Слезы Огня

Лошадь под мужчиной оступилась и его подбросило в сторону. Вцепившись в луку седла, Булат скривился от острой боли. Плечо не так тревожило, как рана в груди. Кровь из нее текла не переставая, промочив перевязь, которую вскоре пришлось сменить на свежую.

— Куда едем? — спросил его один из дружинников, глядя на белой лицо посла.

— Домой, — выдохнул Булат и почувствовал, как во рту стало солоно. Он поднес руку к губам и увидел на пальцах кровь. Мысленно выругался, когда услышал слова своего человека.

— Тут неподалеку в лесу есть хутор, — сказал тот, — Говорят, там знахарка отличная. Может свернем?

Идея оказалась неплохой, тем более, что Булат чувствовал, как вместе с кровью из него уходят силы. Этак завтра он и на коня сесть не сможет.

— Хорошо, — кивнул мужчина, соглашаясь, — Показывай дорогу, если знаешь!

Воин чуть улыбнулся и поскакал вперед обоза, предупредить, что они сходят с тракта. И совсем скоро телеги и сопровождавшие их всадники съехали по тонкой тропинке в чащу.

Лес за трактом был суровый и темный, словно вышедший из страшной сказки. Темные ели кренили свои вершины вниз, тяжелые, кряжистые, пышные. Казалось, солнечный свет с трудом пробивает себе путь через них на засыпанную сухой хвоей землю, где кроме деревьев не росло ни единого кустарника. Булату было немного не по себе от окружавшей его тишины и полумрака, и он то и дело водил взглядом по сторонам, ожидая подвоха, но лес молчал и только птицы пели где-то в его глубине, прячась от посторонних глаз.

Сколько ехали, Булат не помнил, он периодически проваливался в спасительное беспамятство и выныривая из него, словно из морских холодных волн, снова видел вокруг себя тот же темный лес и дорогу. Но вот вскоре впереди мелькнул просвет, и тропинка стала заметно шире. Обоз выбрался на вырубку, за которой начинались дома — простенькие избы с небольшими огородами, разбитыми перед домами. Где-то залаяла собака, привечая нежданных гостей, а тот всадник, который знал про хутор, пришпорил своего коня и выехал вперед, направив своего скакуна прямиком к самому далекому дому. Булат проводил воина мутным взглядом, чувствуя, что слабеет с каждым мигом. Боль немного отступила и тело начало неметь. Он из последних сил сжал поводья и повалился на лошадиный круп, едва держась в седле. Дружинники, заметив состояние своего предводителя, окружили его со всех сторон. Обоз был остановлен и когда Булата стащили с коня несколько крепких рук, он уже находился без сознания, хотя продолжал сжимать в пальцах поводья.

— Дубец, поторопись! — крикнул кто-то во след отъехавшему всаднику, пока остальные перекладывали Булата на телегу. Его коня взяли под уздцы и повели следом за тронувшимся с места обозом. Добравшись до дома, возле которого Дубец спешился, обоз снова замер на месте. Кто-то из воинов оглядываясь по сторонам приметил, что никто не вышел из домов, поздороваться, да и просто поинтересоваться, что за чужаки пожаловали на хутор. Поселение казалось вымершим и пустым.

Когда Дубец вышел из дома и призывно помахал рукой своим товарищам, за его спиной возникла сухонькая старушка, маленького роста в темном платке поверх седых волос. Она оттолкнула мужчину, преграждавшего ей путь и довольно резво направилась к обозу, даже не посмотрев на окружающих его вооруженных людей. Старушка приблизилась к раненому и едва глянув на его белое лицо, велела:

— Быстро ко мне в дом! — и первая направилась в избу.

Булата подняли на руки и занесли внутрь.

Изба оказалась светлой и уютной. Широкая печь, да стол и лавки, на одной из которых, лениво приоткрыв один из своих зеленых раскосых глаз, лежал рыжий кот в темную полоску. Вид вооруженных мужчин его нисколько не смутил, как и тот факт, что на стол положили раненого человека.

— А теперь пошли вон! — сказала старуха и взмахом руки выпроводила дружинников из избы. Те немного помялись, опасаясь оставлять княжеского посла в чужом доме, но старуха так сурово зыркнула на них, что бесстрашные воины поспешила за двери и остались ждать на дворе, а женщина приблизилась к Булату и наклонилась над его лицом, словно пыталась запомнить его черты. Простояв так с короткое мгновение, она потянулась к перевязи и стала разматывать пропитавшуюся кровью ткань.

— Много крови потерял, много, — пробормотала она себе под нос и резко зажала пальцами рану, что была на груди, отшвырнув окровавленные тряпки.

— Не отпущу тебя, сынок. Не переживай, — добавила она еле слышно и стала читать какие-то странные слова. За окном застонал ветер, ударил в ставни, словно кулаком. Те затрещали, но старуха только закрыла глаза и еще быстрее забормотала. Кот вскинул голову и зашипел, вскочив на лапы. Спина его изогнулась, а хвост встал торчком. Он уставился не небо, потемневшие, словно перед грозой. Старуха же продолжала читать заговор. Ее голос, как и шум ветра, нарастал, а кровь под ее пальцами стала течь все медленнее и тише, пока совсем не остановилась. Тогда женщина открыла глаза и устало вздохнув, отошла от Булата, чтобы достать свежей ткани на перемотку раны.

— А теперь плечо, — сказала она сама себе.

Кот перестал шипеть и уселся, не отводя от хозяйки раскосых глаз.

Старуха потянулась к Булату и положила руку на его плечо, и снова, как и в прошлый раз, стала говорить какие-то непонятные слова, едва шевеля тонкими губами.

Ветер за окном стих. Небо снова окрасилось в цвета заката, а дружинники стояли под окнами молча и не шевелясь. Каждый из них смотрел на домик знахарки. Кто со страхом, кто удивленно.

— Что это было? — произнес кто-то.

— Волшба! — ответил Дубец и сел под окном на покосившуюся лавку. Вспрыгнувший на подоконник кот составил ему компанию, замурлыкав громко и смешно…

Старуха вышла их дома, когда уже вечер сменил сумерки. Она выглядела уставшей и больной, но подвинув дружинника, опустилась на лавку и выдавила из себя улыбку. Она не спросила, кто они и откуда приехали. Не спросила, кто ранил незнакомца, который сейчас лежал в ее доме на столе, укрытый одеялом. Она просто вздохнула и сказала:

— Будет жить!

Кот спрыгнул к ней на колени и заурчал еще громче, словно подтверждая только что сказанные слова.

Первую деревеньку обошли стороной, прокрались по лесу, вспугнув собак во дворах. Хредерик пролетел над домами, глядя на копошащихся на огородах баб и малышню, гоняющую кур. Ночью остановились на привал и поели жареной зайчатины — постарался Дьярви. Притащил из лесу зверька. Оборотившись в людей, оборотни развели костер в дремучей чаще, где на них смотрели только звезды и плотно поужинав, завалились спать прямо на землю в чем мать родила.

Следующий день провели в дороге. Заметно теплело. На человеческих землях еще властвовало лето и скоро талые снега, и мерзлая земля севера сменилась травой и усыпанными зелеными листьями деревьями.

А в следующую деревню, примерив на себя человеческие одежки, оборотни решились зайти, чтобы заодно проверить, смогут ли они нормально вести себя среди людей, не вызывая при этом подозрений. Они прошли на первый дворик и встретив пожилую женщину в выцветшем платье попросили у нее молока и ночлега. Старуха кажется, не заподозрила в неожиданных гостях нечисти и спокойно впустила в дом.