Слезы Вселенной
Шрифт:
А полковник юстиции читал стихи:
Где-то в поле возле Магадана, Посреди опасностей и бед, В испареньях мерзлого тумана Шли они за розвальнями вслед. От солдат, от их луженых глоток, От бандитов шайки воровской Здесь спасали только околодок Да наряды в город за мукой. Вот они и шли в своих бушлатах — Два несчастных русских старика, ВспоминаяОн закончил и произнес:
– Как-то так.
– А вы с Леночкой приходите к нам в следующую субботу к шести вечера, – предложила Вероника, – мы проводим литературный вечер. Популярные современные поэты будут читать свои стихи.
– С большим удовольствием, – ответил Гончаров.
– Вероника забыла предупредить, что вход платный: на двоих тысяча евро, – напомнил Евгений Аркадьевич, намекая жене, что не хотел бы видеть в своем доме случайных людей, да еще связанных со Следственным комитетом.
– Наскребем эту тысячу как-нибудь, – не смутился полковник юстиции, – я как раз недавно премию получил.
– Прости, дорогая, – произнес Сорин, подхватывая Гончарова под локоть, – но у нас важный разговор, а потом мне надо спешить по неотложным делам.
Они расположились в кабинете на первом этаже в просторной комнате, которую сам Евгений Аркадьевич называл комнатой для деловых встреч. Здесь, помимо рабочего стола хозяина, помещался еще невысокий круглый стол с расставленными вокруг него креслами для дружеских посиделок в перерыве между обсуждением деловых проектов. А вдоль стен располагались стеллажи, где за стеклянными дверцами теснились книги. Гончаров прошел мимо одной из полок и остановился.
– У вас даже есть работы Данцига и Кумпанса по линейному планированию…
– Ничего себе! – искренне удивился Сорин. – Вы знаете, кто это? А у меня большая подборка работ по линейному планированию. Я даже стараюсь развивать идеи Канторовича по этому вопросу. У меня тоже практически готова докторская диссертация, как и у вашей невесты, но только на наиболее актуальную для современной экономической науки тему…
– Давайте перейдем к делу, – не дал ему договорить Гончаров, опускаясь в кресло возле круглого столика. – Нам известно, что вы с убитым Пятиивановым учились в одном классе, потом вместе стали заниматься бизнесом и, по утверждению некоторых, знавших вас в те далекие времена, кинули своего партнера и друга. Но это не моя терминология. А тех, кто делился со мной этой информацией.
– Кто вам сказал такую чушь? – удивился Евгений Аркадьевич. – Мы с ним действительно вложили свои средства в общий бизнес, занимались обменом валюты. Но почти сразу случился обвал рубля… Вы когда-нибудь слышали про «черный вторник», который полностью добил остатки социалистической экономики?..
– Которую потом окончательно похоронила ваучерная приватизация? Слышал, конечно. Но это все не является форс-мажором, на который вы собираетесь сослаться.
– Я не собираюсь ни на что ссылаться, хотя это и в самом деле чистейшей воды форс-мажор. В один день мы с Пятиивановым потеряли все. Да и не только мы: пострадал тогда весь народ, все рядовые труженики… Через какое-то время я вернул Степику все, что был должен, и даже больше, если считать в рублях. Потом подкидывал ему небольшие суммы время от времени. И совсем недавно тоже дал. А потом мне это надоело: я ведь не дойная корова, не золотая антилопа. Так что к убийству своего школьного друга не имею
никакого отношения, потому как между нами уже нет не только делового, но и личного общения. Кстати, вы обещали рассказать, как это произошло.Полковник юстиции посмотрел на Сорина внимательно и ответил не сразу:
– Доподлинно неизвестно, как это произошло… Пятииванова обнаружили вечером. Во дворе возле его автомобиля. Он ехал домой. Поставил машину в соседнем дворе – у него была старенькая «копейка»… Он постоянно там ее ставил, по словам жены, Степан чего-то боялся… Не говорил, что или кто ему угрожает, но она чувствовала опасность, спрашивала мужа, но ваш друг говорил, что у него все нормально. В тот роковой для него вечер ваш бывший одноклассник вышел из автомобиля, начал по старинке запирать машину на ключ, и в этот момент кто-то подошел сзади и выстрелил ему в затылок.
Евгений Аркадьевич вздохнул и посмотрел за окно, на павильон, возле которого стояла «Газель», из которой узбеки выгружали фанерные ящики.
– Жалко парня, – с грустью произнес Сорин. – Ему ведь только-только исполнилось пятьдесят. Жить да жить, как говорится.
– Он в последнее время скрывался от кредиторов. Вы знаете об этом?
– Я ему раза три или четыре давал суммы, которые он просил.
– Вдова показала, что два раза вы давали, на общую сумму около шестисот тысяч.
– Мне кажется, что больше, но все равно: разве шестьсот тысяч – маленькая сумма?
– Для него огромная. Но его общий долг был восемнадцать миллионов. Сумма неподъемная для простого человека, если, конечно, он не возглавляет банк или биржу. Вы же в курсе, что он занял деньги в микрофинансовой организации, чтобы оплатить операцию матери? Операция не помогла. Его мама умерла, потом похороны, потеря работы… Степан пытался договориться с кредиторами, но впустую. Время шло, и долг увеличивался в разы. Квартиру, которую ваш друг унаследовал от матери, забрали за долги, но этого не хватило.
– Он мог бы мне все объяснить, – прошептал Евгений Аркадьевич. – Я бы обязательно помог. Но он говорил только, что очень надо, повторял как заведенный. А на что надо – так и не сообщил. В конце концов, восемнадцать миллионов – хоть и огромная для меня сумма, но я смог бы ее найти… мы ведь дружили когда-то. А что за микрофинансовая организация его так…
– А вы разве не знаете? – удивился полковник юстиции. – Могли бы поинтересоваться. Это компания «Дартс», учредителем которой, что удивительно, являетесь вы, Евгений Аркадьевич. Причем единоличным учредителем.
– Я? – удивился Сорин. – Вы уверены, что это не какая-то ошибка?
– Уверен, потому что проведена необходимая проверка документов: подписей, печатей… Компания учреждена семнадцать лет назад. По бухгалтерским документам, прибыль у компании небольшая, но директор предприятия Фельдман уверяет, что ежеквартально вручал вам двадцать пять миллионов рублей наличными.
– Как вы сказали? Фельдман. Владимир э-э-э… кажется, Евсеевич. Был у меня когда-то такой подчиненный, работал в бухгалтерии, я его с треском уволил и с тех пор даже не слышал о нем…
– И не встречали, я понял вас, – кивнул полковник юстиции. – Однако Фельдман показал, что вы его не уволили, а перевели с повышением в новую контору, которую открыли по совету некоего олигарха.
– Теперь вспомнил, – закивал Евгений Аркадьевич, – но ведь столько лет прошло. Когда-то очень давно мне действительно дал денег на раскрутку известный финансист. Вероятно, он и получал напрямую от этого Фельдмана. Кстати, этот олигарх тоже уже отошел в мир иной…
– Уж не Карпоносенко ли?