Следствие ведет блондинка

– Хм… - на сей раз Марго задумчиво уставилась в предполагаемый уголок живой природы, прикидывая, будет ли ей удобно созерцать рыб так, как говорит дизайнер, - Но фонтан я хочу из розового мрамора.

– Да ради Бога! – широко улыбнулся тот, - Любой каприз за ваши деньги.

Пойдя на столь изысканный компромисс, она немного успокоилась, решив, что лучше полагаться на мнение профессионала.

***

Похоже, единственным человеком из всех заводских служащих, у которого в это утро было прекрасное настроение, являлся курьер Федор Скоков. Он весело поприветствовал кислого охранника на проходной, вбежал по ступенькам крыльца офисного здания, распахнул входную дверь и устремился туда, куда звало его сердце.

Душа у него пела что-то легкое и веселенькое. Он был почти счастлив. Как никогда он приблизился к своей мечте стать завидным женихом, чтобы Тамара Волкова, наконец, обратила на него свой высокомерный взгляд. Он выполнил все пункты своего плана. Не зря он так осторожничал в последнюю неделю. И пистолет ТТ с дарственной надписью ему очень даже пригодился. Во всяком случае, надежно скрытый сейчас от посторонних глаз, он бултыхался в рюкзаке, в самодельном футляре, выполненном из книг, которую ни один охранник не посмеет раскрыть: «Шопенгауэр. Избранное».

Этот автор вызывает интерес только у десятиклассников и студентов первого курса, которые полагают, что пессимизм - есть основа мировоззрения. Ко второму курсу у большей части молодого поколения сходят прыщи, они начинают жить по Фрейду, и пессимизм Шопенгауэра становится неактуален.

Федор пронесся по знакомому коридору, на ходу еще раз напомнил себе, что уже совсем скоро он забудет и этот коридор, и свою быстроногую работу, и вообще заживет совсем по-другому. Он представил себе нагую, усталую от любви Тамару, лежащую на большой кровати, на ворохе атласных кремовых простыней. Представил капельки пота, выступившие на ее животе чуть ниже солнечного сплетения, ее тонкие руки, раскинутые по подушкам, ее волосы, в беспорядке разбросанные по плечам, и у него приятно засосало под ложечкой, а в горле пересохло.

Он распахнул дверь приемной директора предприятия так уверенно, словно шел к себе домой. Уже завтра, если он захочет, он купит этот завод. Денег должно хватить!

Тамара Волкова, к сожалению, сейчас совсем не походила на его иллюзорную страстную Тамару. Во-первых, она была одета в офисный костюм: белую блузку и юбку до колен, что, разумеется, только уродовало ее внешний вид. Во-вторых, она была болезненно бледна. В-третьих, глаза ее при виде Федора начали излучать не любовь, а раздражение.

– Где тебя носит, - тихо отчитала она его, - Из банка уже два раза звонили в бухгалтерию. Они ждут документы.

Голос ее, да, пожалуй, и вся она в целом являли собой какую-то безрадостность, что так противоречило мыслям Федора.

– А чего это на тебе лица нет? – он в одном прыжке оказался рядом с ее столом, и навис над девушкой, как коршун, выискивающий мелкую дичь над ущельем.

– Вчера Валеру Ветрова застрелили, - скупо сообщила она.

– Валеру… Валеру… - Федор закинул голову, - Ветрова…

– Системного администратора, - напомнила она, - Ты его знаешь. Вы же чуть ли не приятелями были.

– А. Этого Валеру! – изумился Скоков, - Что ты говоришь! Но мы, в, общем-то, никакими приятелями не были. Так… он консультировал меня пару раз.

Тут он понял, что со своей жизнерадостностью выглядит, мягко говоря, неуместно, учитывая тему разговора. И решил слегка взгрустнуть, - Хотя, конечно, жалко, беднягу. Кто его застрелил?

Тамара глянула на него уже с нескрываемым раздражением:

– Слушай, если бы я знала, что это сделал какой-нибудь Вася Петров, я так бы и сказала: Ветрова застрелил Петров! А теперь дуй в бухгалтерию, бери документы и марш в банк!

– Тамара! – он не двинулся с места, - Ну, почему ты ко мне так жестока?!

Она посмотрела на него снизу вверх и невесело усмехнувшись, ответила:

– Потому что ты недалекий шалопай, который отирается возле моего стола и мешает работать. Я вообще не понимаю, что ты тут еще делаешь?

– Тамара! – он присел на краешек ее стола, - Но ведь все может измениться…

– Неужели? – она склонила голову на бок, - И что же такого может измениться, по-твоему?

– Ты даже не представляешь! – безудержная радость и гордость захлестнули его лавиной и понесли. Он больше не мог таиться. Язык развязался, - Скоро я стану таким богатым, таким успешным, что ты сама захочешь быть рядом со мной. Я смогу дать тебе все, что ты только пожелаешь. Хочешь купить дом? Ради Бога – любой дом, в любой точке мира. Хочешь, я подарю тебе Порш. Хочешь пробежаться по магазинам на Елисейских полях – я не против. Золото, бриллианты, любые сокровища – все к твоим ногам, Тамара!

Наступила пауза. Скоков испугался сказанного и замолчал, запоздало поняв, что на последних словах перешел на крик. Тамара же с интересом смотрела на него. Наконец, она выдохнула:

– Ух, ты! Ты что в лотерею выиграл?!

Федор заметно скис.

– Что-то в этом роде, - без энтузиазма пробормотал он и закончил, - Все, что от тебя требуется, так просто согласие.

– Господи Боже! От меня уже что-то требуется, - она округлила глаза, и он понял, что ни одного его слова она всерьез не восприняла.

– Ничего себе у вас планы, молодой человек, - послышалось от дверей, и Федор вскочил со стола как ошпаренный.

В приемную вошла Марго, за ней появился какой-то смазливый тип, который выглядел таким уверенным в себе, словно все, о чем Скоков только мечтал, он имел с самого рождения. Впрочем, скорее всего, так оно и было, поскольку Марго иных кавалеров не выбирала.

– Может быть вы обратите внимание и на мою скромную персону, - она прошла к двери кабинета, кинув на него высокомерный взгляд, - Я всю жизнь мечтала, чтобы к моим ногам кто-нибудь бросил все сокровища мира, - Тут она повернулась к своему ухмыляющемуся спутнику, - Пьер Антони, ты должно быть немало удивлен зарплатой курьера на нашем заводе, если он в состоянии позволить швыряться бриллиантами. Честно признаться, я тоже. Может быть, я не ту должность выбрала…

Она взялась за ручку двери.

– Андрей Петрович еще не появлялся, - быстро проговорила Тамара, заливаясь краской. Ей было стыдно и за глупость Федора, и за то, что эта глупость была направлена в ее адрес.

– Ничего, мы подождем в кабинете, - Марго открыла дверь, - В моем уже начали ремонт. А вы, дорогая, потрудитесь разгрести под ногами сокровища мира, которыми вас забросали, и принести нам по чашечке кофе.

Тамара проглотила неприятное замечание, в который раз за последнюю минуту в душе обозвав Скокова «кретином». Она поднялась из-за стола, строго посмотрела на воздыхателя и проговорила тоном, не терпящим возражений: