Слизняк и его раковина

– И гости будут иметь возможность вляпаться в павлинье дерьмо, - согласился я.
– Мне нравится эта идея.

– Люци… - недовольно поморщился отец.

– О. Прости. В павлиний помёт, - быстро исправился я.
– Так намного благороднее. А моя невеста может даже испачкать в нём шлейф платья. Это приятно оживит церемонию. Кстати сказать, па, у меня сегодня свидание. Я ухожу через полчаса и к обеду меня не будет.

Отец вопросительно посмотрел на меня, но потом, видимо, решил, что о свидании с Басти я навряд ли стал бы ему рассказывать, так что оставалась только мисс Блэк.

– Тебе нужны деньги?
– поинтересовался он.

– Спасибо, ещё есть.

У меня был счёт в банке, на который отец каждый месяц клал определённую сумму. Нет, ничего серьёзного, но этого хватало, чтобы не задумываясь, приобрести приглянувшуюся безделушку на Диагон-аллее или пригласить девушку в хороший ресторан. Хватило бы, пожалуй, и на то, чтобы уехать на континент, в очередной раз поругавшись с отцом. Но только уехать - на самостоятельную жизнь уже ничего не оставалось.

Да, я подсчитал. Мне иногда приходила в голову эта идея.

* * *

Это была последняя суббота лета. На следующей неделе мисс Блэк возвращалась в Хогвартс - ей предстоял ещё один учебный год. Но все необходимые покупки были совершены загодя, поэтому мы могли спокойно сидеть в кафе, пить кофе - Нарцисса предпочла горячий шоколад, - есть мороженое и разглядывать из окна ту суматоху, что творилась сегодня на Диагон-аллее.

С утра значительно похолодало. Нарцисса пришла на свидание в голубой накидке из тонкой шерсти, и её голубые глаза казались оттого ещё ярче. Я смотрел на свою очаровательную невесту и с лёгким сожалением думал, что её красота оставляет меня равнодушным. А ведь она этого совсем не заслужила. Будь на моём месте кто-нибудь другой, чья голова не полна до самых краёв нахальной усмешкой темноглазого любовника, это было бы намного более справедливо.

С другой стороны, цинично подсказал мне разум, вряд ли этот кто-нибудь другой был бы для Нарциссы Блэк более желанным женихом. Разве что он смог бы посоперничать с моим отцом в вопросах титула, поместья и суммы годового дохода. Насколько мне известно, в Британии таких нет.

– Не хочу в школу, - со вздохом призналась Нарцисса.
– Как я вам завидую, Люциус. Вам больше не нужно туда возвращаться. А у меня впереди ещё целый год - холодные подземелья, лекции Биннса и тыквенный сок…

– Как вы можете так отзываться о наших подземельях?
– с притворным возмущением ответил я.
– Ещё услышат какие-нибудь… гриффиндорцы.

– Вот-вот, ещё и гриффиндорцы, - невольно улыбнулась Нарцисса.
– Вы же слышали, мой кузен, Сириус, в прошлом году попал в Гриффиндор. Тётя Вальбурга была в ярости… В этом году в Хогвартс едет Регулус, его брат. Если вдруг и он поступит не на Слизерин, от дома Блэков останутся лишь воспоминания.

Напоминать мисс Блэк о замужестве её средней сестры было бы, разумеется, неэтично.

– Да, времена меняются, - отозвался я туманно.
– Родовые традиции теряют своё значение.

И поморщился, вспомнив, что примерно то же мне говорил мистер Риддл, которого Лестрейндж упорно называл Тёмным Лордом.

– А что у нас есть, кроме традиций?..
– хмыкнула Нарцисса. И сама тут же рассмеялась, - Нет, Люциус, я не вас имею в виду… И даже не свою семью. Я, скорее, говорю о всех чистокровных.

– Странно это слышать, - чуть помедлив, сказал я.
– Если речь заходит о крови…

– Нет, нет, я не так сказала, - торопливо поправилась она.

– Кровь - это само собой. Я имею в виду, чистой крови важны традиции, чтобы сохранить чистоту.

– Бесспорно, - кивнул я.
– Только знаете, мисс Блэк…

– Нарцисса, - укоризненно возразила она.

– Да. Конечно. Нарцисса… Я думаю, что нам не стоит говорить об этом… здесь.

Вот уже второй раз в этом кафе мне приходится вести подобные разговоры. Обстановка, что ли, располагающая?..

– О, я знаю, - кивнула она чуть обиженно.
– Белла тоже всё время напускает на себя таинственность, стоит лишь заговорить с ней о чём-нибудь таком. И её муж… И его брат…

Я уткнулся глазами в стол. Совсем не ожидал, что меня так смутит простое упоминание - даже не по имени!
– моей невестой моего же любовника.

– И вы тоже считаете меня ребёнком, Люциус?
– требовательно спросила Нарцисса.

И я бы рассмеялся, если бы не боялся обидеть её этим.

– Что вы, моя леди, - но улыбку я всё же себе позволил.
– Ни в коем случае. Но я вас отлично понимаю.

– Вы?..

– Да. Меня тоже не слишком часто считают взрослым. Как вы считаете, наша свадьба исправит дело?

– Навряд ли, - теперь она тоже улыбнулась.
– Тем более, что свадьба только через год.

– Вы как раз успеете закончить школу.

– А скажите, Люциус, - она слегка понизила голос.
– Почему вы до сих пор не были обручены?

Я понимал её удивление - в обеспеченных чистокровных семьях обычно к тринадцати-четырнадцати годам, если не прежде, было принято уже знать имена будущих супругов.

– Я был обручён, - пояснил я невесте, ещё шире распахнувшей ясные глаза.
– Моя невеста была француженкой, на этом настаивала моя мать. Но мама умерла, а ещё через два года погибла и та девочка. А потом отцу было уже не до того…

– А вы её так и не видели?

– Нет, моя леди. Ни разу. Так что моё сердце без остатка принадлежит вам, - бессовестно соврал я, ни на минуту не забывая, что сегодня у меня ещё одно свидание…

* * *

Он опять опаздывал. Почему-то Рабастан назначил мне свидание в каком-то маггловском парке. Вообще, конечно, место не так уж и важно, но у меня успели замёрзнуть руки, пока я его ждал.

Скоро будет осень. Я любил осень: небо становилось яснее и чище, и словно в душе тоже всё прояснялось. Холодало, и дом становился теплее и уютнее. Раньше темнело, и окна дома радостно светились. Правда, в последние годы зрелище осеннего Мэнора мне оценить почти не удавалось, разве что на коротких школьных каникулах. Но я помнил его из детства: прогулка в парке, мелкий дождик, замёрзшие пальцы - прямо как сейчас. А дома - горячий чай и румяные кексы с изюмом.

Ну, сколько же можно опаздывать, в самом деле! Неужели так трудно хоть раз прийти вовремя?..

Наконец в конце аллеи показалась знакомая фигура. Я дождался, пока Рабастан подойдёт ко мне, и сунул свои замёрзшие пальцы в его горячие руки.

Он слегка испуганно посмотрел на меня и послушно принялся растирать мои ладони своими.

– Я опять опоздал… Прости, - неловко сказал он, опустив голову.

Что-то с ним было не так. Взгляд, голос, даже походка. Словно моего Басти, живого и настоящего, подменили бледным карандашным рисунком.