Слишком хороший мальчик

— Жень, ты извини меня. Замотался я с этими кретинами. Голова скоро лопнет.

Серые глаза смотрели тепло и искренне.

Слышать такое от важного vip-клиента фирмы было непривычно и… приятно.

— Ну, не хочешь стул — садись на диван, — небрежно махнул рукой Макс в сторону небольшого и с виду очень удобного диванчика, сам усаживаясь в кресло.

Сейчас рыжей «табуретки» рядом не было. Женька почему-то живо представил на месте рыжего себя, ужаснулся и поспешил усесться на диван.

Капитан улыбнулся, словно опять прочитав его мысли, и вдруг звонко шлёпнул себя по колену.

— Елки-палки! Ты же, наверное, есть хочешь?

«Еще как!!!» — вопило всё естество. — Да, немного, — произнеслось вслух.

Макс ткнул кнопку на лежащем на столе пульте, и в комнату вошел «Шкаф».

— Третий, иди скажи повару, чтобы быстро тащил ужин.

Потом пару секунд подумал и добавил:

— На двоих.

Следующие двадцать минут парень ошеломленно наблюдал, как обычный стол стараниями юркого седоватого мужичка превращается в скатерть-самобранку с изысканной посудой и целым ворохом столовых приборов из дорогущего сплава.

А уж от запаха принесенной еды Женька чуть не потерял сознание.

Капитан отправил повара восвояси и подчеркнуто церемонно пригласил замершую с открытым ртом «статую» к столу. Голодная «статуя» не ломалась и охотно приняла приглашение.

Макс почти ничего не ел, лениво ковыряя вилкой в тарелке, а у зверски голодного Женьки уже не было сил изображать из себя аристократа, но он мужественно держался. Старался жевать медленно, хотя хотелось слопать всё и сразу, а потом еще и облизать пальцы. Ему еще никогда не было так вкусно, и это вовсе не потому, что он был сильно голоден — просто повар на «Черной звезде» хорошо знал свое дело.

Уайтер с легкой улыбкой и одобрением поглядывал на юношу, про себя удовлетворенно отметив, что тот ни разу не перепутал приборы.

Кажется, пилоту нашлась достойная замена.

Уже почти счастливый Женька наконец наелся и обрел способность глазеть по сторонам. Капитан деликатно молчал и, казалось, был погружен в свои мысли, и парень украдкой за ним наблюдал.

В голову пришла странная мысль, что если бы он был девушкой, то почти наверняка влюбился бы в этого спокойного и уверенного мужчину с сильными красивыми руками и ухоженными ногтями (собственные Женька обгрызал под корень, за что мама его всегда жутко ругала). В свои тридцать шесть лет кэп выглядел значительно моложе: был строен, подтянут, а рельефом мышц не уступал киборгу, хотя на «Шкаф» не походил — скорее напоминал спортсмена-единоборца.

Наверно, таким Женька и представлял себе своего отца, которого совсем не помнил. Алексей Доброхотов погиб на испытательном полигоне, когда Женьке было всего два года.

Макс поймал на себе заинтересованный взгляд и улыбнулся.

— Ты молодец. Я рад, что у меня появился такой собеседник.

В серых глазах снова сверкали озорные искорки.

Если учесть, что за весь ужин они не произнесли ни слова, «собеседник» не знал, что и думать.

Он вспоминал их первую встречу, издевательски-снисходительный тон, кровавые порезы на коленях у киборга. Сейчас перед ним сидел совершенно другой человек — приветливый и немного уставший.

«Какой же он настоящий?» — абсолютно серьезно задумался Женька.

====== Глава 13. ======

— Жень, у меня к тебе предложение, — мягко, доверительно и как бы между прочим произнес Макс, откладывая в сторону салфетку. — Слетай с нами в один рейс, заодно и киборга мне без спешки подправишь. Про работу не волнуйся — я договорюсь, а тебе тройной оклад и премию наличными выдам. Маме денег пошлешь.

Женька возликовал в душе и от нахлынувших чувств прикусил губу. Вот это шанс! Такой раз в жизни выпадает!

В детских мечтах он всегда представлял себя то космическим рейнджером — смелым, дерзким, благородным, спасающим прекрасную даму, то, черт возьми, пиратом (почему-то непременно одноглазым и жутко свирепым), и даже пытался воплотить эти мечты в жизнь.

Но пока, увы, чуть было не сбылась только одна. Размахивая «лазерным мечом», шестилетний Женька в жестокой битве с «инопланетными захватчиками» из соседнего дома чуть не выбил себе глаз. Мама делала ему примочки и ругала на чем свет стоит. Зато глаз почти неделю скрывала черная повязка, и мальчишка этим очень гордился.

Желание не пропало и с возрастом.

Когда их факультет загнали на летнюю практику и весь курс стонал и молил руководителя шлепнуть им «зачет» просто так, мечтая побыстрее разлететься по домам на каникулы, Женька абсолютно добровольно взял направление на грузовой корабль и добросовестно налетал положенные 168 часов навигатором под руководством сурового инструктора. Таких горящих глаз и искренней жажды научиться инструктор не встречал у студентов давно, потому быстро оттаял, выдал по окончании отличную характеристику и охотно поставил честно заработанный «зачет». Если бы он знал, как практикант жалеет о том, что всё так быстро закончилось…

А потом были слёзы мамы, когда он объявил, что хочет стать космолётчиком, как отец, и ходить в рейсы на самые далекие планеты. Эти слёзы рвали душу и заставляли сжиматься сердце. Маму он пожалел — не имел права не пожалеть — и сдался, послушно осев в техотделе «DEX-компани», куда его по блату устроил друг завлаба — мамин одноклассник. Там талантливого пацана сразу оценили по достоинству. С тех пор завлаб по прозвищу КиБорГ, встречая своего приятеля, каждый раз энергично тряс ему руку и с жаром благодарил за сосватанное «сокровище».

«Один рейс, всего лишь один рейс, — судорожно искал себе оправдание Женька. — Я только туда и обратно. Честное слово…»

— Ты подумай, я не тороплю, — сквозь собственные лихорадочные размышления откуда-то издалека слышал он спокойный обволакивающий голос капитана.

Он уже знал, что ответит, — надо было только решиться произнести это вслух.

— Я согласен! — выпалил Женька.

— Отлично! — улыбнулся Макс. — Значит, по рукам? — и протянул растерявшемуся программисту руку: мужскую, сильную, но вместе с тем изящную, с длинными аристократическими пальцами, на одном из которых поблескивал перстень.

Женьке захотелось провалиться сквозь землю.

«Я больше никогда, никогда в жизни не буду грызть ногти», — торжественно пообещал он сам себе и робко пожал холёную руку.

Потом они долго болтали, как старые и добрые приятели. Макс определенно был в ударе: увлеченно вещал о военной службе, боевом ранении, демобилизации из армии, а парень, затаив дыхание, восхищенно ловил каждое слово. Потом капитан попросил Женьку рассказать о себе, и тот уже безо всякого коньяка искренне поведал обо всем, что творилось на душе. Еще ни разу у него не было такого внимательного слушателя, и он был невероятно ему благодарен, ведь с мамой обо всём не поговоришь.