Слепое пятно

– Нас убьют!
– вопила Милка, свалившись на заднее сиденье.
– Убьют! Убьют!

– Заткнись, - ледяным голосом сказал Игорь.
– Хадди, быстрее! Дави на тапочку до самого пола. И не выпусти руль, когда мы столкнемся. Удар будет неслабый.

Пули грохотали по дверцам и стеклам машины как стальной град. Били по обшивке и бессильно отскакивали. Граната врезалась в капот и разорвалась, на мгновение окутав «четверку» облаком алого пламени. Автомобиль вздрогнул всем корпусом, взвыл двигателем, но не сбился с курса.

– Молодец, Хадди, братишка. Дави их! Персы начали понимать, что происходит. Голосили испуганно, натягивали поводья, щелкали кнутами, пытаясь спешно удрать с линии атаки. Поздно. Иштархаддон с ликующим воплем врезался в борт колесницы, не успевшей развернуться, глупо подставившей свой борт. Повозка разлетелась на части, храпящие лошади дружно повалились на бок, путаясь в упряжи, давя и калеча друг друга шипами бронзовых пластин. Персидские воины взлетели в воздух и приземлились - кто на асфальт, кто на крышу автомобиля. Кровь потекла сверху вниз по стеклам.

Лобовой удар бросил Игоря вперед, и Иштархаддона вместе с ним. Их спас ремень безопасности - задержал, не дал вылететь через переднее окно. Непристегнутая Милка хорошенько шмякнулась сзади обо что-то и перестала голосить. Наверное, вырубилась. Может, оно и к лучшему… «Жигуленок» едва не опрокинулся на бок, но устоял все же, грузно приземлился на все четыре колеса и снова заглох.

– Заводи тачку, - просипел Гоша, мотая головой. В глазах плыли белые круги. Только не потерять сознание - тогда хана, продырявят машину, как консервную банку.
– Дворники включи, Хадди. Не видно ни черта…

Вода прыснула на лобовое стекло; заработали щетки, светлыми полукругами смывая багровую кровь. Месиво обломков впереди, труп перса на капоте. Игорь повернул голову вбок, потом назад и увидел плоские серебряные задницы драпающих колесниц. Шарахнуть бы по ним сейчас из чего-нибудь потяжелее… Некогда. Да и сил почти не осталось.

– Что с тобой, Игар?
– озабоченно спросил Иш-тархаддон.
– Я едва слышу тебя. Ты засыпаешь?

– Пожрать мне надо.

– Пожрать?!

– Я защищал машину. Держал её броню. Все эти пули - они ведь по мне били. И удар этот был прямо мне под дых. Поехали, Хадди. Похоже, что сил у меня осталось кот наплакал. Мне надо хорошенько пожрать. Восстановиться.

Хадди сдал назад резким движением - мертвый воин свалился с капота. Второй - тот, что лежал на крыше, - никак не желал освобождать незаконно занятое место. Хадди открыл дверцу, схватил за руку, свисающую сверху, и дернул. Тело перса глухо шмякнулось об асфальт.

– Знатный военачальник, - заметил Иштархад-дон.
– Великий воин, наверное. И он ещё жив. Если съесть кусочек его сердца…

– Хадди, Хадци… - Игорь устало скривился.
– Я же просил тебя… Ну сколько можно?..

– Извини, божественный брат.

Иштархаддон объехал обломки колесницы и двинулся в сторону Верхних Печер, уверенно набирая скорость. Дорога впереди была свободна.

***

Отрезок пути до областной больницы, судя по всему, был расчищен специально, и уж никак не персами. Машины - целые или покалеченные - были сдвинуты на обочины бульдозерами, Игорь видел на асфальте следы их железных гусениц. Через полкилометра, перед взорванной бензоколонкой, посреди дороги высился огромный щит, некогда рекламный. Теперь надпись на нем гласила: «Пункт сбора и эвакуации Российского сводного штаба находится по адресу ул. Родионова, 193, областная больница им. Н.А. Семашко. Приготовьтесь к проверке документов». А ещё через пару минут на горизонте появилась серая полоса бетонной стены, перегораживающая шоссе.

– Теперь молчи, братишка, - сказал Игорь.
– Вслух тебе лучше не вякать - ассирийцев здесь не любят. Попытаюсь разобраться сам.

Стена, сложенная из многотонных бетонных блоков, перекрывала не только дорогу - уходила влево, пристыковываясь к пятиэтажному кирпичному дому, а справа загибалась полукругом и шла, очевидно, дальше вдоль шоссе. Широкий проход по центру дороги был загорожен красно-белым шлагбаумом. Два танка стояли по бокам прохода, молчаливо и недовольно направив стволы на всякого приближающегося к блок-посту.

– Остановите машину!
– гаркнул мегафон откуда-то сверху.
– Выключите двигатель! Стоп мотор.

– Выходите с поднятыми руками! Оружие, если есть, оставьте в салоне!

Вышел с поднятыми. Оставил.

– В салоне ещё один человек!
– Голос гавкал неприятно, нервировал.
– Почему он не выходит?

– Там девушка!
– крикнул Игорь, подняв голову, обращаясь неизвестно к кому.
– Она без сознания, ей нужна медицинская помощь. Давайте побыстрее, ребятки! Я наш, не видите, что ли?

– Откуда ты, из ОМОНа?
– Голос несколько смягчился.

– Нет! Я гражданский. Я только куртку у них забрал. Их там поубивали всех. Я сейчас расскажу.

– Как тебя зовут?

– Гоша.

– Фамилия?

– Маслов. Игорь Маслов.

– Ладно, стой спокойно и не дергайся. Ноги расставь шире, руки не опускай. Понял, да?

– Понял.

Трое с автоматами выросли как из-под земли - Гоша так и не понял, откуда они взялись. Ствол уперся в спину между лопаток.

– Документы давай, - хмуро сказал один из них - носатый, усатый, с красным обветренным лицом, судя по погонам и лычкам - старший лейтенант.

– Нету документов.
– Гоша шмыгнул носом.
– Какие документы, господин старший лейтенант? Все сгорело на хрен. Хорошо хоть, сам сбежать успел.

– Господин?
– Военный хмыкнул.
– Это чего это ты меня господином-то? Ты из новых русских, что ли?

– Нет. Преподаватель я. В университете. Студентов учу.

– Физкультуре, что ли?
– Усатый с уважением окинул взглядом высокую шварценеггерообразную фигуру Игоря-Иштархаддона.

– Нет, истории.

Игоря уже обхлопали, обыскали. Убедились, что оружия с собой он не имеет.

– Ладно, опускай руки, - сказал старлей.
– В машине у тебя четыре автомата и гранатомет. Чьи?

– Омоновские. Вот их документы.
– Игорь торопливо полез в карман.
– Не у всех нашел, только у двоих удостоверения были…

– Ну точно, они.
– Усатый кивнул.
– Улица Усилова. Пятеро из приокского ОМОНа туда поехали. Пятеро. Один умудрился уйти. Сюда добрался, доложил обстановку. Сейчас в травме лежит. Говорит, что в этом микрорайоне - хоть шаром покати. Пусто. Это так?