Слишком поздно

Что в принципе чуть не случилось сегодня. Клянусь Богом, иногда я удивляюсь, как вообще получил свою должность. Я худший детектив под прикрытием, что когда-либо существовал. Серьёзно, им стоило назвать меня Розовой Пантерой.

Время от времени я думаю, что возможно Слоан нормально восприняла бы правду. Может даже она даже помогла бы нам как-нибудь. Но это подвергло бы ее еще большему риску, хотя я уже и так сделал достаточно.

Возможно со временем, если Слоан завоюет доверие Райана, он увидит всю пользу, которую она может принести расследованию. Но сейчас, лучше оставить ее в неведении.

Слоан все еще бездумно смотрит в окно, поэтому я притягиваю ее к себе и обнимаю. Слоан обхватывает меня руками и выдыхает мне в шею, а я мечтаю, чтобы Аса умер к чертям собачьим по пути из казино.

Дерьмо. Это уже чересчур.

Но как Аса не замечает, насколько лучше бы жили люди, окружающие его, если бы он не существовал?

Разумеется, не замечает. Самовлюбленный садист ничего не видит вокруг себя.

– Ты на самом деле классно обнимаешься, - отмечает Слоан.

Сжимаю ее еще сильнее в своих объятьях.

– Думаю, у тебя просто недостаток обнимашек за всю твою жизнь.

– И это тоже, - соглашается она.

Держу ее еще некоторое время, пока Слоан не шепчет мне:

– Пятьдесят шесть королевских крабов съели шнурки за пасхальным ужином, а потом выкашляли радугу через свои ноздри.

Смеюсь и целую ее в лоб.

– Ты не можешь купить нелегальное масло с колесом от велосипеда или серпантином.

Чувствую ее улыбку, когда Слоан прижимается к губам и целует меня. Это все, что мне было нужно перед тем, как выйти из машины – ее ответная улыбка.

– Ты говорила, ему не нравится Аса, - спрашиваю, пока мы идем по коридору к комнате Стивена. – Так, если он не разговаривает, откуда ты знаешь, кто ему нравится, а кто нет?

Слоан посвящает меня в подробности о состоянии своего брата, пока мы направляемся к нему. Она рассказала о пяти диагнозах, что ему поставили, но я даже не могу вспомнить их названия, меньшее, что могу сделать – это постараться их понять.

– У нас свой способ общения. Я его практически вырастила с младенчества, - она заворачивает за угол и указывает дальше по коридору. – Его комната, в самом конце коридора.

У меня все еще есть вопросы, поэтому беру ее за руку, пока мы не доходим до двери.

– Но ты же только на пару лет старше. Как ты его растила?

Слоан поднимает на меня глаза и пожимает плечами.

– Делала, что должна была, Картер. Никого не было рядом, что бы помочь.

Не знаю, встречал ли когда-нибудь таких , как эта девушка. Целую ее, частично из-за того, что хочу подарить ей как можно больше поцелуев сегодня, и частично, потому что она заслуживает немного больше любви в своей жизни. Бескорыстной любви. Наши поцелуи длятся не больше пары секунд, но у нас не было другой возможности с момента первого поцелуя. Моментально втягиваюсь в процесс, и все вокруг нас меркнет.

До тех пор, пока кто-то не начинает покашливать у нас за спиной. Отстраняемся и замечаем медсестру, пытающуюся пройти к выходу, который мы блокируем. Слоан извиняется и тут же начинает смеяться, пока мы бежим к комнате Стивена.

Слоан стучит в дверь и затем толкает ее. Вхожу следом и поражаюсь обстановкой. Я ожидал увидеть что-то похожее на палату, но это как миниатюрная квартира. Маленькая гостиная, плавно переходящая в спальню, и мини-кухня. Замечаю, что здесь нет ни плиты, ни микроволновки, хотя, возможно, Стивену все приносят уже приготовленное.

Слоан заходит в гостиную и приветствует брата, я же жду у входа, не хочу мешать им.

Стивен сидит на диване и смотрит телевизор. Парень мельком бросает взгляд на сестру, и я моментально вижу их сходство. Одинаковый цвет волос, такие же глаза.

Однако его лицо не выражает никаких эмоций. Стивен отворачивается к телевизору, и мое сердце сжимается от боли из-за Слоан. Единственный человек в этом мире, которого она любит, не способен выразить ей свои чувства. Не удивительно, что она кажется такой одинокой. Возможно, она самый одинокий человек, которого я когда-либо встречал.

– Стивен, кое-кто пришел с тобой познакомиться, - произносит Слоан, указывая на меня. – Это мой друг Картер. Мы вместе учимся в колледже.

Стивен быстро поднимает глаза и так же быстро возвращается к телевизору.

Слоан похлопывает по дивану рядом с собой, приглашая меня к ним присоединиться. Обхожу комнату и сажусь, наблюдая, как они общаются. Слоан достает вещи из сумочки: щипчики для ногтей, бумагу, ручку и банку содовой. Все это время разговаривает с братом, рассказывая ему о переезде и о своих мыслях насчет нового соседа.

– Хочешь льда? – интересуется у Стивена.

Перевожу взгляд на парня, но он никак не выражает свое желание. Слоан указывает на кухню.

– Картер, не принесешь ему стакан льда? И возьми голубую соломинку из верхнего левого шкафчика.

Киваю и отправляюсь на кухню за льдом, попутно замечая, как Слоан хватает ручку и начинает что-то писать. Пододвигает листок Стивену, и тот моментально берет ручку и пишет что-то в ответ.

Он может читать и писать? Слоан об этом не упоминала.

Наполняю кружку льдом и возвращаюсь в гостиную, вручая заказ. Слоан заканчивает строку, передает листок брату и наполняет стакан газировкой. Как только Слоан погружает в него соломинку, Стивен выхватывает стакан из ее рук и начинает пить. Парень передает ей записку, и Слоан отдает ее мне. Сначала читаю ее строки.

Книги, сделанные из мармеладок, очень сильно прилипают, когда на тебе меховые перчатки.

Далее читаю, что написал Стивен. Его почерк не такой разборчивый, но у меня получается понять.

Корзинки с ящерицами на моей голове разрывают для тебя вату напополам.

Перевожу взгляд на Слоан, и она дарит мне легкую улыбку. Вспоминаю наш первый день в школе, когда впервые увидел, как она писала такие же фразы. Тогда Слоан говорила, что просто иногда играет в такую игру. Теперь понимаю, что она имела в виду. Они играют в нее вместе с братом по воскресеньям.

– Он может что-нибудь прочитать? – спрашиваю Слоан.

Она качает головой.

– Он почти не понимает. Я научила его читать и писать, когда мы были маленькими. Но никогда не видела его осознанных фраз на бумаге. Это его любимая игра.