Слеза дьявола (др. перевод)

Общность характеристик, подумал Паркер. Именно обнаружение общности признаков, несвойственных оригиналу, служило едва ли не единственным средством распознавания фальшивых документов. Угол наклона букв, манера прикладывать перо к бумаге и заканчивать строку, очертания нижних частей в строчных буквах «y», «g» или «q», даже степень дрожания руки. Отличить подделку по какой-то одной примете невозможно.

— Вы должны знать вот еще что, — сказал он Эвансу. — Скорее всего это далеко не первые преступления, совершенные Диггером и его сообщником.

— С нами связался один независимый журналист, — продолжила Лукас. — Он полагает, что стрельба в Вашингтоне только последнее звено в цепочке схожих преступлений.

— Где они был совершены?

— В Бостоне, в пригороде Нью-Йорка и в Филадельфии. Все по одной схеме. Ограбления или вымогательство денег, а убийства — тактический прием, чтобы обеспечить успех.

— Значит, основной целью были все-таки деньги? — спросил Эванс.

— Да, — ответил Паркер, — хотя в одном случае их заменили драгоценности.

— Тогда мы едва ли найдем связь с Барнстоллом. В наши дни ему бы поставили диагноз параноидальная шизофрения. А мы имеем дело с антиобщественным поведением в чистом виде. Тем не менее мне бы хотелось ознакомиться с подробностями преступлений, совершенных в других городах. И узнать как можно больше об их образе действий сегодня.

— Мы находимся здесь, чтобы найти их конспиративную квартиру, — сказал Харди. — Там может обнаружиться немало ценной информации.

Но Лукас разочарованно покачала головой:

— Жаль. Я надеялась, что кличка Диггер означает что-то более реальное. Быть может, даже содержит прямой ключ к разгадке.

— О, это все еще вовсе не исключено, — заверил ее Эванс. — Нам просто нужно больше данных. То, что кличка не из самых распространенных, уже само по себе хорошая для нас новость. Если ее придумал мертвый сообщник, это скажет нам нечто важное о нем. Если же стрелок дал ее себе сам — то мы узнаем кое-что о стрелке. Понимаете, клички, как и любые другие наименования, которые мы себе даем, очень важны для составления нашего психологического портрета.

Он посмотрел на Паркера.

— Вот вам пример. Когда мы с моим коллегой величаем себя «консультантами», в это слово вкладывается определенный психологический подтекст. Мы подразумеваем, что хотели бы до известной степени контролировать ситуацию, но при этом избежать ответственности за ее исход и всякого риска.

«В самую точку», — отметил про себя Паркер.

— Знаете что, — продолжал Эванс, — я бы с удовольствием побыл с вами еще какое-то время.

Он снова посмотрел на фото и рассмеялся.

— Мне еще никогда не приходилось заниматься психоанализом мертвецов. Это что-то совсем необычное.

— Нам сейчас пригодится любая помощь, — сказала Лукас. — Мы будем вам крайне признательны.

Эванс открыл рюкзак и достал оттуда внушительных размеров металлический термос. Отвинтив крышку, в которую была вставлена чашка, он налил туда черного кофе.

— Я подсел на этот напиток, — сказал он. — Хотя, как все думают, у психоаналитиков не должно быть дурных привычек. Угостить кого-нибудь?

Все дружно отказались, и Эванс убрал термос на место. Потом он достал сотовый телефон и позвонил жене, предупредив, что задерживается на работе.

Это напомнило Паркеру о детях. Он тоже взялся за мобильник и набрал свой домашний номер.

— Алло? — ответила миссис Каванаг голосом доброй бабушки.

— Это я, — сказал Паркер. — Как там наша крепость? Держится?

— Они скоро доведут меня до банкротства. Я ничего не понимаю в этих космических деньгах из «Звездных войн». А они нарочно не объясняют.

Она засмеялась, и было слышно, как залились смехом дети, находившиеся рядом с ней.

— Что с Робби? — спросил Паркер. — Он все еще расстроен?

— Он немного загрустил, — ответила она, понизив голос, — но мы со Стефи помогли ему развеселиться. Они оба очень хотят, чтобы к полуночи вы вернулись домой.

— Я постараюсь. Джоан не звонила?

— Нет, — ответила миссис Каванаг и снова засмеялась. — Но знаете, Паркер, одну забавную вещь? Если бы она позвонила и я увидела ее номер на определителе, у меня скорее всего не хватило бы времени, чтобы снять трубку. И она подумала бы, что вы все отправились в кино или в бар «Руби тьюсдэй». Как вам такая идея?

— Мне она очень нравится, миссис Каванаг.

— Я так и подумала. Определитель номера — великое изобретение, как вы считаете?

— Если бы его не было, я бы сам его придумал, — отозвался Паркер. — Я еще позвоню чуть позже.

Они разъединились.

Кейдж невольно все слышал.

— Как твой парень? — спросил он. — С ним все в порядке?

— Он в норме, — со вздохом ответил Паркер. — Просто его преследуют дурные воспоминания о том, что случилось несколько лет назад.

Заметив вопросительно вскинутые брови Эванса, Паркер пояснил:

— Еще когда я работал в Бюро, подозреваемый вломился к нам в дом.

Он обратил внимание, что Лукас тоже стала прислушиваться к его словам.

— И ваш сын видел его? — спросил Эванс.

— Именно через окно его спальни преступник пытался проникнуть внутрь, — ответил Паркер.

— Боже милостивый! — воскликнул Сид. — До чего же мне отвратительны такие вещи, если они происходят с детьми! Описать не могу!

— ПТСР? — спросила Лукас.

— Посттравматическое стрессовое расстройство. — Паркера действительно некоторое время волновало, что у мальчика оно может развиться, и он показал Робби специалисту. Но врач заверил его, что поскольку ребенок был слишком мал и Лодочник не причинил ему физического вреда, расстройство психики ему не грозит.

Паркер рассказал сейчас об этом, но добавил:

— Проблема в том, что это случилось в канун Рождества. А как вы понимаете, с этим временем у детей всегда связаны особо живые воспоминания. То есть в целом он прошел через это благополучно, но все-таки…

— Но все-таки вы бы дорого дали, чтобы этого никогда не случилось, — завершил его мысль Эванс.

— Верно, — кивнул Паркер, глядя на хмурое лицо Лукас и гадая, откуда о посттравматическом стрессе знает она.

— Но он чувствует себя хорошо? Я имею в виду сегодня, — спросил психолог.