоматически исключало ее из списка подозреваемых.

– Почему вы назвали ее желание все рассказать Наталье – наивным? – поинтересовалась я.

– Потому что Наташа все знает, – ответила Лера тоном, которым произносятся очевидные вещи. – Ей давно известно, что Влад не в состоянии хранить верность. Она не знакома с деталями, но масштаб его похождений для нее не секрет.

Лера принимала образ жизни Влада, как и свой собственный, оправдывая особенностями характера, и не испытывала сочувствия к его жене. Ей не казалось противоестественным такое положение вещей. Яковлев менял женщин, Наталья ждала его дома. Пожалуй, с точки зрения Леры, это был вопрос свободного выбора, не повод для осуждения, не предательство брачных обетов, не жестокость.

– Скажите, какие отношения у Влада с женой?

– Это сложный вопрос, – Лера выдохнула дым. – Они вместе много лет, и это не самый простой брак. Влад не любит обсуждать семейные дела, а с Натальей мы не общаемся. Скажу только, что никогда не видела, чтобы женщина так сильно любила своего мужа. Несмотря ни на что и вопреки всему.

– А он?

Лера задумалась. Ей приходилось подбирать слова, и в этом чувствовалось желание выгородить своего любовника и друга. Выходит, нравственность была ей не чужда. Официантка принесла горячее, тарелка с лососем в сливочно-икорном соусе опустилась на стол перед Лерой. Она рассеянно попробовала еду и отложила вилку.

– Наташа всегда была дорога Владу. У них был светлый, очаровательный юношеский роман. Мы все жили в одном дворе, но Наташа ходила в другую школу. Родители общались между собой, и мама Влада была в восторге от идеи заполучить такую чудесную девушку себе в невестки. Разумеется, Наташа немало усилий предприняла, чтобы добиться такого положения вещей. Для Влада играло большую роль мнение родителей, Таня, а те мечтали о внуках.

– В ваших словах о Наталье чувствуется насмешка, Лера, – заметила я.

– Есть немного, – улыбнулась Шуваева. – Наташа никогда не отличалась добротой, дружелюбием. Она была избалованной, эгоистичной девчонкой, одержимой самым красивым парнем квартала. Я наблюдала со стороны за ее тогда еще неумелыми интригами. Но она всегда любила Влада, и именно эта любовь позволила ей стать его женой, как она и мечтала.

– К сожалению, детей так и не получилось, – заметила я.

– И в этом винили Наташу, пока очередной врач не сумел уговорить Влада сделать тесты. Оказалось, что это он бесплоден.

Если Влад выживет, ему придется оплатить анализ ДНК, в котором изначально не было никакого смысла. Чудно. Все три женщины, которые состояли в списке подозреваемых, только что его покинули. Алина была слишком далеко, чтобы принимать участие в отравлении, к тому же ее увлек другой мужчина. Сын Вики Подольских был не от Влада. Лера Шуваева оказалась не только любовницей Яковлева, но и его лучшим другом, которому мой клиент рассказывал детали своей интимной жизни. Родственные души с неуемным темпераментом. У всех у них не было мотива.