Слишком поздно

Как мило.

Я хватаю ее за волосы и кидаю обратно на кровать. Она кричит, но это ненадолго. Забираюсь на нее сверху, прикрыв ее рот одной рукой и удерживая ее руки другой. Я не могу полностью справиться с ее ногами, когда она делает все возможное, чтобы выползти из-под меня, но у меня в одном пальце больше сил, чем во всем ее теле. Больше похоже, будто она щекочет меня, чем пытается причинить боль.

– Слушай сюда, детка, - шепчу, глядя на нее сверху вниз.
– Если ты пытаешься намекнуть, что не любишь меня, я очень расстроюсь. Действительно, блять, расстроюсь. Потому что это будет означать, что ты притворялась со мной с того дня, как переступила порог моего дома. Это будет означать, что ты симулировала каждый оргазм, каждый поцелуй, каждое слово, которое когда-либо мне говорила - просто, как ежемесячный платеж. И если это правда, значит ты шлюха, Слоан. Ты знаешь, что делают такие мужчины как я со шлюхами?

Ее глаза расширяются от страха. Надеюсь, это значит, что я завладел ее вниманием.

Она больше не пытается выползти из-под меня, так что это хороший знак.

– Это был вопрос, детка. Ты знаешь, делают такие мужчины как я со шлюхами?

Слеза стекает из ее глаза, когда она качает головой. Я чувствую, как дыхание из ее ноздрей разбивается о мою руку; она изо всех сил пытается втянуть побольше воздуха.

Приближаюсь губами к ее уху.

– Пожалуйста, не заставляй меня тебе показать.

Мы лежим так еще несколько минут, пока я не отодвигаюсь и не смотрю на нее сверху вниз.

Выражение ее лица не изменилось, но теперь она так сильно плачет под моей рукой, что даже сопли текут из носа. Они уже на моей руке. Я убираю руку подальше от ее рта и вытираю об кровать. Натягиваю рукав своей рубашки, и вытираю ее лицо.

Ее губы дрожат. Не знаю почему, но я никогда не замечал, как это чертовски привлекательно. Закрыв глаза, мягко целую ее дрожащие губы.

– Ты меня любишь?
– шепчу против ее рта.
– Или ты шлюха?

Дрожащий выдох выходит из ее губ.

– Я люблю тебя, - шепчет она.
– Мне очень жаль. Я просто расстроилась, Аса. Мне не нравится, когда ты мне врешь.

Я прижимаюсь своим лбом к ее и выдыхаю. В каком-то смысле, она права. Я не должен никогда, блядь, врать ей о ее брате. Но если бы она была на моем месте, она бы сделала то же самое.

– Не смей больше так на меня сердиться, Слоан, - отодвигаюсь и убираю волосы с ее лица. Они влажные и липнут к моей руке. Я провожу по ним пальцами, гладя по всей длине волос.

– Мне не нравится моя реакция на твой гнев, - говорю тихо.
– Что мне хочется сделать с тобой.

Она кивает.

– Мне тоже это не нравится, - говорит она.

Ее глаза полны сожаления, но я не чувствую себя плохо. Она сама виновата, что я так с ней поступил. По крайней мере, частично. Стало утомительно врать так долго, что я перестал вести себя аккуратно.

Отпускаю ее запястья и провожу руку по ее щеке, проникая пальцами к задней части шеи.

– Теперь мы должны поцеловаться и помириться?

Она кивает, и когда я прикасаюсь своими губами к ее, я вздыхаю с облегчением. Потому что за долю секунды, когда она шла к входной двери, я подумал, что она серьезно уйдет. Я подумал, возможно, мне никогда не удастся снова ее попробовать.

Я успокаиваюсь, что это была пустая угроза. Не знаю, что бы я делал, если бы узнал, что она на самом деле меня не любит.

Она поворачивает голову в сторону и открывает мне доступ к своей шее. Когда я поцелуями спускаюсь вниз по ее телу, она начинает расслабляться.

Когда я, наконец, полностью снял с нее одежду, она раздвигает для меня ноги.

Я прижимаюсь к ней.

– Ты любишь меня, Слоан?

Она кивает, а потом говорит:

– Да, Аса. Я люблю тебя.

Мой язык ныряет в ее рот одновременно с тем, как мой член ныряет в нее.

В нее - туда, где я - это единственный человек, который там когда-либо был.

Где я - единственный человек, который там когда-либо будет.

– Ты моя, Слоан, - шепчу, трахая ее так, как она любит.

Она сжимает мои руки и закрывает глаза.

Она ощущается такой глубокой, она плачет все время.

Глава 37 СЛОАН

Закрываю глаза и подставляю лицо под поток воды в душе.

О чем я думала?

Противостоять ему в одиночку, не предупредив Картера? Это было действительно тупо.

Но в свою защиту могу сказать, что сложно здраво мыслить, когда тебя ослепляет ярость.

Сегодня утром, после встречи с доктором, я получила телефонный звонок от социального работника. Тогда я уже подъезжала к кампусу, но когда открылась правда о том, что лечение брата финансировалось государством, я растерялась. Совсем растерялась. Развернула машину и помчалась в больницу, чтобы встретиться с врачом. Никогда я не была так зла, как в тот момент, когда возвращалась домой.

Единственное, о чем могла думать – это Аса, и как я хочу его убить. Ярость действительно ослепляет. Когда я зашла на кухню, чтобы высказать ему все в лицо, меня не волновало, что Аса может навредить мне. Мне просто нужно было знать, правда ли что, Аса присылал мне фальшивые письма от имени государства. Я не желала этому верить, потому что это означало бы, что Аса на самом деле ненормальный. Только психи со справкой могли придумать такую ложь и врать в течение двух лет.

Я помню тот день, когда он принес мою почту, после того как мы впервые расстались. Письмо об оплате лечения лежало сверху. После его прочтения, я была опустошена. Ублюдок на самом деле обнадежил меня, сказал, если мне хоть что-то понадобится, он поможет любой ценой. Aca сказал: «Вот как ты поступаешь с теми, кого любишь, Слоан. Ты помогаешь им».

Но тогда я верила, что Аса на самом деле любит меня и это искренний порыв. Сейчас я думаю, это больше похоже на психическое расстройство.

Мне некуда было идти, и из-за беспокойства о Стивене, все закончилось тем, что я была вынуждена просить помощи у Аса. Это было последней возможностью. Черт, я тогда даже позвонила по тому номеру на письме, чтобы убедиться, что других вариантов у меня нет. Сейчас уже очевидно, это был ненастоящий номер, а трубку поднял один из друзей Аса, но тогда я этого не понимала.

Горячая вода смешивается со слезами, струящимися по моим щекам.

Как я могла так долго быть у него на крючке? Теперь понятно, почему Аса разрешал мне брать машину и навещать Стивена только по воскресеньям.

Социальный работник не работает по воскресеньям. И ни единого шанса, что мы встретимся и заговорим о лечении.

Все еще не могу поверить, хотя прошло уже несколько часов с того момента, как я все узнала. Стараюсь убедить себя, что я ни о чем не догадывалась, потому что не было причин думать, что Аса может сделать что-то вроде этого. Но у меня была сотня причин.